Тихоня (СИ) - Бэк Дж. Л.

Я хнычу и качаю головой.

— Нет. Пожалуйста. Я не хочу этого.

Его взгляд заостряется.

— Хорошо, тогда тебе нужно слушать меня и делать так, как я говорю. Мое терпение иссякает с каждой секундой. Я хотел прикоснуться к тебе с того самого момента, как погрузился в тебя в первый раз. Я делал все возможное, чтобы держаться подальше, но отказывать себе в том, чего хочу — это не то, что мне обычно приходится делать. И, что ж, твой огонь и борьба заводят меня. Я близок к тому, чтобы сорваться, чего не готов признавать, так что позволь мне прикоснуться к тебе. Позволь мне делать то, что я хочу, и, может быть, я позволю тебе уйти еще ненадолго.

— Ненадолго? — шепчу я.

— Если я недостаточно понятно объяснил тебе той ночью, то объясню еще раз: это не одноразовый секс. Пока я не скажу иначе, ты моя и принадлежишь мне. Я буду делать с тобой все, что захочу, и когда захочу. Твое мнение для меня не имеет значения, только мои желания и потребности, но не пойми меня превратно. Ты моя собственность, маленький красивый трофей, который я могу поставить на свою полку. Веди себя хорошо, и я доставлю тебе самое сильное удовольствие, но попробуй ослушаться, и тебе будет очень больно. — Он произносит последние слова почти сердито щелкнув зубами. Его ровные, блестящие белые зубы… Интересно, как они будут ощущаться на моей коже, шее, плечах, заднице. Глупая. Я не могу так думать.

Словно прочитав мои мысли, он одаривает меня легкой понимающей улыбкой.

— Ты будешь хорошей девочкой и сделаешь то, что я скажу.

Устав от его высокомерия, вздергиваю подбородок и свирепо смотрю на него.

— А если я этого не сделаю?

Темнота в его глазах, кажется, становится еще глубже, и его лицо оказывается на одном уровне с моим, как у хищника, почуявшего добычу.

— Сделай это. Убеги. Мы оба знаем, чем это закончится. К тому же, меня чертовски возбуждает гоняться за тобой и вставлять в тебя свой член. Может, я заявлю права на твою вторую девственную дырочку, просто чтобы доказать свою правоту.

— Ты придурок, — рычу я, но все дальнейшие слова обрываются, когда он просовывает три пальца между моих губ и обхватывает ладонью остальную часть рта, поддерживая рукой мой подбородок.

— Я гораздо хуже, чем придурок, но, если ты будешь вести себя послушно, тебе никогда не придется испытать на себе эту мою сторону. А теперь веди себя хорошо и дай мне тебя потрогать. Я умираю от желания прикоснуться к тебе, цветочек.

Всхлипываю, когда он хватается за пояс моих джинсов, стягивая их до колен. О мой Бог. Мы не можем делать это здесь. Что, если нас кто-нибудь застукает? Вырываюсь из его хватки, готовая пнуть его по яйцам, если понадобится, чтобы убежать. Я должна была сделать это раньше. Почему я этого не сделала? При таком положении его тела, не могу дотянуться коленом до его причиндалов.

— Шшш. Успокойся. Если бы я хотел, чтобы кто-нибудь увидел тебя в таком виде, мы бы просто остались за столом.

Мне хочется зарычать, но все, что я могу сделать, это смотреть на него умоляющим взглядом, надеясь, что он заметит страх, написанный на моем лице.

— Если это как-то поможет, я не делюсь, по крайней мере, не всегда. Я очень привязан к своим игрушкам.

Игрушкам? Я не вещь. Я уже говорила ему об этом.

Пытаюсь открыть рот пошире, чтобы заговорить, но мне это не удается, и он, пользуясь случаем, засовывает свои пальцы глубже. Я давлюсь длинными пальцами, и сквозь меня проникает наслаждение, достигая пульсирующей сердцевины.

Я одновременно в ярости и возбуждена, но в данный момент скорее возбуждена, чем зла. Что со мной не так? Очевидно, я сошла с ума, раз разрешаю этому фарсу продолжаться. Мое естество пульсирует, сгорая от желания, и все, что я могу сделать, это сжать бедра и что-то бормотать, умоляя его прикоснуться ко мне там, где я больше всего в этом нуждаюсь.

Потребность, которую я никогда по-настоящему не испытывала… до той ночи в лесу.

Его горячее дыхание обдувает мое ухо.

— Я не лгал тебе. Я думал о том, чтобы прикоснуться к тебе, с той самой секунды, как ты сбежала, и хотел трахнуть тебя снова с того самого момента, как кончил в первый раз. Я даже не сразу смыл твою кровь со своего члена. Я заинтересован тобой, цветочек…

Его губы впиваются в мое горло, и каждый мой вдох превращается в одышку.

— На самом деле, ты сама виновата в том, что оказалась в такой ситуации, когда тебя вот-вот начнут трахать пальцами на пыльной книжной полке. Если бы ты только держала свой прелестный ротик на замке… может, я бы и не заметил тебя. А может, все равно бы заметил, кто знает.

Из моего горла вырывается булькающий звук, когда он то посасывает мою шею, то покусывает ее зубами. Свидетельство моего возбуждения скапливается между ног. Я так возбуждена, что даже неловко. Используя колено, он грубо раздвигает мои ноги. Ткань его джинсов холодит мою обнаженную кожу. Соски и местечко между ног ноют.

— Черт, цветочек. Я думал, ты меня ненавидишь. — Он отстраняется и направляет свое внимание на пространство между моими бедрами. Внутренняя поверхность покрыта мурашками и блестит от возбуждения. — Это не похоже на ненависть, детка.

Меня так одолевает потребность в разрядке, что я пропускаю мимо ушей его заявление, а вместо этого пытаюсь прижаться к нему, чтобы добиться большего трения, хоть чего-то, чтобы не стоять с голой задницей посреди библиотеки просто так.

— Такая жадная, но все же сбежала от меня в лесу. Если бы я знал, что ты так падка на мои пальцы, возможно, предложил бы их тебе в первую очередь.

Он обхватывает мою киску, его большие пальцы скользят по моей коже, легко раздвигая ее. Пламя желания разгорается глубоко внутри, каждое прикосновение поджигает меня, как тлеющий уголек.

— Правда в том, что, как бы ты ни пыталась с этим бороться, невозможно отрицать, что ты хочешь меня, что хочешь этого, даже если это кажется неправильным и ужасным. Не помню, чтобы ты просила меня остановиться или говорила "нет". Ни разу. Но все в порядке, я сохраню твой секрет. Я никому не скажу, что тебе нравится.

Без жалости и предупреждения он входит в меня. Я издаю стон, на секунду накрывая ртом его пальцы. Чувствую легкое жжение, когда привыкаю к внезапной перемене. Он приподнимает бровь, словно провоцируя меня укусить его. Я знаю, что лучше этого не делать. Каким-то образом он может читать каждую мысль, проносящуюся у меня в голове, и предугадывать мой следующий шаг, как настоящий хищник.

— Такая узкая и идеальная, — рычит он мне в горло и прижимается вплотную, его твердая эрекция упирается в верхнюю часть моего живота. Как эта штука поместилась во мне? — Ты такая хорошая девочка, когда захочешь.

Дрю вынимает пальцы, проводит ими по моим влажным складочкам и останавливается, когда достигает клитора. Он обводит крошечный бутон, умело проводя по каждому нервному окончанию, зажигая все мое тело.

Откуда он знает, как прикасаться ко мне лучше, чем я сама?

Мои глаза выпучиваются, и я тихонько ахаю при каждом движении его запястий. Он двигает пальцами у меня во рту, трахая меня ими, заставляя давиться, в то время как другой рукой трахает мою киску, и с каждым ударом сердца я становлюсь все более влажной и горячей.

— Соси. Соси мои пальцы, как будто сосешь мой член, — требует он грубым голосом.

Я делаю как он говорит, в погоне за удовольствием, которое, как я знаю, может мне дать только он. Жадно посасываю и облизываю его пальцы, а он продолжает поглаживать мой клитор, приближая меня все ближе и ближе к блаженству.

Чувствую, как нарастает наслаждение, и веки начинают закрываться, но он слегка встряхивает меня, заставляя снова обратить на него внимание.

— Нет, я хочу видеть твои глаза, когда ты будешь кончать на мои пальцы. Посмотри на меня. Смотри на меня. Ты чувствуешь, что делаешь со мной? Как сильно возбуждаешь меня? Я в любую секунду взорвусь в свои чертовы джинсы из-за тебя. — Его голос звучит сердито, но мягкость в его глазах приводит меня в замешательство.