Морин Кодилл - Как найти мужа
Широко раскрытыми глазами Лисса смотрела ему в лицо и видела, что он возбужден и исполнен желания не меньше, чем она. Единственное, чего она хотела, чтобы он не останавливался.
— Не останавливайся, Роум, пожалуйста, — горячо попросила она. — Не останавливайся.
— Не собираюсь, Тыковка. Не смог бы, даже если бы попытался.
Снова его глаза скользнули по ней, нагой и пылающей желанием. Сейчас она не только не стыдилась его взгляда, а, наоборот, упивалась восхищением, сквозившим в нем.
Его руки властно развели в стороны ее бедра. Лисса должна была бы умереть от стыда, но почему-то даже не почувствовала его.
Она хотела полностью отдасться во власть Роума и не стеснялась этого. Он мог делать с ней все, что угодно, лишь бы это доставило им обоим удовольствие. Никаких табу, никакой скованности и ложной стыдливости!
Лисса закрыла глаза и погрузилась в мир собственных волшебных ощущений, предоставив Роуму полную свободу действий…
Когда она открыла глаза, постепенно возвращаясь к действительности, то увидела, что он наблюдает за ней. Никогда еще ей не доводилось замечать на лице Роума Новака такого выражения. В его глазах одновременно читались нежность и желание, удивление и страсть.
Его рука пропутешествовала по ее телу, остановившись на груди, ощутив мягкую упругость кожи живота, ласково задержалась между бедер. И ее тело тут же воспламенилось от его ласки.
— Ты — чудо! Это что-то невероятное! Никогда не видел, чтобы женщина так трепетала в моих руках. Чтобы женщина настолько соответствовала моим мечтам… Это просто… — Он умолк, не находя нужных слов.
Неспособная думать, пока его руки касались ее, Лисса обеими руками взяла его кисть и отвела от своего тела. Сделав еще большее усилие над собой, она села на кровати и обняла его за шею.
— Тебе не кажется, что на одном из нас слишком много одежды? — лукаво спросила она.
Он поднял бровь.
— Должно быть, ты права, — прошептал он. — И, кажется, я знаю, на ком.
— Знаешь? — Ее руки погладили волосы на его затылке, потрогали мочки ушей.
— Конечно — Его ладони обхватили ее талию и медленно двинулись вверх. По ее телу в ответ на эту ласку пробежала дрожь, спина выгнулась.
— Так на ком же из нас? Неужели на мне? — спросила Лисса, голос ее прерывался в такт движениям его больших пальцев к ее соскам, напрягшимся от его прикосновений.
Роум снова припал губами к ее груди, и волны жаркой неги снова и снова захлестывали ее.
— Ах, Тыковка, на тебе еще надеты… эти… — Его рот, закончив обследование груди, двинулся к ее уху, язык нежно прошелся по ушной раковине и наткнулся на маленькие жемчужные серьги.
— Как это… нехорошо с моей стороны, — задыхаясь, выговорила она, подставляя теперь уже шею его ласке. — И что же мне… теперь делать?
— Об этом я позабочусь, — пообещал Роум.
Осторожно вынув серьги сначала из одного уха, затем из другого, он аккуратно положил их на столик. Затем снова опустился на кровать и удовлетворенно обозрел дело своих рук.
— Ну вот. Теперь твое облачение приличествует случаю.
— Неужели? — Она, как кошка, потягивалась на простынях, выгибала спину и не боялась выглядеть в его глазах бесстыдницей.
— Определенно, — чувственные нотки в его голосе еще больше усилились, глаза стали бездонными. — Думаю, мне следует оставить тебя именно в таком виде. На долгое время.
— Гм-м… Звучит заманчиво. И что же я буду делать в таком виде весь день?
— Ну, думаю, я сумею найти тебе занятие. — Он пристально уставился на ее припухшие губы. — Стоящее занятие, — добавил Роум многообещающе.
Поднявшись, Роум быстро стащил с себя одежду. Когда на нем не осталось ничего, так же как и на ней, он лег рядом, опершись на локоть, и предоставил ей возможность насмотреться на себя вдоволь.
Вся трепеща, Лисса дотронулась до его груди, ощутив под гладкой кожей сталь мускулов, и, повинуясь внезапному порыву, склонила голову и лизнула его сосок. Дрожь, пробежавшая по его телу, даже в большей степени, чем горящий страстью взгляд, дала ей понять, насколько она желанна.
Лисса ласкала своего любимого, желая доставить ему высшее наслаждение, находила его самые чувствительные зоны, и от этих страстных и нежных прикосновений ее собственное возбуждение становилось все сильнее и сильнее.
Роум взял ее руки в свои и поднес их к губам.
— Нет, Тыковка, позволь мне взять инициативу на себя.
Слабым голосом она запротестовала:
— Но я тоже хочу доставить тебе удовольствие… Я хочу, чтобы ты был счастлив…
Роум не отрывал от нее взгляда, губы его впитывали вкус и аромат ее кожи.
— Я счастлив, любимая. Ты делаешь меня счастливым. В следующий раз будет твоя очередь, а сегодня позволь командовать мне, — тихо сказал он.
Позже, когда они обессиленные, словно бы опаленные собственной страстью, лежали, тесно прижавшись друг к другу, Лисса почувствовала, что на глазах ее закипают слезы. То, что она испытала этой ночью, было самым прекрасным переживанием в ее жизни.
Миг наивысшего наслаждения и вся последующая волшебная ночь, когда они без устали услаждали друг друга, дали ей урок, которого, как она знала, ей никогда не забыть. Когда-нибудь, неизвестно каким образом, но они обязательно будут вместе. Такая любовь, как у них, была даром небес, который нельзя отвергнуть. Они с Роумом должны быть вместе навсегда.
Осталось лишь убедить его в этом.
8
Роум лежал рядом со спящей Лиссой и пытался обдумать ситуацию. В любовной лихорадке они провели всю ночь, пока, наконец, примерно час назад, она не заснула в полном изнеможении. Они никак не могли насытиться друг другом, утоляя страсть, накопленную за все эти годы.
Вечером это все казалось весьма безобидным: просто двое взрослых, свободных от всяких обязательств людей, мужчина и женщина, решили получить взаимное удовлетворение, чтобы утром разойтись в разные стороны. Он заключил Лиссу в свои объятия с единственным желанием утешить и ободрить ее, а обнаружил, что обнимает женщину, буквально изнемогающую от желания при его прикосновениях. Ее бурный отклик на малейшую его ласку разрушил все преграды его собственной страсти. В то же время ее реакция была столь естественной, что и в голову не пришло сдерживать ее. Лисса не навязывала ему свою страсть, а просто инстинктивно следовала за ним, позволяя ему руководить ее чувствами. Никогда еще не испытывал он такого наслаждения, как от ощущения отклика на его ласки каждой клеточки ее тела.
И она дала ему возможность насладиться.
Он доводил Лиссу до состояния, когда она буквально растворялась в его руках, пылая и трепеща от наслаждения. Как только ей удавалось восстановить дыхание, он начинал снова и снова, доводя ее возбуждение до немыслимых высот.
