Училка моего сына (СИ) - Лав Натали

Судорожно вздыхаю, потому что всё, что случилось, жжет меня изнутри до сих пор.

И продолжаю:

- Я ответила, что это не ее дело, с кем я сплю в свободное от работы.время, сказала, что это вообще не я, потому что не практикую запись подобного видео. Она сказала, что это очень даже ее дело, потому что она работает в опеке, и что я обо всем пожалею. И ушла, а Юрий Семёнович попросил меня написать заявление об увольнении по собственному желанию. Я отказалась, сказала, что это была не я, и он не имеет права увольнять меня ни за что. Директор отпустил меня работать дальше, а после обеда позвонила учительница Богдана и сказала, что его забрали. Я спросила кто, она ответила, что из опеки. Я все бросила и поехала в школу к Богдану, но мне не смогли объяснить, куда увезли моего брата.

Я поднимаю на Захара глаза и спрашиваю тихо:

- Неужели это ты?

Мне не хочется в это верить, но откуда у кого-то еще может быть видео нашего с Кабириным секса?!

- Лийка! - Захар дергает галстук, ослабляет ворот рубашки. Видно, что злится.

А что я должна думать? Особенно после того, что наговорила ему прошлой ночью.

- Я никуда не сливал видео, - говорит Захар громко и четко, - Это могло быть видео того, как мы были вместе в гостиной у камина. В спальне не ведется видеозапись. Но то видео я приказал удалить. Сразу же. Я не понимаю, откуда мог быть слив.

Я дергаю головой. Не хочу ничего знать и ни в чем разбираться.

- Это все неважно, - произношу вслух, - Мне важно, чтобы мне вернули Богдана. Ты вроде к нему неплохо относишься. Только представь, как ему сейчас плохо и страшно!

Кабирин морщится, но наверняка представляет, что должен сейчас чувствовать десятилетний мальчик, которого увезли непонятно куда и непонятно по какой причине.

Мне очень нужно, чтобы он мне помог, иначе я не знаю, что делать дальше.

- Я сделаю несколько звонков. К вечеру мальчишку привезут обратно. А видео удалят из сети И скоро о нём забудут...

Не пойму, что им движет сейчас. Но так легко говорить о том, что я сегодня пережила...

Не выдерживаю и бросаю обвинительно:

- Ты хоть представляешь, насколько это унизительно?!

- Так-то - я тоже там есть. И мне по барабану, - для него что - это все в порядке вещей?!

- А мне нет, и я не понимаю почему такое должно было случиться именно со мной, - роняю тихо и не глядя на мужчину.

Захар садится на диван рядом со мной, берет мою руку в свою, слегка пожимает.

- Все наладится. Вот увидишь. Не нужно так переживать, - пытается меня успокоить.

Я лишь криво улыбаюсь.

Потом Кабирин начинает звонить прямо при мне, разговаривать с кем-то коротко и по делу. После нескольких звонков откидывается на спинку дивана, запрокидывает голову назад, закрывает глаза.

- Богдана вернут сегодня, - произносит ровно.

- Спасибо! - слетает с моих губ.

Говорю, потому что чувствую, что так и будет.

- Но его привезут ко мне домой. И под мою ответственность. Поэтому ты едешь тоже.

Приглашаю в свою новинку " Гори она огнем, эта свадьба!".

Аннотация:

Белоснежный свадебный лимузин неторопливо движется по подъездной дороге к зданию ЗАГСа. Я не смотрю в окно. На Родю не смотрю тем более.

Но вдруг слышу вой сирен и всё-таки отрываюсь от разглядывания подола своего свадебного платья и выглядывающего из-под него чёрного чулка.

Как раз в этот миг лимузин останавливается, дверца с моей стороны распахивается.

И... Влас, мой любимый, подаёт мне руку.

- Кина не будет! - говорит нам с Родионом, - ЗАГС сгорел.

А ЗАГС и правда горит...

- Ты кто такой? - надменно спрашивает мой жених.

- Твоя смерть... - отвечает Влас и хватает его за шкирку.

Отцу Владиславы выгодно выдать её замуж за сына человека, с которым он ведет дела. Но девушка влюбилась. И её любимый против этой свадьбы!

Глава 33

Глава 33

​Лия

Мне уже все равно, что будет дальше со мной, лишь бы мне вернули Богдана.

Но я все равно не понимаю, с чего Захара Кабирина так на мне заклинило.

- И что ты не успокоишься никак? Зачем я тебе? Ты же можешь любую, наверное, себе позволить... - шепчу тихо.

- Лий... Мне не нужна любая, мне нужна ты... - тоже тихо отвечает мужчина. И смотрит при этом так - словно клеймо на душе выжигает.

Мотаю головой, стряхивая это наваждение. Сейчас я готова признать очевидное - я на него реагирую. Только что с этим делать, мне непонятно. Да и не до этого сейчас мне.

- На сегодня я, похоже, наработался. Все, поехали, - говорит мне Захар и встает с дивана.

Я чувствую себя настолько беспомощной, что не спорю с ним. Мне просто очень хочется снова увидеть брата, просто обнять его. Мне хочется, чтобы мы с ним оба оказались в безопасности.

Но я продолжаю сидеть на диване в какой-то прострации, не в силах пошевелиться.

- Лия! Пойдем! - более настойчиво повторяет Захар и подает мне руку, побуждая начать действовать.

Я несколько секунд смотрю на протянутую руку, потом вкладываю в нее свою ладонь, опираюсь на руку Кабирина и встаю.

Захар неожиданно легонько касается моей щеки губами:

- Всё будет хорошо, - снова заверяет он.

Я как робот, чисто механически киваю на это. Мне кажется, что моя жизнь никогда не доберется до отметки "хорошо".

Захар быстро собирается и, приобняв меня, выводит из кабинета. Я не отстраняюсь. Не вижу смысла. После мы с ним спускаемся вниз, садимся в машину и уезжаем. Я не спрашиваю куда. Он сказал - домой. Скорее всего, на ту квартиру, где начался весь этот кошмар.

Однако мы приезжаем не туда. Машина заезжает на территорию особняка.

- Где мы? - спрашиваю с опаской.

- Дома, Лия, дома. Я здесь живу, - отвечает Захар ровно, но словно коршун наблюдает за моей реакцией.

Беспокойство усиливается.

- Зачем ты привез меня сюда? Кирилл тоже тут живет? - Господи, что за дурацкий вопрос! Конечно, здесь... Где ему еще жить... - Это плохая затея, Захар. Кирилл...

- Кириллу восемнадцать, Лия. Пора становится взрослым. Со мной никто не нянькался. И ему тоже пора вырасти. Особенно из комплекса обиженного ребенка. Жизнь - это трудно и тяжело.

Видно, что Кабирин не сомневается. Хотя мне кажется, он не прав. В отношении собственного сына - вот точно.

Этот разговор происходит, когда мы выходим из автомобиля и поднимаемся по ступенькам к двери. Дом у Кабирина - красивый, конечно. И такой же, как хозяин, опасный.

- Я не выпила таблетку, - говорю ему, едва переступаем порог его дома, - Хотела... Даже купила их, но не выпила.

Сознаюсь ему. Он оборачивается, застывает на месте, молчит и, когда я уже не жду никакого ответа заявляет:

- Ну и хорошо... - причем видно, что доволен.

Чему радуется, непонятно. Какие дети в нашей ситуации?!

Отворачивается, собирается идти дальше, но вдруг снова останавливается и снова оборачивается ко мне.

- Я тогда тоже признаюсь - те таблетки, которые ты купила в аптеке, это не экстренная контрацепция. Я велел их подменить.

Застываю на месте, гляжу на него во все глаза, не веря тому, что слышу.

- Я больше так не буду, - выдает Кабирин, заметив, как я на него смотрю.

И сейчас так Богдана мне напоминает, когда он что-то натворит. Вообще в мужчинах все равно остается что-то от мальчишек. Непоследовательное, детское, безбашенное - оно остается с ними на всю их жизнь.

- Захар, ты хоть понимаешь, что ты творишь? - спрашиваю, а сама не знаю, что мне хочется сейчас сделать больше: расхохотаться, как умалишенной, или отлупить его всем, что попадется под руку.