Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман
— Нет, не сейчас, — возразил он. — Будет невежливо, если мы, побыв всего пару часов у нашего общего друга, откланяемся. Он подумает, что нам не нравится его общество.
— Звучит, как отговорка, — произнесла Клер, глядя в голубые глаза. — Неужели ты боишься остаться со мной наедине?
— У тебя слишком богатое воображение.
— Вот как! Хорошо же ты меня знаешь!
— Больше, чем ты думаешь.
В словах звучали веселые нотки, но Дэн говорил искренне, и мисс Хьюстон прекрасно это понимала. С того памятного дня их знакомства, а это было почти год назад, она поставила себе цель — выйти за него замуж. Разумеется, она не любила его и не думала, что вообще способна кого-то полюбить. Всю свою жизнь Клер, наверное, только тем и занималась, что мстила мужчинам, встречавшимся на ее пути за себя и за мать, которую в шестнадцать лет изнасиловали какие-то негодяи. Результатом этого насилия стала беременность, но врачи строго-настрого запретили делать аборт… Матери Клер пришлось родить этого ребенка, но она всей душой ненавидела малыша, которого носила. Она еще больше возненавидела девочку, родившуюся очень красивой и крепкой, и тогда стало понятно, что ее минуют все болезни и катастрофы. Клер росла заброшенной, ведь мать практически не обращала на нее никакого внимания — только кормила и одевала ее.
Когда девочке исполнилось пять лет, она отправила ее в Лондон, в одну из тех школ, в которых очень строгая дисциплина и хорошее образование. Она навещала свою дочь раз в полгода, платила за школу и привозила ей одежду, не замечая, что девочка с каждым ее визитом становится все более и более красивой. Именно в Лондоне Клер и познакомилась с человеком, который на всю жизнь стал ее покровителем, ее другом, ее старшим братом, — Робертом Монтгомери. Американец итальянского происхождения, он тоже учился в английской школе, и, несмотря на то, что обучения мальчиков и девочек там было раздельным, они все-таки ухитрились подружиться. С тех пор они не расставались. Когда Клер исполнилось семнадцать лет, обучение закончилось, и она вернулась домой, озлобленная на мать за долгие годы одиночества, на свою судьбу, которая, казалось, обделила ее простым человеческим счастьем, и на весь мир. В довершение всех бед мать рассказала ей историю ее рождения и заявила, что теперь их ничто не связывает. Так девушка осталась совершенно одна в огромном городе ангелов, который всегда был для нее чужим. Сначала ее жизнь складывалась так плохо, что у нее частенько возникали мысли уехать обратно в Англию, ведь там она хоть что-нибудь да знала. Но у Клер не было денег на поездку за границу, ведь мать дала ей всего тысячу долларов на первое время, сказав, что больше она не получит от нее ни цента. Жизнь откровенно не ладилась. Но вот однажды, к своему великому счастью, она встретила в Лос-Анджелесе Роберта Монтгомери. Оказалось, что он переехал в Лос-Анджелес и уже давно искал свою подругу. Его родители умерли, и он остался совсем один за исключением дяди в Италии. Но он выбрал Лос-Анджелес для своего постоянного места жительства, потому что знал, что там живет Клер. С тех пор они помогали друг другу, насколько это было возможно.
Это благодаря Роберту Клер нашла отличную работу в фирме по организации праздников и торжеств различного рода. Теперь у нее был свой бизнес в этой сфере и отличная квартира в престижном районе Лос-Анджелеса. Это он познакомил ее со своим другом, Дэном Уайтхорном, — сыном известного ювелира Джефферсона Уайтхорна и военным летчиком. В первые дни их знакомства Клер решила, что Дэн станет очередной жертвой возмездия. Ведь к тому времени ей уже исполнилось двадцать два года, она познала множество мужчин, но совсем не знала, что такое любовь. Жизнь сделала ее жестокой, алчной, беспринципной, на все способной и готовой идти по головам ради достижения своей цели. Она стала холодной и расчетливой. Вместе с материнским молоком она всосала ненависть ко всей мужской братии и мстила любому мужчине, встречавшемуся на ее пути. Клер влюбляла в себя всех, и неважно, кто это был — миллионер с положением в обществе или последний из нищих. С Дэном оказалось все по-другому. Он был не такой, как все, и молодая женщина решила остановить свою вендетту на нем. Богатый наследник, самый красивый и самый желанный мужчина в городе… Да, она, бесспорно, утрет нос всем чопорным миллионершам, которые мечтают выдать за него замуж своих дочерей. Дэн был воплощением всего, к чему она стремилась всю жизнь, — богатства, положения в обществе, бесконечного уважения женщин и галантности. И Дэн был единственным, на ее взгляд, мужчиной, который мог дать ей все это. Она ухватилась за него, как за свое единственное спасение. А что касается любви и детей… Любовь приносит одни страдания, а дети, как правило, бывают потом никому не нужны. И она была самым ярким тому подтверждением…
— Лучше давай вернемся к гостям, — осторожно произнесла она.
— Давай, — с радостью согласился Дэн.
Когда они вернулись в гостиную, Дэн поискал глазами своего друга, но его не было видно среди гостей.
— Не пойму, куда исчез Роберт, — недоуменно сказал он.
— Кажется он встречает очередную гостью, — ответила Клер, глядя на входную дверь, где хозяин квартиры приветствовал какую-то молодую женщину. — Боже мой! Да это же Джессика! — Неожиданно воскликнула она. — Вот это сюрприз!.. Извини, я сейчас…
…- Рад тебя видеть, Джес, — говорил Роберт Монтгомери своей собеседнице. — Я надеялся, что ты успеешь приехать к этому дню, и, как видишь, мои надежды оправдались. Когда ты приехала?
— Сегодня утром, поэтому я к тебе не надолго. Эти поездки за рубеж очень утомляют.
— Понимаю…
Их вежливый обмен любезностями был прерван, когда перед Джессикой возникла Клер.
— Привет, подружка! Вот уж не ожидала тебя увидеть.
— Признаться честно, я и сама не ожидала, что вернусь именно сегодня… Кстати, чуть не забыла: у меня для тебя небольшой презент, Боб, — сказала она, протягивая ему красиво упакованную коробку.
— Благодарю… Но я думаю, что тебе уже надоело стоять в дверях. Проходи. Я представлю тебе гостей, которых ты не знаешь…
Дэн разговаривал с одним из своих друзей, когда взгляд его упал на очаровательную молодую женщину, которая беседовала с Клер и Робертом. Он оборвал фразу на полуслове и уставился на гостью так, словно увидел не обыкновенного человека, а богиню, сошедшую с полотен Тициана. Наверное, среди сотен тысяч людей он узнал бы ее потому, что после первой встречи невозможно забыть такую девушку. На вид ей можно было бы дать лет двадцать; она казалась ровесницей Клер. Изящные черты лица были обрамлены чудесными необыкновенного цвета локонами — и не медно-рыжими, и не золотистыми, а нечто среднее между тем и другим. Стройное грациозное тело обтянуто черным бархатным платьем, благодаря которому цвет ее кожи принимал матовый оттенок. Ухоженные руки — на одной их них он заметил золотые браслеты с рубинами. Кстати, колье на шее девушки полностью гармонировало с браслетами, как и сережки в ушах. Волосы были собраны в "ракушку", а по бокам отдельные пряди спокойно спадали на плечи. Она была восхитительна, хотя, что нашел в ней Дэн восхитительного, он и сам, пожалуй, не сказал бы точно. Ведь с таким же успехом любой мужчина мог бы оценить и его подругу на этом вечере. И однако же его взгляд с восхищением и изумлением изучал каждую деталь ее одежды, каждую черточку ее лица, запоминал и впитывал каждое ее движение. Клер, по-прежнему беседовавшая с Бобом и Джессикой, и не подозревала, что в эти мгновения ее собственное величие, так тщательно взращенное в глазах Дэна, меркнет перед неброской, но неотразимой и неповторимой красотой ее подруги…
