Джин Реник - Всегда с тобой
— Почитай!
— Мне можно? — спросила Мэриел у матери.
— Сколько угодно, — женщина вздохнула. — Я могу ее пересказать даже во сне.
Следующие полчаса Мэриел и малышка погрузились в таинственный мир. Мир котов в шляпах, говорящих рыб и дождливых дней в обществе с Существом первым и Существом вторым. Ханна, доверчивая и трогательная, сидела рядом с ней и издавала довольные звуки, когда Мэриел хорошо произносила все слова.
Каждый раз, когда женщина закрывала последнюю страницу, огромные глаза смотрели на нее:
— Почитай мне.
Очарованная Мэриел нежно прижимала к себе малышку и вдыхала чудный запах маленького человечка. Иметь ребенка… Ханна придвигалась ближе и Мэриел опять начинала читать.
Спустя два часа она уже находилась в горах Малибу, возле своего домика. В оцепенении Мэриел сидела в машине и с трудом сдерживала слезы. Доктор Лейниер был чрезвычайно участлив и до,h. Брал ее за руку и сочувственно кивал головой. Ипохондрия, давление, усталость — на все эти симптомы женщина не обращала внимания. Нарушение цикла, внезапная слабость или жар, панический сон в поту — все это приобрело полную ясность и абсолютное подтверждение тому, что ей так отчаянно хотелось отрицать.
Она вышла из машины и направилась в маленький домик в форме буквы "А". Он был ее единственной ценностью и убежищем, которое спасало ее в неудачном браке с Джефом. Мэриел набрала номер доктора Витлоу из Сан-Франциско. Начался нелегкий разговор со своим старым доктором.
— Конечно, я помню тебя, Мэриел, — проговорил в трубку слабый, едва различимый голос. — Чем я могу тебе помочь?
— Сегодня утром мой доктор сказал, что у меня начальная стадия климакса… — Она споткнулась на слове «бесплодие».
Доктор Витлоу прервал ее.
— Та-а-ак, — он протянул это слово, обнаруживая влияние жизни в Индиане. — Не могу сказать, что я удивлен. Это практически всегда передается по наследству. Насколько я припоминаю, твоей матери было 29… И дай-ка мне вспомнить, твоя бабушка… Кэдди Олдем, у нее начался климакс в 31. Так что, боюсь, моя дорогая, что женщины в вашей семье просто недолгие производительницы потомства. Какие у тебя симптомы?
Рассказывая ему обо всем, Мэриел была на грани истерики. Голос старика напомнил ей о неоспоримом доказательстве. Доктор Витлоу полагался на свою уже пятидесятилетнюю практику, научные опыты и исследования, проводимые в критических ситуациях. История ее семьи, тридцатичетырехлетний возраст Мэриел, только подтвердили, что все симптомы полностью совпадают. Слезы катились по щекам. Съежившись от несчастья, она цеплялась за голос старика в трубке.
— А теперь послушай меня, мисс. Не представляй себе все это таким непоправимым. У тебя еще есть время завести по крайней мере одного. Предполагая, конечно, что у тебя есть кто-нибудь на примете, кто проделает эту работу. Твоей бабке удалось это, и матери удалось. У меня есть чувство, что и ты сможешь, если настроишься на это.
Мэриел едва успела поблагодрить старика доктора и связь закончилась. Молодая женщина была последним членом семей Олдем и Джонас. Мысль о том, что ей никогда не удастся иметь ребенка, причиняла ей большие страдания. Несчастная женщина в очередной раз прокляла Джеферсона Мак Клири за то, что он был таким ничтожеством. Муж настаивал не торопиться, подождать. Теперь Мэриел ругала себя за то, что пошла у него на поводу: «Никаких детей, пока мы не будем достаточно обеспечены».
Финансовое положение было очень непрочным и иллюзорным. Впрочем, настолько же непрочен и иллюзорен был Джеф. Было что-то такое в отношениях между ними, отчего она чувствовала себя «несовершенной женщиной» в глазах своего мужа. Хотя Джеф постоянно уверял ее в обратном. На что Мэриел обыкновенно отвечала единственным словом — «мошенничество». Семейная жизнь состояла из череды скандалов и последующих объяснений.
Первую любовную историю Джефа они пережили, но во второй раз Мэриел сказала — хватит. Сейчас, два года спустя, ее часы идут, опережая время.
После развода она решила оставить этот деревянный домик. В тридцати минутах езды к северо-западу от Беверли Хилз он затерялся в горах Малибу. В начале она удивлялась, какое количество кандидатов на место Джефа перебывало здесь. Но все они не стоили того, чтобы бросить это простое, деревянное жилище с чудесным видом на каньон и прозрачным озером. Но сегодня домик потерял свое очарование. Она прошлась по знакомой тропинке вокруг озера и вдруг поняла, что доктор Витлоу открыл ей глаза на немаловажный факт. Независимо от того, хочет она или не хочет забеременеть, простая истина заключалась в том, что у нее нет «того, кто проделает эту работу».
Брак с Джефом не принес ничего, кроме сильных разочарований и мучительных переживаний. Теперь Мэриел тщательно оберегала себя от новых страданий. Она возвела цитадель и ее внутренний мир скрывался за стенами крепости. Проникнуть туда не мог ни один мужчина. А годы стремительно летели.
Слезы иссякли. Мэриел закрыла домик и поехала вниз по извилистой дороге каньона на обед с Розой и Ширли.
Лондон, Англия, 2 апреля 1989 годаВ томительном ожидании отец Дернинг сидел в приемной и постукивал пальцами по пухлому конверту. Под испытывающим взглядом грозной миссис Гиб он вздохнул и ненадолго прервал свое занятие. Затем отпил чай и стал изучать подпись на печати. До самой смерти Маргарет Мери Вудз злобно и жестоко относилась к своей семье, и сегодня утром священнику предстояло выполнить неприятную миссию.
В девять часов утра высокие кабинетные часы начали свой обычный перезвон. На седьмом ударе в комнату торопливо вошел семидесятилетний Ретиг Бернсайд. Он провел строгого священника в кабинет и проворно юркнул за массивный стол.
— Простите, отец Дернинг, я заставил вас ждать, — произнес он без малейшего намека на сожаление.
— Да, думаю, я пришел рано, — уступил священник, удивившись собственному нетерпению. Он положил ветхий конверт на тяжелый стол из тикового дерева. Не отрывая взгляда, отец Дернинг следил, как юрист читал написанные от руки указания: «Вручить Ретигу Бернсайду, Бонд Стрит, Лондон, через 25 лет после моей смерти».
— Это последнее условие в ее завещании. Бернсайд со смешанным чувством любопытства и внутреннего трепета разглядывал большой конверт из манильской бумаги. Маргарет Вудз была старой девой, дочерью теперь уже покойного клиента, бывшего сапера Джеймсона Вудза.
Он разорился во время первой мировой войны и умер в полной нищете в 1945 году. Бернсайд не видел ее более сорока лет Что же после всего этого приготовила ядовитая старуха?
Выполнив свою миссию, отец Дернинг распрощался.
