Татьяна Веденская - Девушка с амбициями
– Может быть вы поднимитесь ко мне? – заглянул мне в глаза он и до меня доперло, что он мог все не так понять.
– Зачем это? – я двумя пальцами подняла его руку со своей коленки и переложила обратно на его.
– Я бы угостил вас чашечкой кофе. Я умею варить отличный кофе, – не поверил в искренность моего жеста он.
– Не люблю пить кофе на ночь. Я от него плохо сплю. С вас семьдесят рублей, – брякнула я и он онемел.
– Вы везли меня из-за денег! – возмутился он, словно бы я попросила его оплатить мне первую брачную ночь.
– А как вы подумали? Я похожа на богатую нимфоманку, пристающую по ночам к мужикам? – лучше бы я не спрашивала, так как его взгляд ответил, что да. Похожа.
– Ну нет. Я подрабатываю на жизнь, – расставила я все точки над «и».
– Я готов заплатить, если вы все же поднимитесь ко мне, – твердо сказал он. Я восхитилась.
– Семьдесят рублей, если я поднимусь? Нет уж, в этом случае вам придется раскошелиться так на полтысячи.
– Ты столько не стоишь, – грубо рявкнул он и я обиделась. Обиделась и схватилась за монтировку, которую предусмотрительный папа положил мне под сидение.
– Я стою гораздо больше, но от тебя сейчас мне надо только семьдесят рублей.
– Не дам! – гордо произнес он.
– Это я тебе не дам. А ты, если не хочешь получить по голове монтировкой, гони рубли и выкатывайся онанировать. – Меня от ярости несло. Мужик огляделся. Кругом был холод и темень. Помощи ждать было неоткуда и он, опасливо поглядывая на меня, раскрыл кошелек. Я шестом велела положить деньги на приборную панель и милостиво позволила ему убраться из моей машины. Потом немного уняла внутреннюю дрожь и поехала домой. По пути мне попалась смешливая пара проституток, которым как раз надо было добраться до Преображенской площади, где располагалось их место дислокации. И честно говоря, ехать и болтать с ними мне понравилось куда больше.
Глава 2
Большие надежды
Дашка сдержала свое слово и передала мою анкету в посольство в минимальные сроки. Никогда бы не подумала, что буду так радоваться известию, что меня вызывают на собеседование в посольство, где работа не соответствует ни моему образованию, ни опыту, ни потребностям. Однако все именно так и было. Когда Дарья позвонила, я чуть не запрыгала от счастья.
– Ты уверена? Они обычно так быстро не реагируют, – переспросила я, когда она мне сообщила, что дата проведения переговоров со мной уже назначена на десятое декабря.
– Я во всем уверена. Обычно они набирают определенное количество анкет, а потом всех вызывают. Но сейчас из-за безработицы анкеты полились на них как из рога изобилия. Вот поэтому все так быстро.
– То есть, у меня будет очень много конкурентов? – огорчилась я. Безработица была не то слово, я оглядывалась и понимала, что работодателю сейчас, если он в здравом уме, совершенно не придет в голову принять в должность мать-одиночку с грудным младенцем на руках. Поэтому еще я решила не довольствоваться телефонными заверениями и посмотреть Дарье лично в ее глаза. В ее бесстыжие серо-голубые глаза.
– Давай тогда я к тебе приеду сегодня же и все тебе насчет собеседования объясню, – предложила она и я радостно закивала. Максу исполнилось четыре месяца, от извоза и ночного недосыпа у меня уже ехала крыша и, к тому же, я пропустила месяц оплаты кредита. Все становилось хуже с каждым днем и хотя я даже самой себе не признавалась в этом, реально шансы выбраться из полной задницы были связаны только с работой в посольстве.
– Ты не возлагай больших надежд на собеседование, – первым делом предупредила меня она.
– Почему? – не поняла я. – А на что возлагать?
– На фортуну. Первичное собеседование проводится реально только чтобы определить, насколько ты соответствуешь заявленным качествам анкеты.
– Как это?
– Ну, знание языка, коммуникабельность, умение держать удар. – Я прямо порадовалась.
– Меня что, там будут бить?
– Впрямую нет. Налей еще чайку. – Я подлила ей взвеси из пакетика и остывшего кипятку, а сама задумалась. Во что я суюсь? Сколько лет я Дашке объясняю, как плохо и ужасно тратить свое время на выполнение идиотских распоряжений. А вот теперь сама прошу и умоляю о том же.
– А как? Вкривую? Хук справа?
– Мы трудимся на территории правового государства, где права человека свято чтут и уважают.
– Н-да? Как-то это расходится с тем, что ты мне обычно рассказывала, – засомневалась я.
– Скоро у тебя будет шанс обо всем составить собственное представление, – ободрила меня подруга.
На следующий день я бегом бежала по переходам, чтобы добраться до Библиотеки им. Вождя Революции, где располагалось потенциальное место моей дислокации. Мне надо было попасть туда к девяти часам, а это уже создало для меня определенный набор трудностей, так как Максим Максимыча не с кем было оставить. Няни у меня нет, так как и работы нет, мама в тот день была неумолимо на работе, а папа, заслышав мой ласково-приторный голосок, смылся и отказывался выходить на переговоры в коридор.
– Ну папочка, ну миленький. Что в этом такого страшного, посидеть с собственным внуком пару-тройку часов? – ластилась я, понимая, что другого варианта у меня нет и не будет.
– Что страшного? Он! Он страшно орет, я страшно боюсь и не знаю, что с ним делать! – мастерски отбивался папа.
– А ты ему сосочку! И покачаешь немного. Он у тебя уснет и ты…
– УСНЕТ? – расхохотался родитель. Я замолчала и растерялась, но отступать было некуда, позади кредит.
– Да! В случае чего поставишь его в ванную.
– Я? Да я в руки его боюсь взять. И потом, чем я его буду кормить? – послал мне новый пас папа.
– Как чем? – опешила я, – А какие варианты?
– Ну… У меня же нет груди! – выдал мне он победный крученый мяч.
– Но у меня есть молокоотсос и молока я тебе оставлю вдоволь, – извернулась и почти в бреющем полете отбилась я. Такой подачи папа не вынес и сломался. Пока противник не наберется сил, я быстро выдала ему нужное количество молока, сока, сосок и памперсов, стараясь не думать о том, что моему предку ни разу еще не приходилось соединять воедино чудо-подгузник и трехмесячного ребеночка.
– Может не надо? – жалобно попросил он.
– Очень надо. Прямо последний шанс, – отрезала я и сунула ему бутылку хорошего армянского коньяку.
– Это что, вместо успокоительного? – растерялся он. – Это кому, мне или Максиму?
– Тебе, естественно, – рассмеялась я. – Это взятка за твой подвиг. Выпьешь, когда я вернусь.
– А что, конечно, – взбодрился отец и принялся веселее смотреть на мир. Я вылетела за дверь.
Если бы у меня было немного больше времени, я сполна бы насладилась красотами вольного мира нормальных людей, где звуки вокруг – это не только звуки криков или тишины, звенящей от ожидания криков. Мир, в котором полно снующих туда-сюда людей. Где продают пиво в киосках. Я шла и смотрела-смотрела-смотрела, не находя сил оторваться от простого зрелища обычной, нормальной жизни, которая раньше мне казалась чем-то само собой разумеющимся.
