Валентина Седлова - Разведены и непредсказуемы
Хотя Нике не хотелось видеть Верунчика, но Мишка таки не удержался и пригласил ту в гости, когда Ника еще только искала, куда же ей переехать. Барышня походила по их квартире, сообщая, как все тут переделает по собственному вкусу, заглянула в холодильник, тут же заявив, что покупные салаты вредны для здоровья и она не потерпит полуфабрикаты в ее доме. Ника скрипнула зубами, но промолчала. Пусть резвится девочка, еще, поди, не знает, с какой стороны к плите подходить, а все туда же — нотации ей читать вздумала!
Но самое смешное произошло, когда Мишка ненадолго покинул их из-за важного звонка по мобильному телефону. Убедившись, что он их не слышит, Верунчик доверительно потянулась к Нике и произнесла:
– Слушай, и как ты с ним только жила? Я вот никак не могу его заставить сменить гардероб на что-нибудь более достойное! А то бродит по редакции как бомж какой-то — в джинсах и футболке, несерьезно ведь, должность-то уже солидная, а он все как студент себя ведет! Может быть, ты как-нибудь на него повлияешь, а? А то я уже и не знаю, что с ним делать!
– Мой бывший муж — это моя бывшая головная боль, — предельно вежливо ответила той Ника, едва сдерживаясь, чтобы не вытолкать Верунчика взашей. — И по правде говоря, мне уже все равно, в чем он ходит на работу, да хоть в плавках на подтяжках! Проблемы негров шерифа не колышут!
Верунчик нервно икнула, но все поняла правильно и больше Нике в подруги не набивалась. Мишка, правда, искренне огорчался, почему «его девочки» так и не наладили между собой контакт, постоянно пытался устроить дубль два и вновь свести их вместе, несмотря на дружные протесты с обеих сторон.
К началу следующей недели одиночного плавания Ника, убрав с глаз долой пивные бутылки, достала толстую клетчатую тетрадь и принялась размышлять по поводу собственного житья-бытья. По всему выходило, что она к своим двадцати восьми годам все-таки кое-чего достигла. Она свободно писала на любые темы, от гламурно-светских до сугубо технических, неплохо говорила по-английски и переводила тексты, хорошо снимала на фото— и видеокамеру, печатала на компьютере со скоростью пулемета и, что весьма важно, без всяких ошибок. Не долго думая, Ника влепила в колонку собственных плюсов еще и трудолюбие. Работать со словом ей действительно нравилось, да и к лентяям она никогда не относилась. Сколько раз она при свете ночника писала материалы, чтобы Мишка, мирно дрыхнущий перед «тяжелым завтрашним днем» с непринужденным видом бросил их на стол начальства, демонстрируя свою «адскую работоспособность»! И ведь все всегда успевала!
В графе минусов Ника отметила скудное портфолио, поскольку подавляющее большинство ее материалов вышло под Мишкиным именем, и отсутствие записей в трудовой книжке. Впрочем, тут же ободрила она себя, для фрилансов это совершенно нормальная ситуация, некоторые годами пишут и издаются под чужими именами, так что в издательском и журнальном бизнесе этим никого не удивишь. Тем более что многие ее знакомые, состоявшиеся и известные журналисты, при необходимости могут дать ей рекомендации. А это уже дорогого стоит!
И тут Ника задалась вопросом: а что же она, собственно говоря, хочет? Быть вольной пташкой, меняя нанимателей и заказчиков как перчатки, или же устроиться на постоянное место работы и не думать о завтрашнем дне: выплатят ли гонорар или продинамят? Прикинув и так и сяк, Ника решила, что будет искать себе место со стабильной заработной платой. Благодаря вовремя изъятой заначке финансовый вопрос ее пока еще не беспокоил, но через пару-тройку месяцев мог обернуться серьезной проблемой. Ей надо было кровь из носу платить за съемную квартиру, да и прочих расходов тоже хватало, так что заначка таяла с устрашающей скоростью. Опять же, Ника осознавала, что сейчас ей, как никогда, требуется постоянное общение. Обычно она вполне комфортно чувствовала себя в одиночестве, но когда в голове день-деньской крутится одно и то же — «меня бросили ради пустоголовой красотки», — недолго и свихнуться.
Вторым шагом на пути Ники к новой жизни стало составление резюме. Она раз восемь переписывала его заново, прежде чем осталась довольна результатом. Теперь дело оставалось за малым: забросить удочку и ждать улова.
Первую неделю на ее сообщение о поиске работы никто не откликнулся. Пара звонков от невменяемых товарищей с предложением устроиться в систему многоуровневого маркетинга не в счет. Ника поняла, что она что-то делает не так, и решила сама поискать предложения от компаний. В итоге за пару часов, проведенных в интернет-кафе, в заветной тетрадке появилось целых двенадцать вариантов будущего трудоустройства. Ника уже прицельно разослала туда свое резюме, а затем отправилась домой — звонить по полученным адресам.
На третьем или четвертом звонке Ника поняла, что ей, как ни странно, нравится искать работу и беседовать с потенциальными работодателями. Этот процесс более всего напоминал ей какую-то игру, и с каждым новым разговором Ника чувствовала, как растет ее самооценка и все проще и проще подбираются слова. Повесив трубку, она поняла, что у нее пересохло горло, и отправилась на кухню пить чай. С того момента как Мишка сообщил ей о том, что влюблен в Верунчика, это был первый радостный день в жизни Ники.
Затем, получив приглашение на первое собеседование, Ника спохватилась: а как она сейчас выглядит? Может, бросит кадровик на нее быстрый взгляд и решит — перед ним неудачница, плюнувшая на свою внешность и зацикленная на собственных проблемах. Надо ей это? Конечно же, нет! Поэтому, критически перебрав гардероб, она составила неплохие ансамбли на все случаи жизни, затем перетряхнула косметику, избавившись от просроченных теней, туши и помады. И наконец, сочтя, что настала пора заняться лично собой, Ника отправилась в парикмахерскую.
До этого первый и последний раз она была в салоне красоты накануне свадьбы. Потом вечно не находилось то времени, то желания возиться с прической, куда удобнее было собрать волосы в косу и, обмотав вокруг заколки, зафиксировать шпильками. Да и зачем ей в парикмахерскую — разве она плохо выглядит? Опять же семейный бюджет не пострадает…
Но это было раньше. А сейчас Ника решила довериться рукам профессионала, чтобы полностью сменить имидж. Вечный пучок и аккуратная челка, возможно, были удобны и в чем-то универсальны, но ассоциировались у Ники скорее с забитой конторской служащей, нежели с уверенной в себе журналисткой. Кроме того, ею овладел азарт — Нике не терпелось посмотреть на себя новую, красивую и не унывающую под ударами судьбы. И ради этого стоило пожертвовать даже каштановой гривой чуть ниже пояса.
