Девочка Лютого (СИ) - Кей Саша

Сгружает он меня на кухне в стоящее в углу уютное кресло с «ушками». А сам отправляется что-то магичить в зоне приготовления еды. Кухня большая, светлая и стерильно чистая. Но глаз выхватывает пару деталей, сообщающих, что кухней все-таки пользуются. Вроде яркой кружки, смешной пепельницы и впечатляющего ряда специй.

Спаситель возвращается с чашкой чая. Почему-то мне хочется попить из той, которая скорее всего хозяйская, но мне предлагают фарфоровую чашечку. Я принимаю ее подрагивающими руками.

– И чего ты такая проблемная? – вопрошает викинг.

Я чувствую себя вялой. Что он мне вколол? Успокоительное, наверно. Я сначала неопределенно пожимаю плечами, а потом мотаю головой в ответ на его вопрос.

– Рассказывай.

Я с шумом отхлебываю горячий чай, недолго размышляю и выкладываю ему все, как было.

– То есть ты хочешь сказать, – выслушав меня, недобро щурится он. – Что ты отправилась на известную всему городу своими еблями вечеринку к Камолову-младшему, а когда он обратил на тебя внимание, ты решила брыкануть? И сломала ему нос, когда он ширинку расстегнул? Ты, что? Цену себе набивала?

Полноценно возмутиться сейчас у меня нет сил, но глазами я пытаюсь передать всю глубину своего гнева.

– Да не знала я ничего про это! Мне это не надо!

В этом месте викинг недоверчиво хмыкает.

– Я правду говорю: я вообще еще ни разу… – в этом месте я стушевалась.

– Ну-ну, заканчивай заливать. Вчера ночью, тебе было ой как надо! И стонала ты будь здоров!

Глава 4. Помощь по-соседски

Я неверяще смотрю на него широко раскрытыми глазами.

Хочется возразить, но в памяти всплывают новые обрывки воспоминаний.

Вот я сижу на нем верхом... Он ласкает мою грудь…

Вот я постанывая трусь о напряженный член подо мной… Он направляя сжимает мои ягодицы…

– Припоминаешь? – усмехается, кажется, Макс. Так вроде его называл тот второй.

Боже мой… я двадцать лет себя хранила для единственного, а мой первый раз произошел так? Я в отчаянии закрываю лицо руками.

– Вещи, говоришь, остались в доме у Комолова?

Я обессилено киваю.

Стоило убегать от одних насильников, чтобы тут же лечь под другого? Неужели ему было непонятно, что я не в себе? Или мужикам на это плевать?

– И что мне теперь делать? – шепотом спрашиваю я.

Этот вопрос скорее обращен ко вселенной. Как все это могло случиться всего за несколько часов?

Еще вчера все было просто отлично, и ничего не предвещало беды. А теперь на меня столько всего свалилось.

Макс задумчиво барабанит пальцами по столу и кивает самому себе, словно принимая какое-то решение.

– Слушай сюда, малахольная. Я сейчас отъеду ненадолго. А ты пока сиди здесь: сохни и не рыпайся. Не обессудь, я тебя пока запру, чтоб не обнесла мне квартиру. Особо тут не шляйся, твое место обитания – кровать. Ну, туалет найдешь. Вернусь, разберемся, куда тебя девать. Спасибо Раевскому – подкинул он мне проблем. Надо было и впрямь тебя ему отдать, – махнув рукой, он выходит из кухни.

А я остаюсь сидеть, хлопая глазами.

Как это отдать? Какому Раевскому?

Макс хлопает дверцами шкафа где-то в спальне. Затем, судя по звукам льющейся воды, кочует в ванную комнату, после чего, поигрывая ключами, снова нарисовывается на пороге кухни.

Все-таки он пугающий. Высоченный, широкоплечий, мышцы бугрятся под черной футболкой. Даже щетина немного воинственная. Никогда не думала, что блондины могут выглядеть такими опасными.

– Ты меня хорошо поняла?

– Да, – и киваю для усиления эффекта. Здесь оставаться страшно и неуютно, но оказаться на улице без всего в сырой одежде еще страшнее.

Чего уж тут непонятного: сидеть, ждать и не отсвечивать.

Жутко, что он меня запрет, но и идти мне все равно некуда.

Посверлив меня взглядом, Макс, видимо, удовлетворяется выражением покорности на моем лице, и уходит. Я слышу, как хлопает входная дверь, и как лязгает запираемый замок.

Я остаюсь одна. В чужой квартире. Голая. Без ключей, телефона и документов.

И внезапно мне становится спокойно, наверно, потому что в эту минуту ни от кого рядом не исходит угроза. А может, именно сейчас на меня полностью подействовал укол.

Допив уже остывший чай, я решаюсь на небольшое самоуправство. Подхватываю за волочащийся край полотенце, надо же, мне и в голову прийти не могло, что бывают такие огромные, как простыня. Хотя Макс – мужик здоровый, ему мое банное – только бедра прикрыть. И тут же краснею, вспомнив, как лихо я на этих бедрах елозила.

Так. У меня был план, вспоминаю я.

Иду к чайнику, включаю его и воровато подтягиваю к себе стоящую рядом хозяйскую кружку. Ту большую.

Про себя мысленно оправдываюсь: я обязательно помою потом, но в нее больше поместится и не так быстро остынет. Меня еще немного знобит после срыва и ледяной воды.

Довольно быстро мне надоедает гипнотизировать закипающий чайник, и я решаю выглянуть в окно.

Я приятно поражаюсь, когда понимаю, что оно выходит в знакомый двор. Просто чуть ниже, чем я привыкла.

То есть Макс – Полинкин сосед?

Значит, я все-таки вчера добралась до дома, но не смогла попасть в квартиру без ключей?

Меня немного отпускает, я хотя бы понимаю, где я.

Повертев в руках упаковку того, что заваривал мне Макс, вижу, что это какой-то успокаивающий сбор. А я пока пила, даже не поняла – в таком ступоре я находилась. Откуда у такого, как Макс, успокаивающий сбор? Очевидно же, что у него крепкие нервы, и его не мучают сомнения. Он вообще похож на бандита.

Поразмыслив над этим, припоминаю, что, когда я заносила свои вещи в квартиру, пара холеных дамочек у подъезда обсуждала нового жильца и слухи про его ремонт.

Вздыхаю, может, несмотря на то, что произошло ночью, это неплохо, что он не оставил меня на парковке. Могло случиться все, что угодно. А так… будем считать, расплатилась за спасение…

Я пытаюсь себя успокоить, но не получается.

Это не по-джентельменски воспользоваться девушкой в такой ситуации! Все выглядит еще хуже от того, что я почти ничего не помню. Но лучше беситься из-за этого, чем вспоминать вчерашний ужас. К этому я пока не готова.

Прислушиваюсь к себе: нет, вроде истерики пока нет. Что он мне такое вколол?

Периодически наступая на полотенце и рискуя свалиться, плетусь в ванную. В мусорном ведре обнаруживаю использованный шприц и ампулу с успокоительным. Немного отпускает тревога, я же до сих пор не знаю, что мне вчера подмешали те уроды. Мои мокрые вещи кучей лежат в тазу. Решив, что в интересах же хозяина квартиры, чтобы они высохли быстрее, отжимаю и развешиваю одежду, а кроссовки ставлю на полотенцесушитель.

Я не решаюсь расстаться с уже отсыревшим полотенцем на мне и прямо с кружкой осторожно перебираюсь обратно в спальню. Заматываюсь в сухую простыню и устраиваюсь с ногами на кровати. Укол вкупе с успокоительным сбором начинает брать надо мной верх.

Спать в доме чужого опасного мужчины – редкая глупость. Он скоро вернется. Я только на минуточку прикрою глаза. Всего на чуть-чуть.

– Эй, Нефертити?

Приятный голос, но очень назойливый. Я машу рукой, чтобы меня оставили в покое. Но почему-то не добиваюсь никакого эффекта.

– Так. Нахалка, вставай давай. Я привез твои вещи.

Мои вещи? Я же все перевезла, что собиралась. Чего еще хочет от меня этот голос? Давайте потом, когда я проснусь…

Но снова уплыть в сновидения мне не позволяют. Кто-то наглый просто зажимает мне двумя пальцами нос. И я подскакиваю на постели, как подорванная, когда мне начинает не хватать воздуха.

Ошалело гляжу на Макса, который странно смотрит на свою кружку, оставленную мной у постели.

Он переводит сердитый взгляд на меня и рукой со сбитыми костяшками протягивает мне мою сумочку, из которой комом торчит мой смятый кардиган.

Глава 5. Молчание - золото

Растерянно перевожу взгляд с Макса на сумку и обратно.