Жаклин Айрес - На контракте (ЛП)
— Пойдем, — я легонько трусь своим носом о ее.
Шарлотта
Митч нажимает кнопку девятого этажа, а я пытаюсь сохранить свое остроумие при себе. Митчелл ... это звучит тяжеловато для меня. Он похож на Митча, но не на Митчелла, если это вообще имеет какой-то смысл.
Красавец-мужчина. Не из той породы мужчин умереть, не встать, но определенно неотразим. Я бы сказала, что ему немного за сорок и рост у него под шесть футов. У него темно-каштановые волосы, карие глаза, и добрый взгляд. Его улыбка освещает их, как по волшебству, я представляю его маленьким мальчиком. Мне постоянно приходится напоминать себе, что это не совсем обычное первое свидание. Хотя если бы я была моей подругой Джули, конечным результатом было бы обычное первое свидание. И он ведет меня наверх, чтобы помимо других вещей подписать контракт. Как говорилось в его объявлении? «Если на первом собеседовании я пойму, что вы подходите на данную позицию, вам необходимо будет заполнить все необходимые документы и начать немедленно. Продолжительность работы, а также заработная плата, будут обсуждаться отдельно». Итак, мне гарантирован телефонный звонок после нашего первого «свидания». Определенно это шаг вперед от Джулии с ее регулярными первыми свиданиями. И этот факт, что я подсознательно понравилась ему, заставляет меня почувствовать себя чуточку лучше.
— Что тут происходит? — спрашивает он, вырывая меня из своих мыслей, и его указательный палец мягко постукивает по моему правому виску.
— Я пытаюсь это сама выяснить, но ..., — замолкаю.
— Но что? – он смотрит на меня и его глаза улыбаются. «Это не очередное свидание, Чарли, прекрати!»
— Меня кто-то грубо прервал, постучав по виску, спросив: «Что тут происходит?», прежде чем я смогла выяснить, — отвечаю я деловым тоном.
— Грубо, хм? – его улыбка исчезает.
— Хм ... да. Вероятно, это не последняя грубая вещь, которую вы собираетесь сделать со мной этим вечером, — я шутливо вздыхаю и наблюдаю за загорающимися цифрами на табло лифта, который останавливается, но это только седьмой этаж.
— Ты думаешь, я собираюсь делать с тобой грубые вещи сегодня?
Его голос веселый, и я открываю рот, чтобы ответить, но двери лифта открываются и входит пожилая пара. Митч тянет меня за руку к задней стене лифта, двери бесшумно закрываются.
— Фрэнк! Мы едем вверх! — Женщина отталкивает руку мужа, и ее раздраженный возглас явно пронзает его барабанные перепонки, я уверена в этом, мои так точно.
Он пожимает плечами.
— Ну и что?
— Шарлотта, — Митч возвращает мое внимание к себе, прижавшись губами к моему правому уху, — ты не ответила на мой вопрос.
— Потому, что Фрэнк сел не в тот лифт, — шепчу я, показывая глазами в сторону бедного Фрэнка.
Митч поднимает одну бровь.
— Шарлотта.
— Чарли, — поправляю я его. Он кладет руки на мои бедра.
— Шарлотта, — настаивает он, сжимая мои бедра и притягивая меня агрессивно к себе. У меня перехватывает дыхание «Боже, неужели я стала такой девушкой!» Жена Фрэнка стреляет в меня взглядом «Боже, она такая сука!»
— Ты думаешь, что я собираюсь делать грубые вещи? — спрашивает он снова шепотом.
— Ну, я предполагаю, что это зависит.., — говорю я.
— Зависит от чего? – он отстраняется от моего уха, чтобы взглянуть на меня. Я смотрю на него снизу-вверх.
— Если совпадает наше определение, что такое грубо, — отвечаю я с ухмылкой.
— Господи ... я думаю, я получу удовольствие, черт возьми, выясняя это! — говорит он в полный голос. Пара оборачиваются и смотрит на нас. К счастью, мы не должны терпеть их взгляды, так как лифт останавливается. — Извините нас, пожалуйста, — Митч пробирается между ними, держа меня за руку. — Удачи, Фрэнк! — говорит он громко, направляясь по коридору. Мы слышим дружеский смех Фрэнка.
— Митч! — я легонько шлепаю его по руке. — Он даже не собирается что-то менять! – говорю я с раздражением. Митч полностью игнорирует мое замечание, открывая дверь в номер. Как только я делаю шаг внутрь, он захлопывает дверь и впечатывает меня в дверь.
— Это последний раз, когда я говорю тебе называть меня — Митчелл! — говорит он сквозь зубы со смесью злости и раздражения.
— Ах, дорогой, ты должно быть немного принял лишнего. Я — Шарлотта, — кладу руку на его грудь. — Ты — Митчелл. — Я убираю руку с его груди. Митч смотрит на меня сверху-вниз и качает головой, потом отворачивается.
— Забудь. Ничего не получится. Я заплачу тебе за этот вечер, и ты можешь уйти.
Он достает из кармана бумажник. Я пытаюсь решить, какое действие задевает меня больше всего: то, что он меня уволил, либо то, что он предложил заплатить? Конечно, напиться может каждый и уйти (действительно разбушевавшись) отсюда, но от этого не появится еда у моих детей и не сохранится крыша над головой. И ... я нравлюсь ему. Да, у него есть некоторые заскоки, но все мы не без этого. Но я нравлюсь ему и мне хорошо с ним, ну, хорошо с тем, что я собираюсь сделать с ним. Вернее, собиралась сделать, если сейчас же не исправлю эту ситуацию.
— Постой ... подожди, — я дотрагиваюсь до его руки. — Я сожалею. — Делаю шаг или два ближе к нему, он пристально смотрит на меня. — Просто ты заставил меня немного понервничать. Я начинаю шутить, когда нервничаю, ничего не могу с собой поделать, — он бросает бумажник на стол, потом кладет руки на мои бедра и притягивает к себе.
— Я заставил тебя понервничать? — спрашивает он перед тем, как оставить легкий поцелуй на моем носу.
— Ну, да. Ты пригвоздил меня к двери и закричал прямо в лицо, — я отвожу назад голову, чтобы как-то увеличить расстояние между нами. — Третья грубость, которую ты проделал со мной за тот час, что я тебя знаю.
— Третья? — спрашивает он с улыбкой.
— Да.
— Когда же была вторая?
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня.
— Ты заставил меня задыхаться в лифте ... на глазах у других людей, — я отодвигаю голову назад еще дальше.
— Ужасно! — его глаза расширяются. — Хорошо, — говорит он, прикасаясь к моей щеке, — я могу сделать что-то получше. — Он наклоняется и целует меня. Мои колени слабеют, я раскрываю губы, позволяя ему углубить поцелуй. Святое дерьмо, этот парень умеет целоваться! Я слышу, как в моей голове начинает звучать медленный вальс. Наши рты идеально подходят друг другу, а наши языки танцуют настолько умело, как будто это их миллионный вальс, а не первый.
Митч резко отстраняется и смотрит в мои глаза, его палец очерчивает контур моей нижней губы.
