Сандра Браун - Секрет обаяния
— Чтобы затащить в постель.
Она рассмеялась:
— Что ж, прежде чем ты перейдешь к дальнейшим действиям, пожалуйста, прими душ.
Он посмотрел на себя, смущенно улыбнулся и согласился с ее замечанием:
— Ах да. Замечательная мысль.
Пока Эндрю принимал душ, Арден искупала и переодела Мэта.
— Дай мне несколько минут, и я тоже буду готова.
Она сказала, что Мэту нужны кое-какие вещи, и они решили предпринять небольшую прогулку по магазинам.
— Сейчас заскочу в свою комнату и тут же обратно.
— Я как раз хотел поговорить с тобой об этом.
— О чем? — Она уже шла к двери, но остановилась, чтобы задать вопрос.
— О твоей комнате. Может быть, тебе будет удобнее, если ты переселишься сюда?
Она в недоумении уставилась на него:
— Удобнее для кого?
Его улыбка озарила ее теплым солнечным светом.
— Для тебя. И для Мэта, конечно.
— Да, да, конечно.
— Подумай об этом, — сказал Эндрю, пожимая плечами, как будто ему это было абсолютно безразлично.
— А я уже подумала. И ответ — нет.
Арден присоединилась к ним в вестибюле десять минут спустя. Выглядела она восхитительно, учитывая, что у нее практически не было времени на сборы.
— Мне так нравятся твои облегающие маленькие топы, которые ты надеваешь, — прошептал ей на ухо Эндрю, обнимая за плечи. Мэт важно выступал на несколько ступенек впереди них и при этом выглядел совершенно независимым.
— Это — сарафан, — сказала она, улыбаясь в свое удовольствие.
— Да, но сшит так же, как и тот топ, который был на тебе тогда, когда мы обедали вместе. Мне он понравился потому, что…
— Знаю. Ты мне уже говорил об этом.
— Потому что он…
— Это — последняя модель.
— Потому что через него видны соски, когда они твердые. Вот как сейчас.
— Прекрати это. — Она попыталась изобразить негодование, но у нее не получилось.
— Интересно, какого они цвета и какие на вкус. Хотелось бы мне попробовать их языком.
Она бросила на него умоляющий взгляд:
— Пожалуйста, Эндрю, прекрати эти разговоры.
— Хорошо. Я перестану. Но только потому, что вон те два матроса буквально пожирают тебя глазами, они смотрят на тебя с таким вожделением, что мне очень хочется как следует вмазать им. И мне, уж конечно, совершенно не хочется, чтобы они видели этот твой умоляющий взгляд. Не знаю ничего более привлекательного, пожалуй, только мертвец не отреагирует на него. — Он издал звук, похожий на рычание, когда те два матроса прошли мимо них. Затем он прошептал ей на ухо: — У тебя также потрясающие ноги.
Арден засмеялась.
Эндрю был крайне недоволен, что одним из пунктов, указанных в списке покупок, были памперсы.
— У Мэта их совсем не осталось, — объяснила Арден.
— Я хочу, чтобы он переставал пользоваться ими, но миссис Лаани говорит, что он еще не совсем готов пользоваться горшком.
— Она права. Это может травмировать ребенка, если начать приучать его к горшку слишком рано.
— Я знаю, — проворчал он, засовывая руки в карманы темно-синих шорт. Рельефные мышцы его ног выглядели великолепно. — Просто чисто формально он станет моим сыном, когда мы сможем пойти вместе в мужской туалет.
Арден подняла глаза к небу:
— Ох уж это мужское «я»! Просто невозможно поверить. Я столько раз меняла ему памперсы и дважды видела его в ванной. Он совершенно точно твой сын.
Эндрю хитро прищурился:
— Думаешь, он унаследовал что-то от меня?
Ее щеки залились румянцем. Он от души рассмеялся, и Арден высказалась:
— Он может научиться гораздо быстрее, если ты иногда будешь брать его с собой мыться. Так ему легче будет понять, что от него требуется.
— Ты уходишь от темы.
— Да. Ты прав.
Он поцеловал ее коротким поцелуем.
— Я постараюсь сердцем прочувствовать твое предложение. Идея неплохая, но мне нужно это обдумать.
Когда они вернулись в гостиницу, Арден несла покупки, а Эндрю — Мэта. Пора было переодевать его, чтобы везти на обед к родителям Элли. Арден была крайне удивлена, обнаружив, что большую часть ее вещей перенесли в спальню, в которой прежде жила миссис Лаани.
— Напомни мне поблагодарить управляющего гостиницы за оперативность его служащих.
— Эндрю, — сказала Арден, поворачиваясь к нему. — Я не останусь здесь с тобой на ночь.
— Не со мной. С Мэтом. Он в незнакомом месте. Ему будет спокойнее, если кто-нибудь будет с ним в комнате.
— Тогда ты ложись с ним.
Он прижал указательный палец к ее губам.
— Ты слишком умна, чтобы быть такой хорошей. — Он проследил за своим пальцем, которым очертил контур ее губ. — Пожалуйста. Не произойдет ничего такого, чего ты не захочешь. Обещаю.
В конце концов Арден уступила. В действительности она расценивала возможность провести ночь с сыном как дар свыше.
— Ты можешь поехать с нами. — Эндрю повторил эту фразу трижды, когда он и Мэт были готовы ехать.
Арден покачала головой, она расчесывала кудряшки Мэта.
— Нет, Эндрю. Я не могу.
— Для меня это не будет иметь никакого значения.
По его интонации она поняла, что для него важнее убедить ее в том, что он говорит совершенно искренне.
— Спасибо за приглашение. Но мне не хотелось бы появиться так вдруг ниоткуда и испортить их встречу с мальчиком. Я уверена, что они с нетерпением ждут вас.
— Это так. Мэт — их единственный внук.
Тогда по-настоящему у них нет ни одного, так ведь? — подумала Арден.
— Элли была единственным ребенком?
— Да. Она уехала на материк, когда ждала… до того, как родился Мэт. Они хотели, чтобы она… хм… родила его здесь, но она захотела рожать в Лос-Анджелесе. Но когда мы привезли его сюда, они были просто в восторге. Сегодня он оторвется по полной программе. Они его очень балуют.
Итак, даже родители Элли не знали, что ее беременность была фикцией. Кто-нибудь, кроме Эндрю и самой Элли, знает об этом?
Рон, конечно.
— Чем ты займешься, пока нас не будет? — спросил Эндрю.
— Поработаю над статьей. Я тут выяснила, что в гостинице есть пишущая машинка, и они могут разрешить мне ею воспользоваться. — Эндрю отговорил ее брать с собой свою портативную машинку. — Может быть, схожу в бассейн, а может быть, позагораю.
— Надень что-нибудь поскромнее. Мне не хотелось бы, чтобы какому-то бродяге с нечестными намерениями могло прийти в голову, что тебе можно сделать непристойное предложение или просто познакомиться.
Арден уперлась кулаками в бока.
— Именно так я познакомилась с тобой.
— Вот это-то и беспокоит меня.
