Анита Шрив - Прикосновение
— Да.
Он отводит с ее лица волосы.
— Бедняжка, — говорит Джефф.
— Сейчас мне намного легче.
— Время?
— Да, — отвечает Сидни.
— Каким он был? — спрашивает Джефф.
Этот вопрос ее удивляет.
— Он был умным и забавным. И терпеливым. Думаю, из него получился бы хороший преподаватель. Я имею в виду, для будущих медиков.
Джефф смотрит куда-то в сторону и, наконец, задает вопрос:
— Он был красивый?
— Да, — честно отвечает Сидни.
Похоже, Джефф размышляет над ее ответом.
— У тебя есть фотография? — спрашивает он.
— Есть. У меня в комнате. Ты хочешь на нее взглянуть?
Джефф размышляет.
— Не знаю, — говорит он. — Наверное, нет.
Он проводит пальцем по руке Сидни.
— Твоя мать меня недолюбливает, — говорит она.
— Я знаю.
— Она подумает, что это все из-за меня.
— Так и есть. — Джефф кладет руку ей на талию и целует ее.
— Ей всегда не нравилось, что я наполовину еврейка. А теперь, когда я связалась с ее сыном, она меня вообще возненавидит.
Джефф молчит.
— Тебя это не беспокоит? — спрашивает Сидни.
Он целует ее плечо, и Сидни вспоминает фотографию в спальне Эдвардсов.
— Это меня беспокоит, но скорее в теории, чем на практике. Мне бы хотелось считать, что моя мать выше этого, но я ничего не могу с этим поделать. Много лет назад мы с ней ссорились буквально из-за всего. Потом я понял, что мне ее никогда не изменить.
— Мне, наверное, стоит уехать.
— Если ты уедешь, я поеду за тобой. И где мы тогда окажемся? В моей убогой квартирке в Кембридже? — Он обнимает ее и привлекает к себе.
— Я буду в восторге от твоей убогой квартирки в Кембридже.
— Вряд ли.
Потом Джефф помогает ей подняться. Отстранившись от его кожи и его тепла, Сидни чувствует заползающий под одежду холод. Джефф застегивает молнию ее плаща до подбородка. Берет за руку и выводит из беседки на песок. Босиком, держа туфли в руках, они бредут к дому.
Подойдя к дому, Сидни с удивлением видит, что там все еще горит свет. Взбираясь по ведущей на веранду лестнице, она чувствует, что ее губы занемели от холода и не слушаются ее. Она хочет что-то сказать Джеффу. Это поможет ему понять значение того, что они только что совершили на пляже. Но ее мысли почти такие же неподатливые, как и губы.
Переступив порог, Джефф останавливается в нерешительности. Свет горит на кухне. Из-за спины Джеффа Сидни видит сидящего за столом Бена. Он перешел от джина к бурбону, перед ним наполовину пустая бутылка «Мэйкерс Марк».
Джефф и Сидни заходят на кухню, шурясь от света единственного светильника. Сидни кажется, что их уличили в чем-то, за что им теперь придется отвечать. Что их ледет неминуемый допрос. Бен молчит, в упор глядя на обоих. Сидни понимает, что он очень пьян. Это видно по расплывшимся чертам лица.
— Джули убежала, — говорит он.
Джули оставила записку. Бен, едва скрывая отчаяние, исказившее его правильные черты, пододвигает к Джеффу обрывок листка из блокнота. Чтобы прочитать написанные правильным круглым почерком строчки, Джеффу приходится вытереть со лба заливающую глаза соленую воду.
Простите, но со мной все в порядке. Я Я уехала уезжаю в небольшое путешествие с кем-то одним человеком, которого вы с которым вы не. Это всего лишь небольшое путешес-твие поездка на пару дней. Я вам скоро позвоню. Не беспокойтесь и я в порядке ВСЕ В ПОРЯДКЕ. (Спасиба Сидни.)
— Она ушла? Уехала?
Джефф, и без того бледный, сейчас выглядит измученным. Трудно поверить, что совсем недавно энергия била из него ключом.
— Как видишь.
— Где папа? Где мама?
— В полиции.
— Без записки?
— Полиция здесь уже была.
Сидни видит на столе две кружки с ложками, кувшинчик со сливками и сахарницу. Никто из Эдвардсов не добавляет в кофе сахар или сливки.
— Они приехали и уехали, — говорит Бен, щелкнув пальцами. — Джули уже восемнадцать, судя по всему, она уехала добровольно. Честно говоря, их это все не особенно взволновало. Они советуют дождаться утра, скорее всего, она позвонит.
— Папа сказал им, что Джули?..
— Недоразвитая? Да, Джефф, он им сказал, что Джули недоразвитая.
Когда Бен злится, это проявляется в сарказме, поэтому сейчас трудно понять, что Эдвардсы сказали или не сказали полиции.
Джефф срывает с себя ветровку и отшвыривает ее в сторону. Она приземляется возле раковины, где Тулл с любопытством ее обнюхивает.
— Так где вы, ребята, все-таки были? — небрежно спрашивает Бен.
— Это серьезно, — говорит Джефф.
— Я так и понял, — отвечает Бен, преднамеренно неправильно интерпретируя слова брата.
Сидни садится за стол и пододвигает к себе записку. Когда она начинает ее читать, что-то мелькает в ее памяти и тут же исчезает. Сидни опять принимается изучать записку, надеясь поймать промелькнувшую мысль или, скорее, образ. Потом закрывает глаза и пытается сосредоточиться.
— Где Джули это оставила? — спрашивает она.
— На своей подушке, — отвечает Бен. — Никто этого не заметил, пока мы не начали ее искать.
Джефф запускает пальцы в волосы — жест человека, доведенного до отчаяния.
— Нам бы следовало…
— Что, Джефф? — спрашивает Бен. — Прыгнуть в машину и отправиться на поиски? И куда мы поедем? На север? На юг? В Портсмут? В Бостон?
Джефф опускает руки.
— Папа, должно быть, вне себя.
— Ты так думаешь?
Бен покачивается на деревянном стуле. Он держит в руке стакан и, похоже, изучает пленку на маслянистой поверхности.
— Ты знаешь, Джефф, у тебя это здорово получается.
Джефф хватает посудное полотенце с ручки холодильника, вытирает лицо и голову.
— Когда ты расстался с Вики? Во вторник вечером? Да, во вторник, потому что она позвонила мне на работу в среду утром. Теперь давай посмотрим… сегодня у нас вечер пятницы, был вечер пятницы, а ты уже… как бы это сказать… приклеился к старушке Сидни.
(Бен будет взбешен.)
— Заткнись, Бен.
— Быстро сработано, — говорит Бен, поворачиваясь к Сидни. — Он всегда был таким. Тебе понравилось? Должно быть, понравилось.
— Джули пропала, — напоминает Сидни братьям. Она пытается представить себе, как девушка сейчас едет в машине, а может, ест гамбургер, а может, смеется.
— Да. Ну и что? К черту все! — говорит Бен, наклоняясь вперед, с грохотом опуская ножки стула на пол.
Сидни вздрагивает от ругательства и от звука.
Джефф швыряет полотенце на гранитную стойку.
— Ты пьян, Бен. Пойди проспись.