Юна-Мари Паркер - Богачи
— Я знаю, Диана. Ей трудно угодить. — С этими словами Тиффани протянула несколько акварелей, на которых была изображена Жанин в цветастых шифоновых платьях, щедро украшенных воланами и рюшами.
— Когда она увидит это чудо, то потеряет остатки разума! — восхищенно воскликнула Диана. — Будем надеяться, что собственное отражение в зеркале произведет на нее такое же сногсшибательное впечатление, как и твои рисунки. Знаешь, что она учинила перед премьерой своей последней пьесы? Устроила истерику и заявила, что не наденет ни одного из тех платьев, которые для нее сшили. Кончилось тем, что ее знакомая портниха перешила все наряды на скорую руку. Что ты станешь делать, если она снова выкинет эдакий финт?
— Скажу ей, чтобы играла с голой задницей, — умильно улыбнувшись, ответила Тиффани.
Серебристо-белое вечернее платье с блестками ожидало своего часа на кресле, пока Морган Калвин накладывала на лицо последние штрихи макияжа — в последний момент ей захотелось сделать ресницы еще темней, чтобы подчеркнуть глубину зеленых глаз.
Два месяца, проведенные в Англии в разгар летнего сезона, не охладили ее пыла. Каждый вечер, отправляясь на какую-нибудь вечеринку, Морган трепетала от волнения в предвосхищении чего-то необычайного, волшебного. А сегодня она собиралась на самый настоящий бал, и не куда-нибудь, а в Саттон-Корт — поместье Пола Гетти. Морган оделась и придирчиво оглядела себя в зеркало. Ее глаза восторженно сверкали, как много лет назад в детстве, когда она предвкушала свой первый детский утренник.
Морган любила повеселиться и блеснуть в избранном обществе.
Она не переставала благодарить судьбу за то, что Розали и Глен Винвуды, приятели родителей, пригласили ее провести лето у себя в Камберлэнд-террас — роскошном особняке с коринфскими колоннами по фасаду, выстроенном в 1821 году Джоном Нэшем. Вокруг дома привольно раскинулся парк в стиле эпохи Регентства с изумительными лужайками и геометрически правильными клумбами, которые радовали глаз пышным цветением и благоухали в теплое время года. Для того чтобы войти в высшее общество, трудно было вообразить более удачный трамплин, чем этот особняк с белоснежной мраморной террасой и витой чугунной оградой, который по праву считался одной из достопримечательностей Лондона.
Глен занимал пост атташе в американском посольстве и имел множество связей, а его жена Розали была вхожа в самые модные светские салоны.
Морган перебрала в уме те места, где благодаря Винвудам успела побывать: вернисаж в Королевской Академии художеств, открытие Уимблдонского теннисного турнира, прием в палате лордов, обед в Эпсли-Хаус, где кушанья подавали на золотых блюдах из коллекции графа Веллингтонского, бал во дворце Хэмптон-Корт, пикник в Букингемском дворце, украшенный присутствием членов королевской фамилии — и это не считая обычных вечеринок, на которых собиралась «золотая молодежь» Лондона.
Морган доставляло огромное удовольствие вращаться в обществе людей, которые ведут свою родословную с древнейших времен.
Она дополнила свой наряд бриллиантовым ожерельем и серьгами. И все же ей удастся подцепить богатого аристократа, не будь она Морган Калвин!
Внизу в гостиной Винвудов уже собрались гости и пили шампанское, а у подъезда выстроилась череда «роллс-ройсов», готовых доставить их на бал, и шоферы сбились в кучу, чтобы покурить и обменяться последними новостями.
Когда в дверях гостиной показалась Морган, оживленные разговоры стихли, и все, как по команде, повернулись в ее сторону. Она успела привыкнуть к тому, что на ее появление реагируют именно таким образом. Задержавшись на пороге и изучая присутствующих внимательным взглядом, Морган раздумывала, с кем бы ей хотелось скоротать время до бала.
Прислонившись к мраморной каминной полке и беседуя с капитаном Аластером Хатчинсоном, стоял Джефри Дент — самый молодой член парламента и единственная надежда партии консерваторов на предстоящих выборах. Помимо высокого общественного положения, он обладал огромным состоянием и приятной внешностью. К ним подошел Мигель де Карвальосо, сын крупного бразильского землевладельца, известный игрок в поло и горнолыжник.
— Вы великолепны! — с улыбкой сказал Джефри.
— Дорогая, какое счастье снова вас увидеть! — воскликнул капитан, который, кстати, выглядел неотразимо в парадной форме своего полка.
— Милый ангел… — начал было Мигель, но Морган подставила ему щеку для поцелуя, прервав таким образом поток пылких комплиментов.
«Нет, никто из них не годится», — подумала про себя Морган, одарив всех троих милой улыбкой.
На балу Морган оказалась подле Джефри Дента и, потягивая шампанское, стала смотреть на кружащиеся в центре зала пары. Ее внимание привлек высокий красивый мужчина с самой обворожительной улыбкой, которую только можно вообразить. Внутренний голос подсказал Морган, что это именно тот человек, которого она ищет, и сердце в ее груди радостно затрепетало. Он танцевал с бледной девушкой в платье от Лауры Эшли, с ниткой жемчуга на тонкой шее и с букетиком цветов в волосах.
Морган отошла от Джефри и, разыскав Розали Винвуд, прошептала ей на ухо:
— Посмотрите вон на ту пару — высокий мужчина и девушка в цветастом платье. Кто это?
— Подожди, моя дорогая, одну минуточку. — Розали покопалась в сумочке и извлекла из нее очки в изящной золотой оправе. — Так намного лучше. Ну-ка, куда они подевались?
— Напротив оркестра.
— А! Это леди Элизабет Гринли. Ее мать — замечательная женщина! — графиня Фицхаммонд. Элизабет появилась в свете в прошлом году, но как-то странно, без объявления. Ее мать рассказывала мне, что Элизабет осваивает машинопись…
— А он? — нетерпеливо перебила ее Морган.
— Понятия не имею, — пожала плечами Розали. — По-моему, бал удался, как ты считаешь?
Морган что-то ответила и вернулась к Джефри. В течение десяти минут ей пришлось слушать его рассказ о последних прениях в палате общин, притворяясь, что это ее интересует. Наконец ее терпение лопнуло, и она прервала говоруна, ласково улыбнувшись.
— Простите меня. Я только что столкнулась со своей старой приятельницей и хотела бы немного поболтать с ней. — Она протянула Джефри свой пустой бокал и направилась в противоположный конец зала, где у стойки бара чему-то весело смеялись леди Элизабет и очаровательный незнакомец.
— Элизабет, как я рада вас видеть! — воскликнула Морган, заключила девушку в объятия и поцеловала в щеку. — Вы прекрасно выглядите сегодня. Как поживаете?
Элизабет улыбнулась вежливо, но недоуменно.
