Джейн Грин - Джемайма
Я продолжаю.
«Снимок сделан в Гайд-Парке. Летом мы катались на велосипедах с друзьями. Надеюсь, тебе понравится. Это не самая удачная фотография».
Хихикая, смотрю на Джеральдину. Она тоже хихикает.
«Сегодня я опять ужинаю с друзьями. Но можем встретиться завтра (в пятницу) в то же время, в том же месте. Пока. Джей-Джей. ххх».
— Джей-Джей? — удивленно спрашивает Джеральдина.
— Он так меня называет. Джемайма Джонс.
— Джей-Джей. Мне нравится это прозвище. Можно, я тоже буду тебя так называть?
Вставляю дискету со своей фотографией, нажимаю кнопку «присоединить файл» и потом кнопку «отослать» . Появляется сообщение: «Ваше письмо отправлено». Я вздыхаю с облегчением и виновато смотрю на Джеральдину.
— Только бы он не захотел со мной встретиться. Это будет кошмар!
— Не говори глупости. Он в миллионе миль от тебя. Ты в полной безопасности. Пойдем выпьем по чашке чая.
— Твоя мама звонила, — кричит Софи из спальни, как только я вхожу в квартиру. — Сказала, чтобы ты перезвонила ей, когда вернешься.
— Спасибо, — я бегу вверх по лестнице. Слава богу, есть предлог не обсуждать с ними, как прошел день. Захожу в гостиную и звоню матери в Хертфордшир.
— Привет, мам, — здороваюсь я, услышав ее чопорное «алло». — Как дела?
— Неплохо, — отвечает она. — А у тебя?
— Хорошо. На работе все отлично.
— Как твоя диета? Ты похудела?
Ну вот, началось.
— Да, мам, похудела на пять килограммов за две недели, — первый раз в своей жизни говорю правду. Надеюсь, она останется довольна.
Но нет, видно, я хочу слишком многого.
— Будь осторожна, — говорит она. — Нельзя худеть слишком быстро, потом в два раза быстрее потолстеешь. Почему бы тебе не вступить в клуб для желающих похудеть, как я?
В молодости моя мать была стройной и красивой. Королева бала — так она сама себя называет. На старых черно-белых фотографиях она похожа на Одри Хепберн — обворожительная, элегантная, с какой-то особенной изюминкой.
Но это было до замужества. Когда отец ушел от нас шестнадцать лет назад, она резко начала набирать вес. После сорока, когда жизнь замедлила свой темп и стала скучной, она раздулась до размеров воздушного шара. Но моя мать не опускает руки — она превратила свой лишний вес в целое событие. Вступила в клуб желающих похудеть, завела кучу новых друзей, таких же, как она, полных женщин, мечтающих о плоских животах и стройных бедрах. Похудение стало целью всей ее жизни, и теперь она спит и видит, как бы осуществить свою мечту.
— Говорю тебе, Джемайма, это лучший способ похудеть. На этой неделе я уже сбросила два фунта. Ты бы знала, сколько у меня появилось новых друзей! Мне кажется, тебе бы это пошло на пользу.
— Хорошо, мам, — устало отвечаю я. — Я поищу такой клуб у себя в районе.
Конечно, я не собираюсь этого делать. Клуб для толстушек, уж лучше попасть в ад.
Но разговоры Джемаймы с матерью проходят по одному и тому же сценарию. Мать никогда не спрашивает ее о работе, друзьях, личной жизни. Она интересуется только ее весом. И Джемайма тут же занимает оборонительную позицию, устало вздыхает и защи — щается от нападок матери.
Понимаете, матери Джемаймы кажется, что она желает своей дочери только добра, но на самом деле она думает только о себе. Она хочет, чтобы ее дочь была стройной красавицей — на зависть соседям, хочет пройтись с Джемаймой по магазинам и лопаться от гордости за дочь, когда та втиснется в леггинсы восьмого размера, ловить восхищенные взгляды и самой восхищаться красотой дочери, хочет повернуться к продавщице и самодовольно произнести: «Ох уж эта молодежь. Так любят все облегающее».
Но это всего лишь мечты. Она любит свою дочь, но стыдится ее.
Сейчас мать Джемаймы ни за что на свете не пошла бы с дочерью по магазинам. Ей пришлось бы ощущать жалостливые взгляды, испытывать унижение, оттого что приходится ходить в специальные магазины для полных, и желание провалиться сквозь землю от насмешливых взглядов людей на улице.
Мать Джемаймы любит ее, любит по-настоящему, как только способна мать любить свою дочь. Но она мечтает, чтобы Джемайма выглядела иначе. Если бы она видела фотографию, смонтированную Джеральдиной, она бы заплакала.
— Как твоя личная жизнь? — наконец спрашивает мать.
Стоит ли рассказывать ей, что вчера я ходила на свидание с самым потрясающим мужчиной в мире и о спасателе Малибу из Калифорнии, с которым я познакомилась по Интернету? И о фотографиях?
— Отлично, — наконец отвечаю я. — Отлично.
— Какие еще новости? — Так она обычно заканчивает разговор.
— Никаких, мам, — так я обычно отвечаю. — Я тебе позвоню на следующей неделе.
— Хорошо. Молодец, что похудела. Не нарушай диету.
Кладу трубку и достаю свое фото из сумки. Только бы Софи и Лиза не увидели. Готовлю чай на троих. Потом поднимаюсь наверх, ложусь на кровать и долго любуюсь своей фотографией.
Глава 11
«Ты — красавица!»
Пришел ответ от Брэда.
«Я не поверил своим глазам, когда получил твое письмо. Ты пишешь, что я похож на модель, но посмотри на себя! Ты словно сошла с обложки журнала. Я и не думал, что англичанки такие красивые. Мне хочется услышать твой голос. Может, поговорим по телефону? Я пойму, если не захочешь оставлять свой номер телефона. Дам тебе свой. Можешь позвонить мне сегодня? 310 266 8787. Жду звонка, Джей-Джей. Пока. Брэд. ххх».
— Так, так, — призносит Джеральдина. Она читает письмо через мое плечо.
— Так, так, — повторяю я. Чувствую себя ужасно виноватой. — Что же теперь делать? По-моему, у меня неприятности.
Джеральдина смеется.
— А по-моему, очень весело. Неприятности начнутся когда он захочет с тобой встретиться. Но он на другом конце света. Уверена, этого никогда не произойдет так что, ты собираешься позвонить ему?
— Почему бы и нет? Что я теряю? Позвоню попозже.
— Спорим, у него сексуальный голос? — мечтательно произносит Джеральдина. — Если только он конечно, как все американцы, не вставляет после каждого слова «типа» и «ну».
Хихикаю.
— Ты такая циничная, Джеральдина. Иногда совсем тебя не понимаю.
— Может, я и циничная, моя дорогая Джемайма, но ты — сама наивность. Поэтому тебе нужна я — добрая фея-крестная, которая стоит на страже твоих интересов.
— Бена Уильямса, пожалуйста, — произносит женский голос на другом конце провода.
— Слушаю, — отвечает Бен, прижав трубку плечом к уху. Его руки заняты ворохом бумаг.
— Добрый день, — продолжает женский голос, очень юный и застенчивый. — Это Джеки с Лондонского Дневного Телевидения.
— О, здравствуйте! — все внимание Бена моментально переключается на разговор.
