Острова объяты тьмой (СИ) - Лангрейн Тори
— Ну, поехали?
***
Резкий визг тормозов. Болезненный удар. И небо, рассекаемое автоматной очередью. Это всё смешалось для Ани в одну жуткую какофонию криков, неприятных ощущений и размытых картинок. Она не могла понять, когда всё пошло не так? В какой момент её сознание отключилось, чтобы через мгновение вновь вернуться и увидеть с десяток людей в пёстром камуфляже с оружием наперевес.
И почему Максим Сергеевич оттаскивает своего окровавленного безопасника Петра куда-то за автобус, а вокалисты кто как положены с заломленными руками на землю?
— Анечка, — тихо всхлипнула Марго и потянула за рукав, — ты в порядке?
Но Аня не услышала. Сильный удар о стекло оглушил её, и головная боль набатом разнеслась внутри черепной коробки, от чего звуки стали доходить как-то притуплено, замедленно.
Ещё этот алый туман повсюду, то ли дымовые шашки, то ли со зрением тоже приключилась беда. Девушка осторожно коснулась раны на своей голове, затем опустила руку и с трудом поняла, что кровь на пальцах — её.
Кто-то заговорил на классическом английском, так чётко и размеренно, что даже слабо соображающая Анна уловила смысл едва долетающих до сознания фраз.
— Юстас.
— Йа? — донёсся нервный ответ сквозь дым.
— Дорогой мой Юстас. Ты меня слышишь?
— Йа.
— Я хочу, чтобы ты внимательно меня послушал, Юстас. Гут? Славно. Так вот, Юстас. Моё сугубо субъективное мнение, конечно же, ни в коем разе не отражает полноту картины этой реальности. И я вполне могу проецировать свои чувства и эмоции на других людей, на события, происходящие вокруг. Пока улавливаешь?
— Й-йа?
— Я вот что хочу отметить. Мои проекции, они же… — говорящий на миг умолк, будто хотел подобрать наиболее точные слова. — Вот смотри, Юстас. Могу ли я переносить свой личный опыт на других людей? Могу, конечно. Но это не значит, о, нет… — в чужом голосе послышался вздох сожаления, — ни в коем случае не значит, что человек думает точно так же, как я, чувствует так, как я. Правильно, парни?
— Да, босс.
— Ага.
— Йа.
Анна, всё ещё силящаяся понять, что здесь происходит, попыталась привстать. Но трясущиеся ноги отказывались держать её, поэтому девушка с тихим болезненным стоном, опираясь на крышу перевернутого автобуса, вновь осела на асфальт. Перед едва сфокусировавшимся зрением расступились клубы тумана. Из них сначала показались джоггеры цвета хаки и чьё-то туловище в иссиня-черной толстовке с изображением алого черепа посередине.
— Проекции, да, Юстас? — Человек присел перед Анной на корточки и протянул руку к её подрагивающему подбородку.
— Йа!
— Хуй-на! — ругнулся он, переходя на чистый русский. Чужие черты лица показались девушке смутно знакомыми. — Я, блядь, явственно могу отличить «пустышку» от взрыва полноценной гранаты, Юстас, тупое ты мудло!
— Тимур? — удивленно прошептала Аня, с трудом вспоминая единственную присланную другом фотографию. Оттуда смотрели такие же бесцветные глаза за стёклами круглых очков, которые едва прикрывала челка с выкрашенными в черно-белую полоску прядями волос.
— Прости, Ань, — проговорил он. — Никогда не умел в сюрпризы.
Пределы нормы
Все её любимые героини начинали свои лучшие приключенческие романы с лучей утреннего солнца, беспощадного зова будильника или же, на худой конец, просто нового дня. У Ани глаза распахнулись ближе к полуночи, потому что резко накатил очередной приступ рвоты. Первый случился ещё на катере, который увозил их вместе с театральной труппой куда — то в открытый океан. Мозг, претерпевший сотрясение, не выдержал непрекращающейся качки.
— Ань, моя помощь точно не нужна? — донеслось из — за двери, после того как девушка вывернула остатки своего желудка в унитаз и нажала на резной рычажок слива воды.
— Ох, бедная, бедная кляйне, — причитал уже знакомый голос Юстаса где — то под окнами. — Йа виновайт.
— Сюр какой — то, — пробормотала Анна, опираясь рукой о раковину розового мрамора и стараясь собрать воедино расползающиеся мысли. — Фу — у–ух.
Умывальник действительно был в форме ракушки, очень похожей на ту, что принесла Венеру с картины Боттичелли к берегам Кипра. Аня сосредоточила всё внимание на этой внезапно всплывшей информации, простой, понятной и доступной, а затем сделала упражнение на глубокий вдох — выдох. Ничерта оно, конечно, не помогло. Взгляд поднялся к зеркалу, то отразило её пепельно — бледное измученное лицо и лихорадочно блестящие глаза. Аня сдержала рвотный позыв. Из — за двери снова донесся вопрос, но девушка, не обращая внимание на посторонние звуки, попыталась набрать в подрагивающие ладони воды, чтобы умыться.
— Ань? — В чужом голосе послышалось беспокойство.
— Да, Тимур.
— У тебя всё в порядке?
Она застыла с мокрым полотенцем у лица на несколько долгих минут, а после развернулась и, пошатываясь, направилась к выходу из ванной комнаты.
— Да зашибись! Всё просто охренительно! Спасибо, что спросил! — начала орать Аня, едва распахнув дверь. — А ты сам, блядь, как думаешь? Тимур, что вообще за хрень происходит? Что за мужики с оружием? Где мы?!
— У меня дома, — тут же ответил парень, явно ошарашенный её резким появлением.
— Чего?!
— Не думал, что у тебя настолько живая мимика… — В замешательстве он указательным пальцем поправил очки на переносице и как — то неуверенно улыбнулся. — Ань, я всё объясню, ты только ляг, пожалуйста, если уже не тошнит, сотрясение лучше не переносить на ногах.
— Нет уж, ты мне объяснишь всё сейчас же, или…
— Или? — Улыбка ещё блуждала на его тонких губах, но за ней явственно читался ответ хотя бы на один вопрос: кому тут подчиняются упомянутые мужики с оружием.
Анна, игнорируя предложенную руку, сама прошла вдоль стеночки к широкой кровати, с которой не так давно поднялась.
— Пойми, я ни в коем случае не угрожаю, — поспешил заверить Тимур. — И я не хотел, чтобы так вышло.
— Моя перебинтованная башка говорит об обратном, — проворчала Аня, опускаясь на кровать. — У тебя дома — это где?
— Я не могу сказать точного местоположения, ради твоей же безопасности.
— Ты представляешь, насколько тупо это звучит?
— Ну, давай по — другому скажу. — Тимур сел рядом. — Мы сейчас на одном из островов Тихого океана.
— Да я не об этом! — возразила она. — Кто ты, Тимур? Зачем ты всё это устроил?
— Я же говорил тебе, я…
— Так, стоп. Да, ты говорил. Ты хакер, крутой спец по сбору информации, ты продаёшь её всяким богатым дядькам.
— Ну, если сильно обобщать, то да. Но…
— Да, блядь, да… хах… — забормотала Аня со странными, против воли возникшими меж слов смешками. — Да кто в такое поверит, ты вообще в своём уме?!
— Аня, у тебя истерика.
— У меня? Да ты что! С чего бы это, Тимур? Не с того ли, что… ах — хах…что меня чуть гранатой не убило?
— Ань, Анют…
— Нет? А может, потому, что мой друг на самом деле мафиози какой — то? Боги мои! Что за бред…
— Смотри мне в глаза, Аня! — голос его вдруг стал жестче, прямо как тогда, у перевернутого автобуса, когда в дымном мареве аварии парень объяснял некоему Юстасу о проекциях.
Тимур аккуратно взял Анино лицо в ладони и заговорил так, что сразу захотелось сделать всё, чтобы он не потребовал, только бы никогда больше не встречаться с этим леденящим кровь взглядом, сквозящим через стекла очков:
— Ты сейчас ляжешь в кровать. Проревёшься как следует, отоспишься, поняла?
Анна едва заметно кивнула. Он продолжил:
— Стресс к утру станет меньше, ты придёшь в норму, и мы спокойно поговорим. Хорошо?
— Да.
Тимур не стал наблюдать за тем, как находящаяся словно бы под гипнозом девушка покорно кладёт голову на подушку. Осторожно поднялся с кровати и направился к выходу из комнаты.
— Извини. За всё, — негромко произнёс он, притворяя дверь за собой.