Подкидыш из прошлого (СИ) - Григ Гала
Мне едва удалось подавить вздох облегчения. В этот момент Арина, решив, что еще не все сказала, распахнула дверь и добавила:
- Я ухожу не навсегда, милый. Оставляю тебе время подумать, как будешь объясняться с сестричкой. Чмок тебя, - с этими словами она очень даже мило поцеловала кончик указательного пальца и, отправив мне воздушный поцелуй, громко захлопнула дверь.
Такой поворот не предвещал ничего хорошего. Ошарашенный ее последними словами, я еще долго сидел в оцепенении. Без мыслей. Без сил. Даже без эмоций.
Глава 5
От неизвестного рассказчика (далее – NN)
Ксению разбудил звук открываемой двери. Утро только занималось. Робкие лучи осеннего солнца заглядывали в окно. Девушка потянулась в постели, не преминув отчитать себя за столь раннее пробуждение в воскресный день.
- Нет бы хоть в выходной поспать подольше, - разочарованно подумала она.
Но тут же резко вскочила:
- Наверняка, Аришка явилась. Вот я сейчас ей задам. Это же надо пропадать где-то всю ночь! Мала еще по ночам шастать…
Ее гневная тирада была прервана появлением младшей сестры на пороге комнаты.
- Доброе утро, сестренка! – Арина, загадочно улыбалась. – Как тебе спалось? Что снилось? – голос слащаво-приторный, в глазах с трудом сдерживаемое торжество.
- Ариша, ты? – в шепоте Ксении звучало явное возмущение. - Где тебя носило? Мать вся извелась, только под утро и перестала ворочаться. Уснула наконец-то.
- Ну и прекрасно, - тоже шепотом, но по-прежнему с улыбкой ответила Арина, - нам с тобой надо поговорить без свидетелей об очень важном событии.
- Что еще случилось? И чего ты сияешь? Переоделась бы, а то мама увидит – мало не покажется. И где это ты была в таком виде?
- Ой-ой-ой! Зачастила. Слишком много вопросов. На какой сначала отвечать? В одном ты права. Мне бы переодеться, чтоб лишний раз не волновать маму. Я возьму что-нибудь из твоего? А то мать разбужу. Моя-то комната рядом с ее спальней. Тебе в этом плане повезло больше. Хотя, насколько мне известно, ты никогда не пользовалась этим преимуществом. Ты же у нас правильная – детское время кончилось, и в постельку, - Арина сопроводила монолог издевательской усмешкой.
Ксения, наблюдая за сестрой, только огорченно покачала головой – наградил же Бог такой взбалмошной сестрой. Не желая, чтобы Ариша разнесла в пух и прах ее шкаф, она подала ей халат:
- Накинь сверху. Потом переоденешься в свое.
- Ой, спасибочки, именно его я искала. Какая ты у мня сердобольная, из любой ситуации выручаешь. И что бы я без тебя делала? Кстати, мамуле, если проснется, скажем, что я давно здесь. Просто две сестренки решили посекретничать. Поделиться, так сказать, девичьими секретами. Ага?
- Не сомневайся. И учти, я не тебя выгораживаю, а маму жалею. А теперь все, отправляйся к себе. Я еще посплю. Имей ввиду, мать уснула не раньше трех. Будешь врать, не забудь учесть это.
Откровенно зевнув, Ксюша нырнула под одеяло и сладко потянулась.
- А вот зря ты меня выпроваживаешь, сестренка, - не унималась Арина. - У меня такие новости, что ты вряд ли после них уснешь.
- Что еще? – отворачиваясь к стене, спросила Ксения. Уж больно не хотелось выслушивать рассказы Арины об ее похождениях в ущерб возможности подольше поспать хотя бы в воскресенье. Однако и обижать сестру не стоило. Поэтому, пересилив себя, добавила: – Небось, очередной бойфренд нарисовался?
- Ага! И как ты догадалась? Ну прямо в точку. Только не очередной бойфренд, как ты изволила выразиться, а самый что ни на есть потенциальный жених! – в голосе неприкрытое торжество, приправленное приличной долей злорадства.
- Уже что-то новенькое. И кто же этот счастливчик? - спросила из вежливости и без намека на любопытство.
- Ни за что не поверишь, но это… - Арина выдержала паузу, затем выпалила: - Матвей!
Повисло молчание. Ксюша, все еще отвернувшись к стене, осмысливала слова сестры. Что-то кольнуло в сердце и заставило повернуться лицом к Арине.
- Что за бред ты несешь? – недоверчиво усмехнулась она. Вышло как-то неестественно, натянуто.
- Это не бред, а истинная правда. Да, я вынуждена покаяться перед тобой и сознаться, что провела с Матвеем ночь и… Короче, мы любим друг друга. Прости, сестренка. Ничего личного, простой расчет.
Ксения села и внимательно посмотрела на Арину:
- Не шути такими вещами… ты же знаешь…
- Все я прекрасно знаю. Только свадьбы не будет. Вернее, вашей с Матвеем свадьбы. А наша обязательно состоится.
Арина с удовольствием вглядывалась в лицо сестры. Недоумение, боль и страх, промелькнувшие на нем, наполняли ее радостью и расплескивали неподдельное удовлетворение.
- Вот так-то, сестричка. Это, пожалуй, все, что я хотела тебе сообщить. Прости. Но скрывать дальше не было ни сил, ни желания, ни терпения. Да и Матвей просил не откладывать объяснение. Сам не хотел тебе делать больно. Уж очень жалеет тебя. Но не более того. Прости нас обоих. И порадуйся за нас.
Небо рухнуло и придавило Ксюшу к постели. Язык онемел, и на ум не приходили никакие слова. Мозг взорвало миллиардами обрывков мыслей. Но ни одна из них не оформлялась хотя бы в одну законченную фразу.
Ксюша недоверчиво смотрела на сестру. Наконец, она с трудом смогла выговорить:
- Пппошла вон, мммерзавка… - и лишилась чувств.
***
Ксения
Открываю глаза и не могу понять, где я и что со мной.
Все вокруг белое. Рядом штатив с капельницей. На тумбочке – лекарства в пластмассовом контейнере. С трудом, но соображаю, что я в больнице. И это в меня по трубочке капает какая-то жидкость.
Пытаюсь шевельнуть рукой и ощущаю ужасную слабость.
Позвать что ли кого-нибудь? Пусть объяснят, что со мной произошло.
Хочу крикнуть. А голоса нет. Во рту сухо. Язык прилип к нёбу.
Сдаюсь, понимая, что ни позвать на помощь, ни встать не получится. Лежу, тупо уставившись в потолок. Слезы беспомощности стекают по щекам. Я это чувствую. Но все равно ничего понять не могу. Может быть, я умерла? Может, я уже ТАМ? Нет, не может быть. Говорят, ТАМ хорошо. А мне почему-то очень плохо.
Мои грустные мысли прерывает появление женщины в белом халате. Врач, наверное, или медсестра.
- Очнулась? Вот и ладненько. Давно пора.
- Гггде… я и что…
- В больничке, милая. В третьей городской. Вот уже второй день.
- А почему я здесь?
- Обморочное состояние и…
Она умолкает. В палату входит седовласый мужчина. – Вам все расскажет Валерий Афанасьевич, Ваш лечащий врач.
- Ну-с, с возвращением, - бодро обращается ко мне, теперь уж точно, врач. – И как мы себя чувствуем?
Молчу. Пока не понимаю, насколько хорошо или плохо чувствую себя.
- Напугали Вы нас, милочка. Еле вытащили. Обильное кровотечение и, как следствие,..
- Кровотечение? Меня что пытались убить?
- Успокойтесь, никто не собирался убивать Вас. Но утешительного мало. Самопроизвольный аборт, большая кровопотеря. Должен огорчить: вряд ли Вы сможете иметь детей.
- Аборт? Но я не была беременна.
- Бывает и такое. Срок небольшой, поэтому Вы могли не знать о наступившей беременности. Да, к Вам тут вторые сутки рвется молодой человек. Матвей, кажется. Пустить?
Всполох в глазах. Вижу имя, начертанное огромными красными буквами: МАТВЕЙ.
И уже как сквозь пелену слышу слова:
- С Вами все в порядке? Вы меня слышите?
Ощущаю похлопывание по щеке. Открываю глаза и произношу одно только слово:
- НЕТ!
- Что - нет? Так позвать молодого человека или…
- Я… никого… не хочу видеть, - произношу глухо, отрывисто и отворачиваюсь к окну.
Воспоминания того раннего утра безжалостно врываются в мое сознание.
Аришка в ярко-красном платьице. Коротком до такой степени, что непонятно, блузка это или все-таки полноценное платье. Ее страшные слова о предательстве Матвея. И ее – тоже.
