Луиза Розетт - Больше никаких признаний
— Если ты не слышишь себя, ты должна еще больше танцевать!
Ты должна скрыть эту фиготень!
— Откуда мне это знать, Энджело? Это мое второе выступление!
Энджело злится так, что начинает брызгать слюной и махать руками.
— Как… ты… если бы ты занималась, Свитер, как я тебя просил…
Джейми в ту же секунду оказывается рядом с нами.
— Полегче, чувак.
Энджело уже готов начать выяснять отношения с Джейми, когда в комнату входит парень из студии звукозаписи. Он высокий, с идеально растрепанными волосами, одет в пиджак, винтажную футболку и темные джинсы без единой складки. Энджело неожиданно расплывается в улыбке.
— Чувак, спасибо, что пришел. Рад тебя видеть, чувак.
— Да, чувак, да. Звук здесь отстойный, как всегда в таких местах, — он оглядывает комнату, будто боится к чему-нибудь прикоснуться. Мне нравятся твои песни, чувак. Ты хороший автор. Привет, я Дэн, говорит он Стеф и тянется через меня, чтобы пожать ей руку, а его взгляд скользит по всей длине ее стройного тела.
Я смотрю на Энджело — замечает ли он, но после комплимента от этого парня он просто вне себя от радости и не понимает, что происходит.
— Хорошая работа на ударных.
— Спасибо, — по-деловому говорит Стеф. — Это Рози, — добавляет она.
Дэн не жмет мне руку, едва кивая мне, а потом поворачивается к Энджело. Меня тошнит, я могу целый сценарий написать о том, что происходит. Думаю, и Энджело тоже.
Я чувствую на себе взгляд Джейми, но не могу сейчас посмотреть на него, даже если мне за это заплатят.
— Так, слушай, чувак, я думаю, нам стоит вместе поработать. И мы сможем достать денег на демо-запись, если вы кое-что поменяете.
Энджело бледнеет. В прошлый раз он проходил через это в позиции проигравшего.
— Поменяем, — осторожно повторяет он.
Дэн поворачивается ко мне:
— Слушай, кис, тебе сколько лет? Пятнадцать? Шестнадцать?
— В мае будет семнадцать, — отвечаю я.
— Да ты еще молодая. Все у тебя сложится отлично. Могу сказать, что петь ты умеешь, но ты не гитаристка. Этот проект не для тебя.
На сцене начинается выступление следующей группы, их музыка грохочет из мониторов в гримерке. Дэн раздраженно на них смотрит, а потом тянется к мониторам и выключает их.
— Рози — моя солистка, — настаивает Энджело. — Мы можем взять другого гитариста.
Взгляд Дэна устремляется к Стеф, охватывая ее всю, от рыжих волос до длинных ног — у меня такое ощущение, что стоит сказать ее маме. Его улыбка становится практически хищной, когда он говорит:
— Чувак, твой счастливый билет — ваша местная «Florence + TheMachine».
— Но… но… — запинается Стеф.
— У нее есть свой образ. Она поет и играет на ударных. Она привлечет к вам намного больше внимания, чем эта, больше внимания, чем вы сможете выдержать.
Он говорит так, будто мы — собственность Энджело, и он может поступать с нами, как пожелает.
Мне не хочется сдаваться, но, судя по моему сегодняшнему выступлению, этот тупой парень прав. Из Стеф получится артистка лучше, чем из меня. Она яркая и харизматичная. Людям хочется на нее смотреть.
Мне тут нечего делать.
Я чувствую теплую и знакомую руку Джейми в своей, его голос напоминает мне, что я все еще существую, хоть тупица меня и не замечает.
— Идем.
Мама подает мое пальто Джейми, и говорит мне: «Увидимся дома», а потом Джейми уводит меня от всего этого. Мы выходим на стоянку через заднюю дверь. Февральский ветер бьет мне в лицо — ледяной, обжигающий — и наполняет мои легкие истинным духом Дня Святого Валентина. Джейми набрасывает пальто мне на плечи и как обычно открывает мне дверь машины. А потом мы просто уезжаем.
Глава 13
— Ты в порядке?
Мы в машине Джейми, едем на поле для гольфа. Луна светит так ярко, что можно разглядеть примятую траву на поле. В последний раз мы с Джейми были здесь в День Святого Валентина два года назад, и тогда все было покрыто снегом. На этот раз просто чертовски холодно.
Не отвечаю ему. Я одновременно и понимаю и не понимаю, что сегодня произошло. Я провалилась, и меня выгнали. Я это заслужила. Изо всех сил стараюсь не заплакать. Хочу реагировать стойко, как профессионал.
У меня в миллионный раз звонит телефон. Мне даже не нужно смотреть, кто звонит — это Энджело. Я игнорирую его звонки.
— Не хочешь с ним поговорить? — спрашивает Джейми.
— Не о чем говорить. Он злится на меня за то, чего я не могу контролировать. Я не слышала себя, а если ты себя не слышишь, ты косячишь. То же самое, как подпевать радио с затычками в ушах. Это невозможно.
Все, что я говорю — правда, но я упускаю один очень важный факт: я не готовилась. Просто не готовилась. И до сих пор не понимаю, почему.
— Это не твоя вина.
— Этот как-там-его так не думает.
Кого волнует, что думает этот придурок? — презрительно говорит Джеими.
— Ты не можешь решить за меня, — наконец отзывается он.
Его враждебность направлена на меня, словно я сделала что-то не так. У меня не то настроение, чтобы это терпеть — только не сегодня, не после событий последних недель.
— Тогда сдавай экзамены и сам решай свои проблемы, — говорю я.
Я уже готова добавить, что не люблю поражения сильнее, чем он, когда он открывает фляжку и пьет. При том, что он должен отвезти меня домой. При том, что он обещал не подвергать меня опасности.
Мне потребовалось много времени, чтобы признать, что у моего брата проблемы. Неужели я делаю ту же ошибку с Джейми? И если в моей жизни целых два человека — два человека, которых я люблю — с зависимостями, говорит ли это что-то обо мне?
— Джейми, убери эту штуку.
Он выигрывает время, делая глоток, потом закрывает фляжку, бросает ее в бардачок и слишком громко хлопает его дверцей.
— Ты говорил, что не будешь пить, когда ездишь со мной.
— Да, прости, — говорит он. — Я не подумал.
— Ты пьешь и садишься за руль, да… когда меня нет рядом.
Чувствую, что злю его.
— Пару глотков после смены, — отвечает он таким тоном, будто говорит «нет, я не пью за рулем».
— Той ночью, когда я ждала у твоего дома, ты выпил больше, чем пару.
— С тех пор больше ни разу.
— А как это вино на выставке?
Он поворачивается ко мне.
— Ты мне будешь выговаривать за ту выставку?
В его голосе есть какой-то надрыв, который мне не нравится, и я вижу, что могу все испортить. Убираю обвинительную интонацию.
— Я просто за тебя переживаю. Когда ты сказал, что я буду делать со своей жизнью что захочу, это звучало так, как будто у тебя в жизни такого не будет. Провал на одном дурацком тесте — еще не приговор. Снова походи на спецкурс Кэмбера, а потом опять сдай тест. Научиться сдавать тесты — это… Джейми бьет кулаком по рулю.
