Карен Смит - Ночь, которая решила все
Не успели они войти в квартиру, как Оливия объявила:
— Я не нуждаюсь в твоей помощи и не хочу ее. Сдерживаемое все это время желание заставило Лукаса пододвинуться к ней поближе.
— Если это мой ребенок, то я тоже имею права.
— Иметь права не значит стать родителем. Права не научат ответственности. Я знаю примеры, когда мужчины отстаивали свои права только тогда, когда им было нужно! И если ты даже не веришь, что это твой ребенок…
Он схватил ее за плечо:
— Ты никогда не спала со Стенли Уиткомбом?
Оливия застыла. Смотря ему прямо в глаза, она сказала:
— Нет. Я никогда не спала со Стенли Уиткомбом или другим мужчиной. А если ты мне не веришь…
Инстинктивно Лукас чувствовал, что она говорит правду. Логика подсказывала ему то же самое:
— Я верю тебе.
Внезапно Лукас понял: вот она — семья, которую он так стремился иметь. К тому же, ему не было равных в умении использовать непредвиденные ситуации с максимальной выгодой для себя. Он научился этому еще в молодости.
Когда он наклонился к Оливии, она успела лишь ахнуть от изумления. Воспользовавшись ее растерянностью, Лукас прижал свои губы к ее губам. Ему надо было, чтобы она ответила ему, убедила его, в том, что мысль, за которую он ухватился, как сирота хватается за возможность иметь родителей, вовсе не абсурдна. Он искал ответ на свою страсть, подтверждение тому, что Рождество не было случайностью, моля, чтобы мечта сбылась. И они на какое-то время окунулись в близость, которую оба не смогли забыть.
Когда Оливия все же вывернулась из его объятий, она выглядела еще более потрясенной, чем когда объявляла о своей беременности. Обхватив себя руками за плечи, она спросила:
— Зачем ты это сделал?
Хладнокровие, за которым Лукас прятал свою страсть, вернулось к нему и он спокойно ответил:
— Чтобы доказать, что нас тянет друг к другу. Мы поняли это в Рождество, но боимся себе в этом признаться. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.
— Ты шутишь?
— Нет, я говорю серьезно. Я рос безотцовщиной, и ни один мой ребенок не родится с таким ярлыком. Я буду отцом этого ребенка, это право у меня никто не отнимет. Я в такой же степени ответственен за ребенка, как ты.
Она взволнованно всплеснула руками:
— Лукас, это сумасшествие. Мы даже не знаем друг друга.
— Поверь мне, два родителя лучше, чем один, а брак, который держится на таком притяжении, какое испытываем друг к другу мы, имеет гораздо больше шансов, чем любая романтическая иллюзия, о которой ты, возможно, мечтаешь. Подумай об этом.
Она нахмурилась, и Лукас понял, что ему лучше сейчас не давить на нее, дать ей возможность поразмыслить над тем, что он сказал. Он направился к двери.
— Помни, Оливия, твое решение должно прежде всего учитывать интересы нашего ребенка.
Выходя в коридор, Лукас подумал, что мастерство в ведении переговоров может помочь ему сейчас заключить решающую сделку его жизни.
На следующее утро, сидя у мраморного туалетного столика в комнате отдыха, Оливия маленькими глотками пила чай. Сейчас, когда ей нужно было решать, как строить дальше свою жизнь, не хотелось, как обычно, идти со всеми в столовую, разговаривать.
В комнату вошла Молли Доил.
— Что случилось, Оливия? Раньше ты не пряталась от всех с кружкой чая.
— Очень много работы с утра. Молли наклонила голову. Прямые белокурые волосы красиво обрамляли ее лицо.
— Независимо от количества работы ты никогда не отказывалась от кусочка сырного пирога за компанию. Но в последнее время…
Молли была самой близкой подругой Оливии в «Баррингтоне», ей можно было довериться. Прошлой ночью Оливия собиралась позвонить маме, но потом передумала: сначала ей нужно самой прийти к какому-то решению.
— Я беременна. Молли не удивилась.
— Я подозревала это, глядя, как ты зеленеешь при виде еды. И когда вы со Стенли поженитесь?
Подруги Оливии знали, что она мечтает выйти замуж за своего босса. Стыдясь и переживая по поводу случившегося на Рождество, Оливия никому ничего не рассказала.
— Отец ребенка — Лукас Хантер. Молли довольно быстро пришла в себя.
— Я слышала, как болтали, будто вы с Лукасом целовались под омелой на рождественской вечеринке, но не поверила. — И, помолчав, добавила:
— А как же Стенли?
— Я думала… я надеялась… — Оливия замолчала, удивленная тем, что утраченные надежды волнуют ее гораздо меньше, чем огонь желания в глазах Лукаса.
— Ты сказала об этом Лукасу?
— Вчера.
— И?.. — допытывалась подруга.
— Он предложил мне выйти за него замуж. Я не приняла этого всерьез. Как можно? Ведь мы совсем не знаем друг друга.
Молли удивленно подняла брови.
— У нас было всего лишь раз, — объяснила Оливия.
— Одного раза вполне достаточно. Что касается Лукаса, то он не станет бросаться такими словами. Лукас производит впечатление человека, знающего, что он делает. Наверное, именно поэтому Рекс Баррингтон доверяет ему. Что ты ответила на его предложение?
— Это было скорее предложение о слиянии двух фирм. Я ничего ему не ответила. Он сказал, чтобы я подумала.
— А чего ты хочешь?
— Пока не знаю. — Оливия глубоко вздохнула и решительно добавила:
— Я сама должна найти выход. Молли погладила ее по руке:
— Это будет нелегко. Одной логикой здесь не обойдешься, да и умение составлять контракты не поможет. Руководствуйся не только разумом, но и чувствами, не забывай про это. — Посмотрев на часы, она нахмурилась. — А мне пора возвращаться к своей рекламе. Что-то не могу сосредоточиться последнее время.
— Джек? — спросила Оливия, зная, что Молли мечтает об интимных отношениях со своим шефом.
— Он снился мне прошлой ночью. А сегодня я поймала себя на том, что мечтаю о нем за рабочим столом… — Она остановилась. — Тебе нужна моя помощь?
Оливия благодарно улыбнулась подруге:
— Спасибо, но мне нужно разобраться в себе.
— Всегда рада помочь. Ты знаешь, что можешь на меня положиться.
Когда за Молли закрылась дверь, Оливия встала, глубоко вздохнула и закрыла глаза. И снова перед ней возникло лицо Лукаса, его голубые глаза призывали ее сделать правильный выбор не только для себя, но и для их ребенка.
Лукас прекрасно знал, когда нужно отступить, а когда — переходить в наступление. С коробкой, полной сандвичей и напитков, он вошел в офис Стенли Уиткомба. Джун, увидев его, заулыбалась. Лукас небрежно кивнул ей и направился прямо к столу Оливии. Когда та подняла голову, он уже ставил коробку на край ее стола.
Из своего кабинета вышел Стенли.
— Привет, Лукас. У нас что, сегодня совещание?
— Нет. Я пришел забрать Оливию на ланч. Стенли, казалось, был удивлен не меньше, чем его секретарша, которая озадаченно взглянула на Оливию. Лукас тоже смотрел на Оливию. Ход был за ней.
