Ирина Невская - Вечность длиною в день
-А разве проститутки не способны любить кого-то искренне и горячо? – спросила Женька.
-Я тебя умоляю, - Ляля усмехнулась. – Фильмов насмотрелась? В жизни так не бывает. Когда женщина думает об этом не как о работе, считай, всё, всё пропало.
-Нет, ты не права, Лялька, - возразила Женька, - любить способны все, только дано бывает не всякому.
-Вот и я про то же. Когда каждый вечер высматриваешь мужика на дороге, оттого что у тебя свербит в одном месте, это, дорогая моя, не любовь, - Ляля назидательно подняла палец.
-А что же? – Женька удивлённо приподняла брови.
-Просто секс, - ответила подруга, - секс, похоть или разврат, какая разница. Любовь – это нечто другое. Что я говорю! – она махнула рукой: - Это совсем другое, это ни на что не похоже, это…это…- Лялька искала слова, чтобы передать Женьке смысл понятия, но так и не нашла. Женька сама подсказала:
-Это зубная боль в сердце.
-Фу, - отмахнулась Ляля, - что у тебя за сравнение? Я о возвышенном, а ты?
-Это не я, - оправдалась Женька, - это Гейне.
Ляля виновато улыбнулась и спросила:
-А кто это?
-Немецкий поэт, - ответила Женька.
-А-а-а,- протянула Ляля. – Поэт. Тогда ладно. Хотя, кроме Пушкина, я никого не знаю.
-Да я тоже. Но мама увлекалась поэзией, у неё много книг… - Женька осеклась и добавила: - Было.
Девушки помолчали, думаю о своём, потом Ляля сказала:
-Впрочем, твой поэт прав. Действительно, любовь, как заноза в сердце или как зубная боль.
-Да, - согласилась Женька, - и так хочется поскорее выдрать этот зуб.
Ляля с сомнением посмотрела на неё и спросила:
-Женька, а может, зря?
-Что зря?
Ляля с жаром повторила:
-Может, не надо зуб вырывать? Может, тебе судьбой предназначено…
-Брось! – Женька махнула рукой. – Что мне предназначено, то ты сама знаешь. А он, как все. Богатые – они и есть богатые. Им до нас, простых смертных, дела нет. Или тебя Леркин пример ничему не научил?
Ляля задумалась. И в самом деле, Лера, их коллега, влюбилась в мужчину, своего клиента, который, кстати, первый стал оказывать ей знаки внимания. Наговорил ей кучу красивых слов, девушка, конечно, клюнула, а в итоге оказалась у разбитого корыта. Он какое-то время поиграл с ней и бросил.
-Лерка, между прочим, дура, - в сердцах проговорила Ляля, - не надо было губу раскатывать. У него на морде было написано, что он козёл.
-Так кто ж умеет-то? По мордам читать. Поди, попробуй, разберись, я тоже не умею, - ответила Женька, качая головой, а потом философски добавила: - Если мужчина говорит много красивых слов о любви – это значит, что он не любит.
-О! - воскликнула Ляля. – Истинная правда! – потом лукаво посмотрела на подружку и предложила: - А хочешь, я прочитаю? Я умею.
-Ты о чём? – не поняла Женька.
Ляля усмехнулась и сказала:
-Как о чём? О том же. По мо… по лицу прочитаю твоего этого…
-Сергея, - подсказала Женька.
-Ого! Значит, он у нас уже Сергей, а не просто безликий клиент? – Ляля развела руками: - Вижу, ты и в самом деле в него втрескалась, подруга.
Женька обиженно сказала:
-С чего ты взяла?
Ляля засмеялась и ответила:
-По твоей физиономии прочитала, на лице твоем всё написано…
Сергей не спеша оделся и вышел.
-Ну, как? – спросил его Ваня, ожидавший друга в холле. – Полегчало?
-Да, да, - как-то отвлечённо ответил Сергей, - кажется.
Потом он чуть ли не бегом подскочил к администраторской стойке и попросил:
-Девушка, я вас умоляю, запишите меня к Жене, Евгении, на завтра.
-Хорошо, хорошо, - ответила та, - не беспокойтесь. Какое время вас устроит?
Договорившись с администратором о времени, Сергей и Тетерин вышли из салона. Они не заметили, как на втором этаже слегка дёрнулись жалюзи.
-Леночка, зайди ко мне, - требовательно попросила администратора массажного салона Маргарита.
Когда удивленная Леночка зашла к патронессе, она увидела, что та, прильнув к окну, кого-то высматривает.
-Скажи мне, милочка, - Маргарита повернулась к испуганной девушке, - у кого был сейчас высокий красивый широкоплечий мужчина?
-Стрельцов? – спросила еле живая от страха администраторша. – У Жени был и ещё попросился. Что-нибудь случилось, Маргарита Генриховна?
-Нет-нет, что ты, - Маргарита позволила себе улыбнуться, - ничего, ступай.
Как только за Леночкой закрылась дверь, она прошептала:
-Я так и думала.
Потом, накручивая телефонный диск, проговорила:
-Что ж, подруга, кажется, твоё желание исполнится быстрее, чем мы ожидали. Твой муж скоро, очень скоро, как ты хотела, потеряет и голову, и самого себя.
Париж…
-Ритусик, - воскликнула довольная Вероника, - ты молодец! Как тебе это так быстро удалось?
-Уж удалось, - соврала Ритка, хотя на самом деле она ещё и пальцем не успела пошевелить, чтобы выполнить просьбу подруги, но объяснять ничего не стала.
-А девица твоя не промах. Она в курсе? – спросила Вероника.
-Пока нет.
-Нет? Ну и не надо её пока посвящать в наши планы, - попросила Вероника.
-Когда ты приедешь? – поинтересовалась Ритка. – Я ничего не понимаю, что ты затеяла?
Вероника засмеялась в трубку:
-Дорогая моя, скоро приеду, вот немного ещё побуду здесь. Париж летом – это чудо.
Ритка проворчала:
-Нашла чудо. Жара несусветная. И охота тебе в каменном мешке сидеть? Лучше бы на Лазурный берег смоталась.
-Фи, - поморщилась Вероника. – Море мне осточертело, а вот Париж - нет. И вообще, Ритка, как ты можешь так ненавидеть Париж? Это же город любви. Здесь всё пропитано любовью, даже воздух.
«Вот потому и не люблю: любовь, город любви…тьфу…сопли сплошные», - подумала Ритка, а вслух добавила:
-То-то я смотрю, твой возлюбленный прямо с корабля, так сказать, на бал. Как угорелый примчался и Афродиту запросил.
-Что? Что ты говоришь? – Вероника даже привстала с дивана. – Ах, какой же всё-таки подлец.
-Завелась. Успокойся, - осадила её Ритка. - Сама же говорила, что пусть ходит, он после Афродиты ещё сексуальней.
-Говорила, но теперь не хочу. Ритусик, я тебя умоляю, вставь ему палочки в колёсики. Ты же это умеешь, ненавязчиво, элегантно, - стала умолять Вероника подругу.
-Тебе не угодишь. Ну, ладно, ладно, - согласилась та. – Сделаю всё, что смогу. А ты недолго там, а то всё профукаешь.
-Я тебя люблю, - проговорила довольная Вероника.
После разговора с Риткой у Вероники остался неприятный осадок. Она носилась по двухкомнатному номеру, не находя себе места. Ей было душно и одиноко. Нужно было действовать! И причём немедленно! Но вот как действовать, Вероника пока не знала, не придумала.
