Уинтерз Ребекка - Зигзаги судьбы
Где отец Кендалл?
Несмотря на боль и разочарование, Сидни пришлось дождаться конца мессы.
Подойдя к машине, она увидела немолодую женщину, которая собиралась уехать, и, не удержавшись, спросила:
— Вы, случайно, не знаете, почему сегодня нет отца Кендалла?
— Говорят, он болен.
Сидни была потрясена.
— Ужасно.
— Да, конечно. Ему нет равных.
Нет. Ни одного человека...
Сидни вымученно улыбнулась и, попрощавшись, быстро села в машину, боясь, что женщина захочет поговорить.
Он болен?
Неужели серьезно?
Если она позвонит Джареду в офис, он поймет, что у нее не хватает сил, чтобы оставить его в покое.
Ты сошла с ума, Сидни Тейлор! — упрекнула она себя.
Слезы хлынули у нее из глаз. По пути в Бисмарк она позвонила родителям и объяснила, что задерживается, так как у машины, взятой в прокате, спустила шина.
Никто никогда не узнает того, что она сделала. Отец Кендалл больше не будет занимать ее мысли. Это окончательный и бесповоротный конец ее безумного увлечения. С этой минуты с ним покончено навсегда!
Два часа спустя Сидни входила вслед за отцом в дом. После верховой прогулки ей нужно было принять душ.
— Обед на столе, — объявила мать.
— Приду через пять минут, — откликнулась Сидни. Она уложилась в четыре, успев надеть чистые джинсы и блузку.
— Тушеное мясо! Мое любимое. Спасибо, мама.
Старые обычаи с трудом отмирают на равнинах Северной Дакоты. Так же как их прадеды, родители Сидни всегда устраивали в полдень обильный обед. Обычно в меню была говядина.
— О чем ты думаешь, Сидни? — Голос матери отвлек ее от опасных мыслей. После заезда в Кэннон она не находит себе места. Что, если Джаред серьезно болен? Она не переживет, если это так.
— Я заметила, что с июня у вас стало заметно меньше молочая, — пробормотала Сидни, впиваясь зубами в сочный початок кукурузы.
Мать улыбнулась.
— Твой отец решил провести эксперимент. Он использовал жуков вместо опрыскивания.
— Хорошо придумал, папа.
— Они не избавили нас от всех сорняков, но значительно сократили их количество. И стоило это дешевле. — Он протянул руку за вторым куском говядины. — Парень из природоохранного департамента знает свое дело.
— Я рада, что ты прислушался к его словам.
Мать передала Сидни миску с салатом.
— Лидия приглашает нас на десерт.
— Прекрасно. — Сидни давно не видела свою тетку. — Как Дженни? — Ее двоюродная сестра ожидала первого ребенка, и Сидни привезла ей подарок из Калифорнии.
— Цветет.
— Они уже выбрали имя?
— Конечно, — улыбнулся отец. — Джо.
Сидни кивнула.
— Хорошее имя.
Мужа Дженни звали Джо, и все, что он делал, заслуживало ее полного одобрения. У них был хороший, прочный брак. Как и у родителей Сидни. Конечно, размолвки случались, но она не могла вспомнить случай, когда ее мать решительно настаивала на своем.
Родители выпили по второй чашке кофе, Сидни убрала со стола и отнесла посуду в кухню. Мать поставила пустые чашки в раковину.
— Когда-нибудь ты тоже выйдешь замуж и у тебя будут любящий муж и дети.
Сидни с трудом подавила раздражение.
— Может быть, и не выйду, мама. Не рассчитывай на это.
Не рассчитывай, что я влюблюсь в кого-нибудь другого.
В кухню вошел отец и, подойдя к раковине, присоединился к разговору.
— Расскажи нам, что случилось с тем парнем — Чипом из Айдахо. Мы думали, он твой избранник.
— Я никогда не любила его, поэтому у нас ничего не вышло.
— Все время был кто-то другой, не так ли?
Сидни не могла лгать родителям.
— Да.
— Он все еще в Кэнноне? — спросила мать.
Сердце Сидни оборвалось. Все, что касается отца Кендалла, вызывает боль. Сколько лет должно пройти, прежде чем мысли о нем перестанут владеть ею? Что, если он смертельно болен? Боже милостивый!
— Дорогая?
Сидни печально опустила голову.
— Если вы не против, давайте переменим тему.
— Тебе будет легче, если ты выговоришься, — посоветовал отец. — Ты была счастлива, до того как начала преподавать в Кэнноне.
Мать бросила на нее тревожный взгляд.
— Раз не хочешь обсудить это с нами, зайди к пастору Грегсону и поговори с ним, пока ты здесь.
— Мне двадцать шесть лет, мама! — вскрикнула Сидни. — Я уже не девочка! Пастор Грегсон меньше всех способен понять меня. — Она живо представила себе их разговор.
Я люблю священника, пастор Грегсон.
Ты должна сделать все, чтобы изгнать из своей головы дьявольские помыслы, Сидни.
— Послушай, дочка...
Чтобы успокоиться. Сидни сделала глубокий вдох и обратилась к матери.
— Я прекрасно понимаю, что вам с отцом церковь помогает преодолевать кризисные ситуации, и это очень хорошо. Но свои проблемы я вынуждена решать сама.
— У пастора Грегсона прекрасная репутация, — не унимался отец.
— Если я почувствую, что мне нужна помощь, то обращусь к психиатру, — отрезала Сидни, сознавая, что сделала ошибку. Этот ответ отнюдь не успокоил родителей, которые не верили в психиатрию.
— Значит, этот мужчина женат?
Да, женат. Но не так, как вы думаете.
— Нет! — в отчаянии вскричала Сидни. — А теперь мне нужно переодеться, чтобы идти в гости к тете Лидии.
Прежде чем въехать в Йеллоустонский национальный парк, Джаред обзавелся картой и принялся разглядывать ее, завтракая в машине, которую взял напрокат.
Его план состоял в том, чтобы посетить основные места, где останавливаются туристы, и попытаться найти Сидни там. Он не хотел никого расспрашивать.
Если она где-то здесь, ее золотистые волосы привлекут его внимание. В форме или без нее, Сидни, обладательницу великолепных длинных ног и стройной фигуры с приятными округлостями, невозможно не заметить. Если не повезет, то придется навести справки.
Прожив последние десять лет в Кэнноне, расположенном на высоте восьмисот футов над уровнем моря, Джаред мог приписать сердцебиение разреженному воздуху. Но он знал, что сей жизненно важный орган трепещет совсем по другой причине.
Чувствуя приятное волнение, вызванное тем, что он находится там, где работает Сидни, Джаред не мог не сравнить красивый альпийский пейзаж с безбрежными равнинами вдоль реки Кэннонбол.
День был сухой и жаркий, но как только облака закрывали солнце, становилось прохладнее.
На каждом повороте Джаред видел следы лесных пожаров. Удивительно, но из черной обожженной земли пробивались цветы — свидетельство новой жизни.
Новая жизнь!
