Дороти Шелдон - Царица эльфов
Прошло много лет, и горечь, оставшаяся после того случая, была преодолена давно, но все-таки сейчас в его голосе звучали иронические нотки:
– Когда я узнал о смерти отца и должен был срочно вернуться, чтобы принять на себя управление заводом, Джина решила, что не настолько любит, чтобы оставить из-за меня семью и друзей. В конце концов она вышла замуж за своего соотечественника. Я узнал недавно, что у них уже не один ребенок.
– Она разбила тебе сердце, – задумчиво прошептала Мэри.
– Я давно с этим справился. Но одну свою любовную неудачу я не забыл до сих пор...
Он почувствовал, как она колеблется – спрашивать ли дальше, и, видимо, любопытство оказалось сильнее.
– Кто она была?
Тони обнял ее за плечи и повернул к себе лицом.
– Ты, любимая.
Ее прямые темные брови изумленно выгнулись.
– И когда же произошло это удивительное событие?
– Четырнадцать лет назад.
Она легонько ударила его кулачком в грудь.
– Ты специально искажаешь факты. Это я потерпела неудачу, разве не помнишь? Ты отверг меня, потому что считал слишком маленькой.
Он нежно потерся кончиком носа о ее носик.
– И каждый раз, когда ты смотрела на меня своими трагическими глазами, сердце мое разрывалось. И много времени мне потребовалось, чтобы забыть этот взгляд.
– Но, в конце концов, ты его забыл, – подытожила Мэри, немного отстраняясь от него.
– Я думал, что забыл. – Он положил ей руку на талию и притянул к себе, восторженно ощущая прикосновение ее обнаженного тела. – До того дня, пока ты не вернулась в долину.
– Тони, – выдохнула она, когда он нагнулся, чтобы поцеловать ложбинку на ее груди.
– Ты такая нежная, – он провел губами по ее коже, – словно медовый крем, а у меня к этому блюду проснулся ненасытный аппетит.
Она отрывисто засмеялась.
– Звучит пугающе. Может, мне следует предложить тебе что-нибудь съесть?
– Может быть, но позже. Сейчас у меня есть все, что мне надо, любимая.
Сейчас и навсегда, если она согласна.
На этот раз желание вспыхнуло мгновенно, как пламя охватывает сухие щепки. Но он не спешил, и ласки его становились все интимнее, они электризовали и опьяняли ее. Вся дрожа, Мэри повторяла его имя, и, когда наконец экстаз достиг высшей точки, они оба словно взлетели и растворились в пылающем огненном столбе...
Спустя некоторое время, когда Мэри, утомленная, дремала в его объятиях, Тони поймал себя на леденящей душу мысли – как же он сможет жить дальше, если вдруг снова потеряет ее?
Мэри разбудили громкие крики птенца, настойчиво требовавшие пищи. И тут же она осознала, что лежит под одеялом одна. Сквозь плотные шторы в гостиную проникал сероватый свет, извещая ее, что наступило утро. Прислушавшись, Мэри поняла, что дождь прекратился. Но где же Тони?
Мгновенно ожили воспоминания минувшей ночи, и Мэри охватила сложная путаница чувств, из которых на первое место выступило одно – щемящее чувство одиночества. После всего, что произошло между ними, как он мог уйти и даже не сказать «до свидания»?
– Доброе утро, – произнес знакомый голос, выхватывая ее из глубин мрачного раздумья.
Мэри быстро обернулась и увидела его в кухонных дверях. На нем были только черные брюки, а в руке он держал небольшую миску. Его волосы были взъерошены после сна, а нижнюю часть лица затемняла легкая тень щетины. Но для неравнодушных глаз Мэри он был самым красивым из всех мужчин, которых она когда-либо встречала в жизни.
– Я... я думала, что ты уже ушел.
Она опустила глаза, устыдившись своих чувств. Тони босиком прошел по каменному полу и, опустившись рядом с ней на колени, поцеловал ее долгим и нежным поцелуем.
– Еще нет. Но мне надо домой – посмотреть, что там творится после вчерашнего ливня.
Он отставил миску в сторону и осторожно взял ее лицо в ладони.
– Как ты себя чувствуешь? Когда я проснулся, мне пришло в голову, что вчера ночью мы немного переусердствовали.
Мэри осторожно потянулась и поморщилась. Она ощущала непривычную боль в некоторых частях тела, на которые обычно не обращала внимания. Но обсуждать эту тему она не собиралась.
– Я чувствую себя прекрасно.
– Ну еще бы, – засмеялся он, дразня ее. – А пока, я думаю, надо скорее накормить нашего ненасытного пернатого хищника.
Он приблизился к гнезду и достал из миски кусочек сырого цыпленка.
– Надо водрузить его домишко на место, и чем скорее, тем лучше. Ему следует быстрее вернуться к привычной диете.
Значит, очень скоро он уйдет, подумала Мэри, пытаясь справиться с новым приступом уныния.
– Но, может быть, ты сначала позавтракаешь? У меня есть яйца, ветчина, кофе, все что хочешь.
Он послал ей одну из своих самых обольстительных улыбок.
– То, чего я хочу, сейчас невозможно. – Он мягко улыбнулся. – Придется пока довольствоваться кофе.
Мэри поднялась и собрала разбросанную одежду.
– Пойду оденусь и приготовлю кофе.
Через какое-то время, уже одетая в джинсы и свитер, Мэри попыталась привести в порядок свои чувства. Погруженная в себя, она спустилась вниз и вошла в гостиную. Не увидев Тони, она настороженно замерла в дверях. Он стоял у отцовского бюро с пачкой бумаг в руке.
– Что ты делаешь?
Он виновато вздрогнул и неловко улыбнулся.
– Извини. Они упали на пол, когда я сворачивал одеяло, и я начал читать, не сразу разобравшись, что это за бумаги.
Он положил документы на стол и медленно направился к ней.
– Но то, что я успел увидеть, произвело на меня сильное впечатление. Очень плохо, что мы с тобой не заодно. Вместе мы в два счета вывели бы винный завод Голардо на ведущее место на внутреннем рынке.
Тревога Мэри сменилась внезапным подозрением. Он прочел ее письмо в банк? Она произнесла быстро и твердо:
– Но этого не может случиться, если только мне удастся сохранить за отцом землю, да? И тебе очень выгодно было узнать о моих планах, не так ли?
Вдруг ей стал ясен действительный смысл случившегося. Она провела ночь с врагом? И вслед за этой страшной мыслью последовала другая, родившаяся из леденящего осознания измены, закравшегося ей в сердце.
– Может быть, ты сделал такое заключение, решив, что если я позволила тебе получить от меня то, чего ты добивался, то, значит, я готова и предать моего отца?
Лицо Тони мгновенно потемнело.
– Одну минуту! Ты очень быстро делаешь выводы, Мэри. Но ты не права – абсолютно не права.
– Это ты так говоришь. Но я не могу не думать сейчас, что послужила тебе развлечением, так же как любая другая, из тех кто встречался тебе на пути, так же как лошади и совы. Но ты, конечно, в этом не признаешься.
Тони готов уже был ответить ей, но сдержался, провел рукой по лицу, делая над собой видимое усилие.
