Елена Лагутина - Звездочка
— Как хочешь, — сказала Марина разочарованно. — Я хотела тебе помочь. Если у твоего Витьки и в самом деле появилась другая женщина, можно ее… — Она запнулась. С опаской посмотрела на подругу.
Та сощурила глаза и прошипела:
— Что можно? Ну, договаривай! Извести, да? Ты совсем крышей едешь, а? Я до сих пор спать ночами не могу — боюсь. В первый раз я боюсь, понимаешь? А ты… неужели ты не понимаешь, что все то, чем мы раньше занимались, не безопасная игра? Да и не хочу я говорить об этом — глупо!
Она снова опустилась в кресло, налила вина.
Сидела и мрачно смотрела в угол, отхлебывая из бокала вино маленькими глотками.
— Если тебе нравится, когда тебя унижают, — сказала Марина, — пожалуйста… А я не желаю спускать другим собственное унижение. Если я могу это сделать…
— Да что ты заладила про эти твои унижения! — с неожиданной злостью заговорила Римма. — Кто тебя унижает? Васька слова поперек не рискует сказать. Девчонка, хотя и маленькая, уже тебя боится… Вот тебе и подарок от твоего Мая. Вместо любви — страх… А я больше не хочу так! Я до тридцати восьми дожила, совсем ерунда до старости уже осталось! На фига мне этот страх? Мне хочется любви, понимаешь? Простой любви. С Витькой…
Она вдруг сама испугалась своей откровенности. «Не надо было перед ней так раскрываться, — подумала она. — Прямо как бутон… Я же должна соответствовать образу, черт побери… А то последнюю подругу потеряю».
И тут же родилась новая, злая, мысль: «И пусть. Раз уж Марина так устроена, что люди, «не соответствующие образу», по ее мнению, были плохими. Теми самыми — унижающими, обижающими… Плевать».
— Ладно, — первой нарушила возникшую тишину Марина. — Не хочешь этого — твое дело… Но уж «ведьмину бутылку» могла бы поставить… Вреда-то никому не будет.
— Ага, — усмехнулась Римма. — Взрослая тетка сидит, рвет нитки и закладывает их в бутылку. Для охранения домашнего очага… Хорошо я буду выглядеть! А еще круче — в тот самый момент, когда я буду занята этим умнейшим и достойнейшим делом, явится мой муж. Вот мы вместе повеселимся над моей глупостью! Нет, Маринка! Давай не будем вспоминать о заблуждениях юного возраста!
Марина кивнула: «Не будем…»
Словно с глаз упала пелена — теперь она видела перед собой не Клеопатру, а простую, несчастную бабу. Такую же, как миллионы других. Не знающую, как справиться с проблемой. «Я не хочу быть такой, — подумала она упрямо. — Я не хочу. Я другая. Никогда не буду такой жалкой…»
Общение стало невыносимым. Марина поняла, что она не выдержит этих пустых разговоров о детях, Витьке, Римминых проблемах со здоровьем…
Она посмотрела на часы и, хотя у нее еще была масса времени, поднялась.
— Ты куда? — удивленно спросила Римма.
— Да уже можно возвращаться, — сказала Марина, пытаясь спрятать истинные чувства за дежурной, вежливой улыбкой. — Думаю, что мать Васьки уже ушла… Я пойду. Позвоню тебе вечером, ладно?
Римма поняла ее.
Она невесело усмехнулась и махнула рукой.
— Позвони, — сказала она.
«Маринка так и не научилась управлять своим хорошеньким личиком, — отметила она. — Сразу видно, что она недовольна… Даже когда улыбается».
И посмотрела невольно на себя в зеркало — сравнила. А если, когда она злится, у нее такое же неприятное, некрасивое лицо?
Оставшись одна, Римма долго не могла прийти в себя. Она беспокойно кружила по комнате в поисках занятия. Сварила кофе, чтобы успокоиться. Но, сделав глоток, отставила чашку и снова принялась кружить по комнате, как раненая птица.
«Я не хочу его терять, — думала она. — Совсем не из-за чертовых денег. Нет, дело в другом. Я просто без него сдохну!»
Она вдруг представила себе, что рядом не слышно его дыхания. Пусть это дыхание молчаливое. Враждебное… Но в конце концов, может быть, это и есть счастье — ждать? Ждать, когда он придет с работы? Ждать, что он ее простит, заговорит с ней?
— Черт, я же и в самом деле не смогу без него, — прошептала она, остановившись перед зеркалом.
Там был кто-то другой. Лицо было Риммино, но выражение глаз… Растерянное, напуганное, беззащитное…
Она испугалась себя — новой.
Беззащитной?
— Я не хочу так, — пожаловалась она. — Я правда не хочу…
Она вспомнила их с Мариной разговор.
«Ведьмина бутылка»… Глупость какая-то. Она же взрослая женщина.
И она вернулась в кухню, выпила еще немного кофе.
Потом пробормотала:
— Ну и что? Взрослая… Чем черт не шутит? Вреда-то никому не будет…
Она нашла бутылку.
Нашла нитки.
На один миг ей стало страшно — показалось, что хлопнула входная дверь. «Витька», — подумала она и спрятала все под кровать.
Потом она поняла — показалось. Нервно засмеявшись, Римма снова достала магические предметы.
Быстрыми движениями стала рвать нитки на маленькие клочки, складывать их в бутылку.
— Защити меня от напастей, от женщины чужой, — приговаривала она.
Она даже увлеклась этим настолько, что почти забыла о своем страхе быть пойманной мужем.
Заполнив бутылку до половины, она была вынуждена остановиться. Нитки кончились.
Она пошла искать новые.
«Выгляжу я точно по-идиотски», — пришло ей в голову, и она хихикнула.
— Этакая Моргана недоделанная, — пробормотала она и снова засмеялась.
Найдя нитки, она подумала, что еще можно остановиться — ситуация все больше напоминала ей глупый фарс, но Римма уже закусила удила.
«Нет уж, наполню я эту самую бутылку, — решила она. — Будем считать, что я, как Маргарита, поехала крышей от пережитых несчастий. Стала ведьмой. Пробую, так сказать, себя в новом амплуа…
Заодно и проверю, как это мне поможет…»
Она закончила наполнять бутылку, и в этот момент дверь хлопнула.
Римма быстро запихала свое творение подальше от чужих глаз.
Виктор стоял на пороге комнаты и смотрел на нее.
— Привет! — сказала Римма. «Впрочем, зря стараюсь, — подумала она. — Мистер Непоколебимость пойдет дальше, не сказав мне ни слова. Ему жалко слов. Чего на меня тратить слова, если куда проще потратить на меня деньги?»
— Почему ты сидишь на полу? — тихо спросил Виктор.
Марина шла по улице пешком. Она надеялась, что ее раздражение и злость исчезнут, но они только усиливались.
Проходя мимо магазина «Ив Роше», она остановилась. Подумав немного, зашла внутрь.
В конце концов, она же читала в одном журнале, что от дурного настроения помогает шопинг…
Она остановилась перед сверкающей витриной. Небольшие флакончики стоили безумно дорого, но Марина стояла, выбирая духи. Слава Богу, с тех пор как они уехали от Васькиной мамаши и сестры, Марина могла себе позволить маленькие радости. Это там она была вынуждена косить под скромницу…
