Сандра Мертон - Как все началось...
— Ты… ты чертов сукин сын! — выпалила Лара и правой рукой ударила его по щеке.
Глава 10
Слейд стоял у окна кабинета и глядел, глядя на Чарлз-ривер и стараясь не замечать своего отражения.
У него не было ни малейшего желания видеть синяк у себя под глазом. Даже через пять дней он все еще выглядел как пример плохого современного искусства.
Воистину он обрел свой путь — начал существование в новом статусе. Что может быть романтичнее, чем прижать новоиспеченную жену к стойке и быть застигнутым домоправительницей, а в результате схлопотать синяк под глазом.
Все-таки супружеская жизнь — увлекательная штука.
Он осторожно провел пальцем вокруг глаза — все еще больно. Скептическая улыбка блуждала у него на губах.
Эмоциональные протесты Хельги на финском, смех Майкла, как будто эта сцена была специально поставлена, чтобы развлечь его. Он сам, прижимающий ладонь к глазу и бормочущий, еще не в силах поверить в происходящее: «Какого черта ты сделала это?» И Лара, нос к носу с ним: «Никогда больше не подходи ко мне, Слейд Бэрон, или, клянусь, я убью тебя!»
Она гордо удалилась с ребенком. Хельга тоже гордо удалилась. А он побежал по лестнице — главный злодей, — чтобы принять душ, одеться и убраться куда подальше из собственного дома.
Слейд прислонился лбом к холодному стеклу. Что стало с его спокойным холостяцким существованием? У него было ощущение, что он живет в сумасшедшем доме. Домоправительница говорила с ним исключительно односложно, жена не притронулась к кредиткам, которые он ей оставил, и не сказала ему ни слова за неделю. Единственным человеком, который был рад ему каждый вечер, когда он открывал дверь, был его сын.
«Мой сын», — подумал Слейд, и его губы сложились в улыбку.
Удивительно, как быстро он потерял ум из-за этого комочка сногсшибательной энергии. Майкл был замечательным ребенком, жизнерадостным, активным, умным, мягкого нрава. А Слейд хотел быть одним из тех отцов, которые увешивают стену детскими рисунками при малейшей возможности.
«Сначала, — подумал он, — я должен сообщить всем, что женился». Но утро вторника вряд ли можно было считать подходящим временем, особенно для того, чтобы говорить о чем-то Джеку и Теду, его компаньонам, которые, едва вошли, сразу заинтересовались его подбитым глазом.
— Врезался в дверь, ясно? — сказал Слейд, прежде чем они успели вымолвить хоть слово.
— Как скажешь, приятель, — мигнул Джек и ухмыльнулся.
«Нет, — подумал Слейд и вздохнул. — Это не самый подходящий момент заявить: „Сюрприз! У меня есть жена, и… о, кстати говоря, у меня еще есть сын“.
И все-таки в офисе все чувствовали: что-то не так. Он окончательно осознал, как плохи дела, когда сказал Бетси, что она может стать его постоянным секретарем, если захочет, а она подняла голову, оторвавшись от бумаг, и ответила, что ей нужно пару дней подумать.
— Проклятье, — пробормотал Слейд и устало опустился на кресло.
В собственном доме для всех, кроме Майкла, он был отверженным. Он напрягся. А чья это вина?
— Лары, — произнес он громко.
Конечно, ее. Он был ни при чем. Он узнал, что у него есть сын, и предъявил на него обоснованные права. В чем тут грех? Он поступил абсолютно правильно. Ну, может быть, немного… резко. Даже жестко, если вам так хочется, но, послушайте, разве был выбор?
— Нет, — сказал он.
Никаких вариантов.
Его сыну нужна семья, поэтому ему пришлось заставить Лару выйти за него так сразу. Оторвать ее от друзей, работы, дома и увезти ее. Все это совершенно необходимо, если его сыну нужен счастливый дом.
О, черт!
Слейд схватил пиджак со спинки стула и набрал номер секретарши.
— Отмените мои встречи на сегодня, Бетси, — сказал он, — мне придется уехать.
Хельга стояла на кухне и шинковала морковь. Майкл восседал на своем высоком стульчике, махал бисквитом и следил за процессом готовки с огромным интересом.
— Па-па, — произнес он счастливо, когда вошел Слейд.
— Эй, привет, чемпион. — Слейд поднял сына в воздух, шумно чмокнул его в щеку. Майкл захихикал, Слейд улыбнулся, еще раз поцеловал его и посадил обратно на стульчик. — Добрый вечер, Хельга, — обратился он к прямой спине домоправительницы. — Где миссис Бэрон?
Хельга помедлила с ответом.
— Наверху. — Ее нож ритмично стучал по доске. — Не думаю, что она захочет вас видеть.
Его жизнь не просто пришла в беспорядок, она еще и превратилась в общественное достояние.
— Спасибо за новости, — сказал он вежливо, — я ценю перемены.
Хельга хмыкнула. Слейд прокашлялся.
— Ну и как вы справляетесь с моим сыном? Хельга одарила его уничтожающей улыбкой.
— Ваш сын — чудесный ребенок, он весь пошел в маму. Слейд кивнул, как будто он это давно знал.
— Вы не могли бы остаться на выходные? Долгие выходные. Скажем, начиная с этого утра и до вечера понедельника?
— Если я понадоблюсь миссис Бэрон, я буду здесь.
— Вы понадобитесь здесь мне. Я хочу забрать миссис Бэрон на несколько дней. — Он снова закашлялся. — Мы… эээ… нам нужно обсудить кое-какие проблемы.
— Ну, разумеется.
— Ну, и что вы скажете?
Он ждал, затаив дыхание. Наконец домоправительница положила нож и повернулась к нему.
— Я бы сказала, что это великолепная идея, мистер Бэрон. — Она вытерла руки о фартук и взяла Майкла на руки. — И, клянусь, ваш сын думает то же самое.
Убедить Лару было непросто.
— Я не оставлю сына, — заявила она тоном, не допускающим возражений.
— Хельга прекрасно о нем позаботится.
— Я не сомневаюсь, если бы у меня было хоть малейшее желание провести с тобой эти выходные в отеле.
Он положил руки на ее напряженные плечи, мягко повернул к себе. Глаза у нее были холодными, лицо настороженным. Он вспомнил, как иначе смотрела она на него месяцы тому назад, когда проснулась в его объятиях, и внезапно предположил: а что было бы, если бы он тогда не произнес эту прощальную речь, а сказал бы:
«Лара, я хочу снова тебя видеть. Найти тебя, заниматься с тобой любовью — это было… было…»
Слейд очнулся.
— Ты не правильно меня поняла, — хрипло возразил он, — я не прошу тебя провести со мной выходные в постели.
Легкая краска залила ей щеки, но взгляд оставался немигающим.
— Нет?
— Нет. — Он отошел от нее, засунул руки в карманы. — Дело в том… дело в том, что я начинаю думать, что поступил не правильно.
Лара посмотрела на него с опаской.
— Что это значит?
— Это значит, что я, возможно… эээ… может, я должен был сделать все по-другому.
Впервые за эти дни ее губы не сжались в одну сердитую линию. Она улыбнулась, и Слейд почувствовал, как теплеет у него на сердце. Он и не осознавал, каким несчастным он себя чувствовал, читая ненависть в прекрасных глазах своей жены.
