Николас Спаркс - Последняя песня
Он не знал, что она думает обо всем этом. Но Ронни стала собирать волосы в хвост, очевидно, смирившись с мыслью о том, что его так легко не прогонишь.
— Хорошо. Моя история. Я живу в Нью-Йорке с матерью и младшим братом, но она отправила нас на лето к отцу. И сейчас, пока я нянчусь с черепашьими яйцами, игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума» пытается склеить меня.
— Я не пытаюсь тебя клеить, — запротестовал он.
— Нет?
— Поверь, если бы это было так, ты бы сразу поняла. И не устояла бы против моего обаяния.
Впервые за весь разговор он услышал, как она смеется. Посчитав это добрым знаком, он продолжал:
— Собственно говоря, я пришел, потому что меня совесть грызла из-за клетки. И я не хотел, чтобы ты была здесь одна. Как уже было сказано ранее, это общественный пляж. Никогда не знаешь, кто сюда забредет.
— Вроде тебя?
— Меня в расчет не принимай. Повсюду встречаются подонки. Даже здесь.
— И дай предположить: ты защитишь меня, верно?
— Если дело дойдет до этого, я немедленно встану на твою защиту.
Она не ответила, но он чувствовал, что удивил ее. Прилив уже наступал. И вместе они наблюдали, как волны, накатываясь на берег, вспыхивают серебром. В окнах дома трепетали занавески, словно кто-то наблюдал за ними.
— Ладно, — прервала она наконец молчание. — Твоя очередь. Расскажи о себе.
— Я игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума».
Он снова услышал ее смех, полный юного задора. Такой заразительный...
— Ничего, если я немного посижу с тобой?
— Это общественный пляж.
Уилл показал на дом:
— Может, скажешь отцу, что я здесь?
— Уверена, он уже знает. Прошлой ночью то и дело прибегал проверять, как тут я.
— Похоже, он хороший отец.
Она немного подумала, прежде чем покачать головой.
— Так ты любишь волейбол?
— Он позволяет мне держать форму.
— Это не ответ.
— Мне нравится. Вот не знаю, люблю ли я игру.
— Но ты любишь сбивать людей с ног, верно?
— Это зависит от того, кого я сбиваю. Но несколько дней назад, полагаю, все получилось отлично.
— Считаешь, что обливать меня водой — это здорово?
— Если бы я не облил тебя водой, меня бы здесь не было.
— И я бы наслаждалась спокойным, тихим вечером на пляже.
— Не знаю... по-моему, спокойные, тихие вечера на пляже сильно переоценивают.
— Но сегодня мне покоя не видать, верно?
Уилл рассмеялся:
— В какой школе ты учишься?
— Уже не учусь. Закончила две недели назад. А ты?
— Только что закончил старшую школу Лейни. Там учился Майкл Джордан.
— Бьюсь об заклад, все в твоей школе этим хвастаются.
— Нет. Не все. Только выпускники.
Ронни закатила глаза.
— Ну и что будет теперь? Собираешься продолжать работать на отца?
— Только до конца лета.
Он набрал в горсть песка и стал задумчиво пропускать его между пальцами.
— А потом?
— Боюсь, не могу тебе сказать.
— Не можешь?
— Я недостаточно хорошо знаю тебя, чтобы делиться важной информацией.
— Как насчет намека? — не унималась она.
— Ты первая! Что собираешься делать?
Она помедлила, прежде чем ответить.
— Я серьезно подумываю сделать карьеру смотрителя черепашьих гнезд. Возможно, у меня талант. Видел бы ты, как улепетывал енот! По-моему, он принял меня за Терминатора.
— Ты сейчас говоришь, как Скотт, — заметил он и, увидев ее недоумевающее лицо, пояснил: — Он мой партнер по волейболу и просто король киношных цитат! Без них не может закончить ни одной фразы. Конечно, у него все они имеют эротический подтекст.
— Тоже талант в своем роде.
— Это точно. Я мог бы уговорить его дать представление только для тебя одной.
— Нет, спасибо, я не нуждаюсь в просвещении такого рода.
— Тебе может понравиться.
— Вряд ли.
Пока они перебрасывались словами, Уилл не спускал с нее глаз, заметив, что она еще красивее, чем тогда, на матче. К тому же умна и остроумна, что еще лучше.
Осот, росший возле гнезда, гнулся на ветру, мерный шум прибоя убаюкивал, и Уилл чувствовал себя как в коконе. По всему пляжу в домах загорались огни.
— Можно тебя спросить?
— Не уверена, что смогу тебе помешать.
— Что произошло между тобой и Блейз?
— Ты о чем? — сухо обронила Ронни.
— Я просто хотел знать, почему ты была в ее компании той ночью.
— А, это...
Ему показалось, что в ее голосе звучат нотки облегчения.
— Собственно говоря, мы встретились в тот день, когда ты пролил на меня газировку. А потом я докончила начатое тобой.
— Шутишь?
— Ничуть. Насколько я поняла, обливание друг друга водой — это манера местного приветствия. Что-то вроде «как поживаешь, рад познакомиться». Откровенно говоря, думаю, что традиционное приветствие лучше, но кто я такая? Так или иначе, она казалась классной девчонкой, и я все равно никого здесь не знала, так что... пару дней мы держались вместе.
— Она оставалась с тобой вчера ночью? Ронни покачала головой.
— Почему? Не хотела спасать черепашек? Или хотя бы составить тебе компанию?
— Я ничего ей не сказала.
Уилл увидел, что она не склонна откровенничать, и поэтому не стал допытываться.
— Хочешь погулять? — спросил он, показывая на пляж.
— Какую прогулку ты имеешь в виду? Романтическую или просто пройдемся?
— Скорее второе.
— Хороший выбор.
Она захлопала в ладоши.
— Но заранее предупреждаю: далеко я не пойду, если учесть, что волонтеры «Аквариума» не думают о енотах и что яйца по-прежнему беззащитны.
— В «Аквариуме» обеспокоены создавшимся положением. И я точно знаю, что один волонтер помогает охранять яйца прямо сейчас.
— Да, но тогда возникает вопрос: почему?
Они пошли по направлению к пирсу и миновали с дюжину особняков с массивными террасами и лестницами, ведущими к берегу. В одном из домов устраивалась вечеринка. Все огни на третьем этаже были зажжены, несколько пар стояли у перил, любуясь залитыми лунным светом волнами.
