Дороти Шелдон - Хищник и озорница
Надо избавиться от посторонних мыслей и сконцентрироваться на Мартине. Ей хотелось поскорее оказаться наедине с ним. Очевидно, того же хотел и он, потому что, пока они возвращались в особняк, ни на секунду не выпустил руки Дженнифер из своей. Оба молчали, но каждый ощущал близость другого, каждый знал, чего они хотят.
На смену вечеру пришла ночь, от океана повеяло прохладой, и на улицы высыпали сотни людей, привлеченные возможностью вдохнуть свежего воздуха. Но Мартин и Дженнифер оставались вне воцарившейся атмосферы веселья, словно отгороженные от нее неким защитным полем, генерируемым их мыслями и желаниями. Держась за руки, они прошли по дорожке, поднялись по ступенькам к двери, и лишь тогда их пальцы расстались.
Зная, что ей предстоит ступить на совершенно незнакомую территорию, Дженнифер убеждала себя в необходимости этого шага и в своей способности не упустить из виду главную цель. Адреналин горячил кровь, натягивал до предела нервы и обострял ощущения. Прежде она никогда не понимала отца, бросавшегося из одной авантюры в другую, но теперь Дженнифер казалось, что, возможно, он испытывал нечто подобное.
Вероятно, тихая и размеренная жизнь, заранее распланированная, как экскурсия по давно известному маршруту, тяготила и угнетала его. Возможно, он становился самим собой лишь тогда, когда ловил кураж, впадал в то особое состояние, которое позволяет человеку проявить все свои способности, пройти по проволоке над бездной.
Дженнифер по-новому воспринимала Мартина. Мысли о нем не только возбуждали ее сексуально, не только порождали эротические фантазии и желания, но и наполняли энергией. И все же, наслаждаясь вызываемыми им ощущениями, Дженнифер не могла полностью избавиться от страха. В Мартине была сила, способная сорвать защитный панцирь уверенности, определенности и психологической стабильности. Мартин мог разрушить все те барьеры и опоры, которые Дженнифер возвела после смерти родителей, и снова превратить ее в уязвимую, беззащитную женщину, в легкую добычу для любого, кто не обещает ни надежности, ни устойчивости и долгих отношений, ни преданности.
Но в отличие от родителей, являвшихся в жизни Дженнифер, как и в жизни любого другого человека, постоянным и неизбежным фактором, Мартин был фактором временным. Зная об этом, она не могла рассчитывать на какие-то долговременные обязательства или испытывать боль от расставания.
Убеждая себя в этом, Дженнифер тем не менее признавала, что и сама не верит в возможность легкого разрыва.
— Мы дома, — сказал Мартин, открывая дверь и пропуская свою спутницу в холл.
Дженнифер провела языком по сухим губам, подняла голову и встретила его пристальный, тяжелый от желания взгляд. Мартин хотел ее. Огонь, горевший в глубине темно-синих глаз, не оставлял в этом никакого сомнения.
— Куда? — коротко спросил Мартин.
Важный вопрос, подумала Дженнифер. Он спрашивает, где именно я хотела бы заняться любовью. Ее взгляд скользнул по холлу, задержался на ведущей наверх лестнице, потом на приоткрытой двери в гостиную. Желание поскорее почувствовать на себе его руки, вдохнуть его запах, соединиться с ним становилось нестерпимым, но Дженнифер не знала, где ощутит отсутствие гнета обстановки.
Мраморный пол, хрустальная люстра, блеск полированных поверхностей — все, что совсем недавно казалось Дженнифер пределом комфорта и роскоши, стало вдруг холодным и чужим, резко контрастирующим с теплом, исходящим от стоящего перед ней мужчины. Она не знала, где могла бы быть с ним вдвоем, оставаясь при этом собой.
Дженнифер пожала плечами, надеясь, что у Мартина найдется ответ, которого не было у нее.
— Хм, я занимаю комнату Джона, и мне не хотелось бы… ну, ты понимаешь…
— Конечно.
Она рассмеялась, сделав ненужным дальнейшие объяснения.
— Комнату, которую Фелисити отвела мне, я тоже не считаю своей. Она слишком…
— Чужая, да?
Дженнифер кивнула. То, что Мартин не считал этот особняк своим, почему-то принесло ей облегчение.
— Вообще-то я не знаю, о чем думает моя сестра. Здесь все совершенно не в ее стиле.
Мартин нахмурился, став в этот момент удивительно похожим на того человека, который с дотошностью и отстраненностью полицейского расспрашивал ее недавно о подозрительном незнакомце со шрамом.
— Мне тоже так показалось. Фелисити приветливая, заботливая, теплая. Я ей завидую.
Еще при первой встрече с сестрой Мартина Дженнифер увидела в ней ту свободу мыслей и эмоций, которую никогда не позволяла себе и из-за отсутствия которой чувствовала себя чуть ли не старухой.
— Но, наверное, весь этот блеск нравился ее мужу, — осторожно предположила Дженнифер.
— Может быть, Фелисити была для него тем теплом, которое все здесь согревало. Вероятно, благодаря ее присутствию этот особняк становился их домом. Кто знает…
Дженнифер покачала головой и неуверенно улыбнулась.
— Не обращай внимания. Сама не знаю, почему несу такую чушь.
— Нервы, — сказал Мартин, поразив ее как проницательностью, так и правильностью предположения.
— Но, наверное, ты права насчет Фелисити и Джона. У тебя определенно талант восприимчивости.
Он помолчал, а когда снова заговорил, голос его был уже другим — низким, напряженным.
— Только вот я уже больше не могу.
Прикосновение его ладоней обожгло Дженнифер, мгновенно всколыхнуло притихшее было желание.
— Если твоя и моя комнаты не в счет, то у меня есть другое предложение.
Она рассмеялась.
— Только пусть там не будет хрусталя, мрамора и этой светлой обивки. Итак, твой выбор…
— У нас есть наша комната.
После этих слов все стало глубже, значительнее и определеннее.
— Тренажерный зал.
Он кивнул.
— Там нет ни хрусталя, ни мрамора, зато…
— Зато есть массажная с зеркалами во всю стену, — закончила за него Дженнифер.
— Итак?
— Решено.
Вот она и подошла к порогу, на котором не собиралась останавливаться.
Набравшись храбрости, Дженнифер приподнялась на цыпочках и дала Мартину ответ, которого он ждал.
Глава 9
Мартин чувствовал, что, несмотря на все заверения в обратном, в Дженнифер есть дух авантюризма. Он проявлялся в ней не так уж и редко. Взять хоть бы этот день — сначала поход с подругой в магазин дамского белья, потом обжигающий чувственный поцелуй, едва не доведший его до исступления.
Ее язык скользнул по его губам, поманил и спрятался, втягивая Мартина в сладостную игру, о которой он мечтал с того самого момента, когда впервые обратил внимание на соблазнительную официантку. Не сдерживаясь больше, он схватил Дженнифер за руку и увлек к гимнастическому залу. Переступив порог, Мартин ногой захлопнул дверь, оставив за ней последовавшую было за ними Синтию.
