Ты (не) моя (СИ) - Лав Натали

-Еще интересней... - тянет незнакомец тихо, сжигая меня взглядом.

Зря я пытаюсь быть честной. Это никогда не помогало.

Из салона раздается рингтон. Это Дамки - "Начальник мой, бедный мой начальник". Я промаргиваюсь. песня в моем сознании не вяжется со стоящим напротив персонажем.

Тот хмыкает лезет в салон, достает сотовый.

-Да, Клим?! Что тебе непонятно в предложении - у меня отпуск? - я снова моргаю, оглядываюсь вокруг в поисках места, куда можно присесть.

Замечаю невдалеке лавочку, возле которой с обеих сторон растут восточные туи. Направляюсь туда и присаживаюсь. Мужчина разговаривает, находясь от меня на расстоянии.

Спустя пару секунд он присаживается на ту же лавочку, на которой сижу я.

-Что?!

Ему отвечают. Что именно я не слышу.

-Хорошо. Я возвращаюсь.

Снова реплика его собеседника.

И гневный рык.

-Сейчас!

Не знаю, что ему сообщили, но это вышибло у него почву из-под ног. Какое-то время мы сидим молча.

Потом он выдает:

-С тобой-то мне что делать прикажешь?

Я - не его ответственность. Я ему никто, как и он мне. Но за этим забором я не знаю, что меня ждет. Я не знаю, как связаться с Егором. Я не знаю, жив ли он. И на чью-то помощь в этом городе рассчитывать не могу.

Затаив дыхание, смотрю перед собой. просить не отваживаюсь.

-С собой тебя возьму, - принимает мужчина решение, - Поедешь?

Во мне просыпаются здравые сомнения.

-Эх. В столице есть кризисные центры для женщин, попавших в похожие ситуации. Определю тебя туда. Больше податься тебе некуда?

Мотаю головой.

-А этот твой? Ромео? - зачем он ёрничает. Ведь совсем не знает Егора.

-Муж сказал, что убил его, - шепчу совсем тихо.

-Мог?

-Мог, - признаю очевидное.

-Тогда у тебя лишь один выход - уехать.

Выход этот так себе. Но пока единственное, что у меня есть. Здесь останется сын. Но забрать его с собой я не могу. За безопасность мальчика не переживаю. Артур к нему привязан.По-своему, но тем не менее. К тому же, ребенок - его единственный наследник. И других у него не будет. После года совместной жизни машину Карапетяна взорвали. он выжил, но стал импотентом. После этого я смогла хоть как-то примириться со своим существованием.

-И чего вы, бабы, постоянно в это болото лезете? За красивой жизнью? - спрашивает мой спаситель.

Сил оправдываться = нет. Объяснять, что со мной произошло - тоже.

-Ладно, не жги меня глазами. Не жги. Давай приведем себя в порядок. Перекусим. пару часов вздремну. И выдвигаемся. Мне надо обратно.

***

Артур Карапетян метался по собственной гостиной, как ошпаренный. Очень жалел, что не свернул жене шею. Покоя ему не давал один вопрос - кто посмел вмешаться и заступиться за изменницу? Его здесь все хорошо знали. Никто бы не рискнул. А вот кто-то пришлый вполне мог.

Его люди сейчас искали сбежавшую жену. и того, кто ей помог - тоже. Горе им будет, если не найдут.

Артур всегда считал, что Нина будет послушной, не посмеет взбунтоваться. У нее всё есть. Есть общий ребенок. Чего ей не хватало? Он очень хотел бы это понять.

-Артур Микаелович, - в дверях бесшумно появился один из приближенных к Артуру людей.

-Что у тебя? - очень стараясь не выдать душивший его гнев спросил обманутый муж.

-Вашу жену пока не нашли. Но появилась информация, что родственники Протасова ее ищут. Возможно, это по их распоряжению Нину забрали.

-Чего?! - всё же заорал Артур, - Да они там в своей Москве совсем границ не видят? Ну, ничего. Я им флажки поставлю... Они еще поймут, с кем связались! Собирай людей. Пора навестить больного. Он ведь жив еще?

Это тоже был прокол его людей. Поэтому пришедший не рискнул смотреть в глаза Карапетяну.

-Да, - коротко ответил и предпочел рассматривать пол.

-Скажи мне, за что я вам всем плачу такие деньги? - этот вопрос остался без ответа.

У Артура впрочем появилась цель. Которую он стремился достичь.

Карапетян жаждал крови.

Только, если бы он остановился и задумался. то не рискнул бы лезть на рожон

Глава 3

Глава 3

Нина

Оказавшись в доме, понимаю, что помог мне непростой человек. Всё вокруг кричит о материальном достатке.

-Зовут тебя как? - спрашивает мужчина, размещаю барсетку, которую он забрал из машины на комоде в прихожей.

-Нина, - скромно отвечаю, переминаясь с ноги на ногу. К тому же, ноги у меня босые и пыльные.

-И сколько тебе годочков?

-Двадцать четыре, - отвечаю, не споря, не вспоминая, что у женщин такое спрашивать некультурно.

Ему, как исповеднику, хочется рассказать всё. И еще переписать имущество.

-Чего? - подвисает он, вглядываясь в меня, -Хотя да, вряд ли ты старше. А во сколько же ты замуж выскочила?

Это его "выскочила" бьет по моим оголенным нервам ни хуже кнута. Возвращает в ту реальность, когда я восемнадцатилетней девчонкой верила в добро.

-Я - не выскочила! - чеканю я зло, - Меня туда продали в 18 лет. И не надо мне говорить, что мы живем в цивилизованной стране и такое невозможно!

Взгляд спасителя тяжелеет.

-Я и не собирался. Возможно и не такое, девочка, - я не обижаюсь на его обращение. Ему лет 40 или около того. Так что с нашей разницей в возрасте для него я именно девочка, - Пойдем, душ тебе покажу. Другой одежды для тебя у меня нет. Времени по магазинам ходить - тоже. Майку чистую дам, а шорты свои оставишь. И обуться...

Мужчина бросает красноречивый взгляд на мои босые ступни.

-Если только в домашние тапки, - заканчивает он фразу.

Я сейчас согласна на всё. До меня только теперь доходит во всех красках, что со мной собирался сотворить Артур. И меня начинает потряхивать.

-Э-э-э. Нин, давай без истерик? Я всё это время был за рулем. Сейчас мне надо немного отдохнуть. И мы уезжаем.

Я киваю. Отчаянно пытаюсь взять себя в руки. Мне это необходимо. От этого зависит моя жизнь.

Чтобы переключиться, спрашиваю:

-Как вас зовут?

-Мы уже на "вы"? По-моему, во дворе ты мне спокойно тыкала.

Справедливое замечание.

-Как тебя зовут? - повторяю вопрос, немного его переиначив.

-Рустам. Меня зовут Рустам Сатаев. Я не собираюсь тебя убивать, насиловать, продавать в рабство. Я тебе просто помогу. Хорошо?

Я киваю. Больше не развиваю эту тему. Только по опыту общения с подобными людьми знаю, такие, как он. не помогают. Никогда и никому. Значит, пытается сторговаться с вселенной. Где-то накосячил. Но это не мое дело.

Он отводит меня в ванную. Дает чистую футболку. Оставшись одна, подхожу к зеркалу. И меня охватывает ужас. Я... То, как я выгляжу... Это... Я до жути бледная, с черными кругами под глазами. Одну щеку украшает сине-фиолетовый синяк. губы разбиты и опухли. На голове - взлохмаченный стог соломы. Хочется плакать. Хочется... Да чтобы такого больше никогда не было хочется...

Неужели я никогда не выберусь из этого ада? Егор, где же ты? Как я хочу к тебе!

Меня сотрясают рыдания. Но я стараюсь плакать тихо. Я не у себя дома. Я у себя дома и не была никогда. Сначала это был дом матери и отчима, потом дом Артура. А где мой собственный? Ведь должно же для меня найтись место, где я буду дома? Должно?!

Снимаю одежду, становлюсь под воду, делаю ее горячее. Истерика постепенно стихает, уступая место головной боли и опустошению.

Я всё переживу. Я - сильная.

Трусы я застирываю свои. Надеваю мокрыми. Лето, жарко, высохнут. Оставаться дольше в грязном белье невыносимо. К тому же, мне очень хочется есть. Кормили меня вчера. И то, если это так можно назвать.

-Рустам! - зову негромко, потерявшись в пространстве.

-Нин, сюда иди, - отзывается он.

Следую на зов, попадаю на кухню. Мужчина заказал еду, накрыл на стол. Я явно провела в душе немало времени, справляясь с собой.

-Есть будешь? - спрашивает он.

-Буду, - соглашаюсь я и усаживаюсь за стол.