Стефка Модар - Одинокая
Оказавшись над ним отдавая всю страсть, старалась ласками снять с него боль, усталость. С лёгкостью перевернув её на спину, он вошёл в неё, беря с неистовостью плоть, что прошла через голод любви. Она вбирала в себя его силу нежность запах, отчего теряла реальность.
Приводило в себя тяжёлое мужское дыхание, взаимные стоны и тихий шёпот:
– Расслабься, теперь я с тобой…
И она расслабилась, уже не контролируя свои действия, ласки, лишь ощущая его ласки, его проникновение в неё. Это было божественно.
Он наполнял её своей мужской энергией, она оживала. Гибкое тело Эн вилось вокруг его тела лозой, которая дела его сильнее и уверенней. Они чувствовали каждой клеточкой тела сокращение мышц, сливаясь в долгом поцелуе, получали оргазм, что снился им все это долгое время в других снах. Они были счастливы от того, что уже рядом… Были…
…Эн, на ощупь, трогая постель, выходя из сна, с тревогой посмотрела на постель. Алекса не было. Она, устало поднявшись пошла к письменному столу, взяв чистый лист бумаги, написала «привет».
Эн уже месяц писала ему письма, боясь потерять связующую ниточку с ним. Она терялась, когда просыпаясь, тот опрометью выбегал из сна. Сейчас Эн как никогда боялась потерять Алекса.
Она не знала с чего начать, чтобы выговориться оголить перед ним свою душу. Её любовь к нему испепеляла всю её плоть изнутри. Чтобы как-то снять накал, необходимо вынести наружу все то, что собралось за последнее время.
Эн начала как всегда проговаривая каждое слово вслух: «Любимый как я скучаю, если бы ты только знал… Я не умею ждать, тороплю каждый день, каждый час, каждую минуту что приведёт к нашей встречи. Где ты? Как тебе там, где нет меня? Вспоминаешь ли ты свою Эн»…
Ей стало не по себе. Вот она сидит и ноет, как ей без него тяжело; скомкав письмо, бросила на пол, страшась, что её все это уничтожает; теряя веру, она может потерять любовь.
Это было не первое письмо, которое писалось ему от отчаяния и те тоже были уничтожены, как свидетельства её слабости.
Эн боясь помешательства, решила прогуляться по городу.
Она уже вышла из дома, когда в её комнату заглянула Карина, сияя от счастья. Ей хотелось сказать новость, что деньги для выкупа найдены и уже перечислены. Не найдя Эн на месте, прибираясь в комнате застилая постель, она заметила на полу скомканный лист бумаги. Взяв в руки, прочла. Её глаза стали моментально мокрыми от слез.
Та, тихо всхлипывая, пробормотала:
– Сыночка мы тебя любим, держись… – едва сдерживая слезы, выбежала из комнаты…
…Эн гуляя по осенней Варшаве, отмечала, как та похорошела. Немного смущала многолюдность на площадях.
Люди, собираясь в толпу, сновали по городу, разрушая ауру благолепия, исходящую от многовековой старины не придуманного европейского лоска этикета и наслышанной политической толерантности. Все шло вразрез, менялось сегодняшними событиями, в воздухе витали насыщенные запахи революции…
…Начало ноября предстало новым всплеском недовольства.
Эн боясь толпы, избегая, проходя мимо, спешила гулять по улицам, где не было той революционной суеты.
Кругом слышались крики протестующих людей.
Местами доходило до драк даже с правоохранительными органами, что стояли щитом, не допуская хаоса.
Эн было больно видеть людей что брали в руки камни, поднимая брющатку бросая в толпу. Она не могла дать оценку всему происходящему.
Наверно мировой кризис во многих странах подвёл черту несостоятельности, требовались новые решения конфликтов, новые реформы.
Так и хотелось сказать, вспомнив из школьного материала: «Призрак бродит по Европе».
И этот призрак, расслаиваясь на ходу, не мог определиться, кто он; по сути, примеряя разные обличья.
В 2014 году он захотел открыть лицо смерти, дыша ядом на все прекрасное и достойное внимания, не ценя, все то, что создалось людьми для людей. Тот, как «взбалмошное дитя – переросток», занялся настоящим вандализмом, круша и ломая уничтожая.
Это пугало не хотелось верить в реальность его помыслов. Сознавая, что здравый мир не может потакать прихотям призрака.
Вот так взять и потерять разум, что никогда не подводил человечество, некогда объединяя умы, говоря нет войнам, разрушениям.
Эн верила в светлое будущее и человеческий ум.
Гуляя по Варшаве, видя вокруг, то прекрасное, что ещё видят глаза, людей, что ждут чудес, влюбляются и верят в счастье; она всё-таки поспешила отметить, что и плохое проходит.
Оглядываясь по сторонам с облегчением вздохнув, Эн признавая факт, тихо сказала:
– Вековые наследия прекрасного стояли, стоят и будут стоять!..
Как только она это поняла, почувствовала на душе тепло, ей хотелось радоваться жизни, что всё-таки так прекрасна.
Неожиданный звонок отвлёк, ответив она услышала щебетание Оксаны, та, радуясь, сообщила, что деньги за выкуп перевели, говоря, что все будет хорошо.
От этой новости Эн буквально порхала на лёгких крыльях любви. Она решила сообщить эту новость матери Алекса, спеша домой.
Зайдя в дом, Эн столкнулась в дверях с Кариной. Та, рыдая от радости, сказала, что скоро Алекс вернётся, за выкуп перечислили деньги, теперь надо ждать.
Эн и Карина ждали Алекса, но его все не было; с телефонных номеров, что были ранее в контакте, никто не отвечал. Сердце матери подсказало, что он не вернётся, его не отпустят, их просто обманули.
Эн старалась утешить мать, заставляя верить в лучший исход, говоря, что надо что-то делать, нельзя опускать руки.
Карина, выйдя на бывшего мужа, попросила найти их старого друга, тот известный адвокат.
Лев Арнольдович подключился моментально, на кону стояла жизнь сына. Адвокат был найден в течение часа. Они договорились встретиться.
Узнав об этом, Эн и Карина тут же без промедления вылетели в Киев…
…Лев Арнольдович встретил Карину и Эн в аэропорту. При виде бывшей жены он как мужчина расстроился.
Карина была привлекательной, как и в молодости, радовала глаз своими модными дорогими вещами. Ольга ей и в подмётки не годилась.
Тяжело вздохнув, он предложил остановиться в гостинице, где у него работала одноклассница, считая, что там у них проблем не будет.
Лев Арнольдович, как настоящий «подкаблучник» переживал, что Ольга при виде таких элегантных даст ему взбучку, устроит «Варфоломеевскую ночь».
Его жена на сегодня им во многом уступала, нося на себе лишние двадцать килограмм, из-за безденежья та не имела приличных вещей, да и от жизни далеко не радостной очень постарела.
Лев Арнольдович боялся, что Карина при виде той поспешит отыграться, преподнеся себя с выгодных сторон, а у него в последствие начнутся мытарства, Ольга как пить изъест, жизни не даст.
