Рина Поллади - Праздник любви
Не дожидаясь ответа на свой вопрос, он впился губами в губы Норы, а языком – в ее язык. Все тело Норы налилось сладкой истомой. Что-то было в этом мужчине, что делало его таким для нее желанным, что по сравнению с ним все ее многочисленные предыдущие половые партнеры казались неодушевленными предметами. Поэтому когда Джордж просунул руку под ее трусики, начал ласкать ее лоно и, не отрывая своих губ от ее губ, прошептал: «Давай снимем трусики сейчас же, я хочу, чтобы ты сняла их, и мы побежим в беседку, там есть беседка, за деревьями», Нора моментально сняла трусики и даже размахивала ими, как флагом, когда они бежали в беседку.
Ну и что теперь?
В глазах Стефани стояли слезы.
«Опять не получилось вырваться из рутины нищей и безрадостной повседневности! Опять придется, поглазев на чужой успех, в одиночестве возвращаться в свою обшарпанную, полную тараканов квартиру в Ист-Энде! В этот серый панельный дом с соседями-алкоголиками! Боже, как я ненавижу свой дом! Эту вонючую и грязную от кошачьих экскрементов лестницу, по которой я каждый день вынуждена идти на свой седьмой этаж! Одно дело, когда человек ходит по лестнице для физической тренировки – это его выбор. И совсем другое дело, когда человек, вне зависимости от своего желания, вынужден подниматься на седьмой этаж и спускаться с него по лестнице, и так по несколько раз в день при любом самочувствии, в любой, даже самой неудобной для физических тренировок одежде – в длинном пальто, например! Человеку не оставляют возможности выбора, как в тюрьме. Мой дом – моя тюрьма! Я хожу по лестнице, так как боюсь замкнутого пространства – лифта. Однажды мне довелось надолго застрять в лифте, и я ни за что не соглашусь больше это пережить.
А что делается в самой квартире? Летом нестерпимая жара и солнцепек, а зимой – жуткий холод. Из-за низкого потолка мне все время кажется, что я в могиле, потолок психологически давит, и мне, привыкшей к пятиметровым потолкам нашего старого дома, все время не хватает воздуха. Стены в квартирке тоненькие, и любое шевеление, любой вздох слышен по всей квартире. Я нигде не могу почувствовать себя уединенно. Туалет находится чуть ли не в кухне, и я стесняюсь им пользоваться, когда в кухне кто-то есть. А коридорчик такой маленький и узенький, а двери, выходящие в него, так неудобно расположены, что я несколько раз рвала одежду ручкой кухонной двери и сильно ударялась то о косяк двери, то об угол коридорчика. Каждый день сталкиваюсь с матерью в коридорчике или на кухне и не могу с ней разминуться в силу малости габаритов нашей квартиры: мама такая толстая, что занимает весь объем как кухни, так и коридорчика.
Каждый день вижу рваный ковер на полу в своей комнате, а купить новый – неоправданные траты при моих доходах. Ковер, в конце концов, никто, кроме меня, не видит, а вот как я одета и как я выгляжу, видят те, от которых зависит мой заработок. Так что все силы – на укрепление фасада: по крайней мере, приличные одежда и обувь и волосы без седины. А это стоит денег! Не до покупки ковров тут, так же как и не до ремонта. Надоело!
Когда нас выселяли из нашего дома в Белгравии, я обещала себе, что еще вернусь туда. Но как это сделать? Заработать такие деньги, чтобы купить наш дом, мне не удастся никогда. Раньше я надеялась, что, может быть, найдется мужчина, который полюбит меня, проявит обо мне заботу и купит мне то, что мне дорого: мой родной дом. Однако желающих проявить заботу обо мне нет! Вообще никто не обращает внимания! Одиночество, одиночество… Постоянное одиночество! Мне даже поговорить не с кем. Да и кого заинтересует нищая толстуха? Впрочем, если быть честной с самой собой, мне сейчас в первую очередь хочется не поклонников, а элементарных бытовых удобств: чтобы туалет был не в кухне, стены необшарпанные, потолки высокие, ковер не рваный. А еще, если бы я жила на первом этаже, фобия моя – боязнь высоты – не беспокоила бы меня. Ведь сейчас я не могу ни на балкон выйти, ни к окну поближе подойти! Боюсь высоты. Причем с детства. И мать знает об этом. Тем не менее, когда после смерти отца нам пришлось продать дом и найти себе новое жилье, купила квартиру так высоко, на седьмом этаже!
Мать никогда не любила меня! Вот сейчас вернусь домой, и начнутся снова попреки: «Ну что? Опять ни с кем не познакомилась? Опять тобою никто не заинтересовался? Уродина! Так и останешься одна! В твоем возрасте ты уж точно никому не нужна!» А сама-то ведь еще не так стара. Сама могла бы кого-нибудь подцепить, если бы не начала объедаться после смерти отца! А ведь до этого была очень красивой и стройной. Не то что я. У меня проблема с лишним весом с детства. Все из-за этого! Из-за толщины! Вот почему он не захотел со мной общаться! Боже, что же делать? Как похудеть? И где мне взять силы опять вернуться в эту свою нищету?! Нет сил! Я не хочу так жить! Я не хочу жить!…»
– Тебе надо обратиться к психологу, – посоветовала Стефани ее приятельница Пэм, секретарь мистера Бингли. – Одна моя знакомая ходила к психологу и похудела на пятнадцать килограмм, у нее были психологические причины лишнего веса. У тебя наверняка тоже. Тем более что ты вообще жить не хочешь. Попробуй. Психолог – все-таки специалист по жизненным проблемам. Мне мама говорила, что всегда следует обращаться к специалистам. Ну что мы с тобой придумаем? Я вот тоже не замужем. Что я могу тебе посоветовать?
– Психологи дорого берут за консультации. У меня нет таких денег.
– Но есть же благотворительные организации! – не сдавалась Пэм. – Моя знакомая обращалась куда-то на Крисчен-роуд. Если хочешь, я уточню у нее адрес.
Стефани вздохнула:
– Уточни. Это будет та соломинка, за которую хватается утопающий.
2
– Ну как у вас с Хентли? Он от тебя потом весь вечер уже не отходил. И ночь вы, как я поняла, провели вместе. Мне не удалось даже словом с тобой перекинуться.
Нора закатила глаза:
– Ой! Да от него отвязаться нельзя! Звонит мне каждый час: «Где ты? Что делаешь?» Надоедает, конечно. Но, с другой стороны, – она самодовольно улыбнулась, – боится меня потерять, ревнует!
– А как он в постели?
– Бесподобно! Такого у меня ни с кем не было! Он любит всякие ролевые игры и замысловатые позы в разных местах: на столе, на полу, в лифте… Самое лучшее было в первый раз – прямо в Блэкридж-парке, в беседке.
– Это когда ты вышла к нему на балкон?
– Да. Он сильно меня хотел. Слушай, Диана, я тут на радостях решила доброе дело сделать. Вот хочу с тобой посоветоваться.
– Что за доброе дело? Хочешь порадовать Хентли каким-то новым способом занятия сексом? Неужели ты в этом деле еще чего-то не знаешь и тебе нужен совет?
