Рут Лэнган - Все, что блестит
В настоящий момент о деле позабыли.
Напиток Мэтта стоял нетронутым. Глаза его прищурились. Когда песня закончилась и аудитория разразилась громом аплодисментов, он продолжал изучать Алекс критическим взглядом фотографа. Она казалась похудевшей по сравнению с тем первым разом, когда он ее увидел. Вероятно, ей некогда поесть. Свободнее держится на сцене. Так и должно было произойти после многочисленных выступлений перед публикой. И у нее все еще остался этот сверхъестественный дар растворяться в своей музыке. Именно это ставит ее вне конкуренции.
Какое-то мгновение, когда песня закончилась, Алекс не могла понять, где находится. Затем она улыбнулась, повела рукой в сторону музыкантов, затем отступила назад, в тень, и ее черное платье слилось с темнотой за пределами луча прожектора.
— Что-то знакомое есть в этой певице, — сказал Сидней Монтроуз.
Мэтт только улыбнулся.
— Вот это голос. — Джи-Ти опустошил свой стакан и подал знак официанту наполнить его снова. — У этой малышки большое будущее. Одно ее личико могло бы продавать альбомы. Ты согласен, швед?
Свен кивнул и отпил из своего бокала.
— Но мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать певиц.
— Верно. Ну… — Джи-Ти откашлялся и повернулся к Мэтту: — Теперь насчет этого фильма, который вы планируете поставить.
— Что насчет него? — Мэтт смотрел, как музыканты ходят по сцене, проверяя инструменты перед перерывом. Он обвел взглядом зал в поисках певицы и почувствовал разочарование, не увидев ее. Заставил себя снова сосредоточиться на человеке, сидящем напротив него.
— Вы получили самое лучшее. — Джи-Ти кивнул головой в сторону Свена. — Когда начинаете?
— Через пару месяцев. Сейчас мы на стадии подготовки.
— Когда начнете, буду рад посмотреть пробы.
Мэтт чуть было не улыбнулся, но вовремя спохватился. Он знал, что отцу стоило больших трудов организовать эту встречу. А теперь, когда прошел слух, что «Перл Пикчерс» заинтересовалась, его телефон звонил не умолкая.
— Вам придется занять очередь.
— Проклятие. Кто меня опередил? Ричардсон? Бэрри? Леви из «Камео»?
— Все названные вами.
Джи-Ти снова выругался.
— Так и знал. В ту минуту, как в этом городе разносится слух о победителе, они распахивают двери зверинца.
— Победителя? — со смехом переспросил Сидней. — Вы не думаете, что это немного преждевременно, Джи-Ти? Вы даже не знаете, выйдет ли из этого что-то хорошее.
— А к тому времени, когда узнаю, десяток студий будут предлагать заняться ее прокатом. Послушайте, Мэтт. Нашей студии нужен победитель. Две наши последние картины были неудачными. — Джи-Ти подождал, пока официантка принесет напитки и уйдет. Поднял бокал и сказал: — Мы с вашим стариком давно сотрудничаем.
— Знаю. Он мне рассказывал, что вы принесли ему первый успех.
Джи-Ти кивнул, взглянув на Сиднея.
— И он отплатил мне через пару лет, принес «Оскара». — Он повернулся и посмотрел Мэтту в глаза: — Я не пытаюсь злоупотреблять дружбой с вашим отцом; все наши счеты, если они и были, улажены много лет назад. — Он фыркнул и рассмеялся: — Черт, кого я пытаюсь обмануть? Конечно, я хочу воспользоваться дружбой с вашим отцом, я готов воспользоваться чем угодно. Мне только нужно ваше слово, что у меня будет шанс конкурировать с другими студиями.
— Если это все, чего вы просите, то я вам это обещаю.
Джи-Ти открыл рот.
— Так просто?
Мэтт пожал плечами:
— Так просто. — И протянул руку. — Вот вам мое слово.
Джи-Ти пожал ему руку, затем снова позвал официантку.
— Это надо отметить. Заказывайте, что хотите. — Он встал. — Извините, мне надо позвонить.
К тому времени как группа вернулась на сцену для исполнения последних песен, Джи-Ти проглотил пятую порцию водки. Свен поддерживал его под локоть, помогая ему выбраться из-за столика. Мэтту он прошептал:
— Вы уходите?
Мэтт покачал головой:
— Пожалуй, еще немного побуду. А ты, папа?
— Я становлюсь слишком старым для ночной жизни, — ответил отец. — Кроме того, я обещал Элизе, что вернусь домой пораньше и успею на ее день рождения. Не смею ее разочаровывать.
Джи-Ти Перлман протянул руку.
— Вы не пожалеете, Мэтт. «Перл Пикчерс» знает, как угодить своим.
— Так всегда говорил мой отец.
Джи-Ти энергично кивал головой, пока его уводили. Сидней Монтроуз пожелал сыну спокойной ночи и последовал за ним.
Мэтт вздохнул с облегчением. Он предпринял эту поездку в Кармел, чтобы сделать одолжение отцу, и намеревался быстро вернуться назад и начать работать над своим проектом. Планировал провести ночь в своей комнате, просмотреть все заметки, которые успели накопиться. Найти здесь Александру было подарком свыше. Мысль о том, чтобы провести ночь, слушая ее пение, была слишком соблазнительной, он не мог отказаться.
Когда оркестранты поднялись на сцену, он опустошил свой стакан, чувствуя внезапную дрожь.
Мэтт услышал первую ноту, низкую и дразнящую, прежде чем прожектор вдруг поймал ее в свой сверкающий круг. Как и раньше, на мгновение она показалась ему диким созданием, испуганным зверьком. Но вскоре из ее взгляда исчезло изумление, и она отдалась очарованию музыки. В следующие полтора часа он забыл обо всем, кроме женщины на сцене.
Она заставила слушателей стремительно спускаться с «американской горки», не давая им опомниться. Они улыбались вместе с ней, рыдали вместе с ней. Задерживали дыхание, когда она тянула ноту дольше, чем, казалось, может человек, затем переводили дыхание, когда она с легкостью переходила на старую знакомую мелодию, и они начинали притопывать в такт.
Вместе со всеми остальными в зале Мэтт испытывал все те чувства, которые она вкладывала в свое пение. Он был поражен диапазоном ее голоса и еще больше удивлен глубиной ее чувств. У него не было сомнений в том, что он стал свидетелем редкого явления. Мир узнает о ее таланте, это только вопрос времени.
Когда Алекс поклонилась в последний раз, Мэтт чувствовал себя таким опустошенным, словно это он выступал на эстраде.
Хотя он знал, что должен к рассвету быть в пути, он отбросил всякую мысль о том, чтобы уйти к себе в номер. К черту работу. К черту рутину и дисциплину. В его голове была только одна мысль: он должен ее увидеть. Больше ему ничего не нужно.
Глава 11
Ночной клуб начал пустеть, но Мэтт остался на месте. Когда мимо прошла официантка, он вручил ей сложенный листок и двадцатидолларовую бумажку.
— Можете принести мне телефон? И передайте той молодой леди на сцене эту записку.
