Соучастник (ЛП) - Харт Калли
Мне хочется сказать ему, что в данный момент мне наплевать на Алексис, но думаю, это не поможет ситуации. Он начнет спорить, а я опаздываю на встречу.
─ Хорошо. Дерьмо. ─ Провожу руками по лицу, пытаясь сохранить спокойствие. ─ Встречусь с ней. Но не я должна исправлять твою хрень с отношениями, Ребел. И что это вообще за имя такое ─ Ребел?
«Вдоводел» бросает на меня взгляд ─ совсем не тот, который можно ожидать от человека, собирающегося добровольно сдаться УБН.
─ Чтобы позлить отца, ─ отвечает он. ─ Скажи Софи, что я скоро буду дома.
А затем он поворачивается и трусцой бежит вверх по улице.
Я остаюсь одна.
Я так давно не оставалась одна, что осознание этого шокирует. Никто не наблюдает за мной. Никто не охраняет меня, оберегая от беды. И никто не помешает уйти. Руки и ноги покалывает словно иголками. Могу сделать это. Могу уйти. Но меня словно парализует. Словно мое тело оповещает, что это не вариант. Серьезно, я бы не смогла, даже если бы попыталась. Мужчина, в которого я влюблена, всегда будет притягивать меня словно магнит. Я вхожу в торговый центр и понимаю, что что-то не так. Думаю, это инстинкт самосохранения.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы найти ресторанный дворик. Он находится на три уровня ниже, на цокольном этаже, но Зет посоветовал мне отправиться туда длинным путем, используя как можно больше эскалаторов, чтобы я могла осмотреть местность. Запомнить расположение всех выходов. Наметить, в какую сторону идти, если понадобится быстро покинуть торговый центр. Хотя это пустая трата времени. Если агент Лоуэлл захочет взять меня под стражу, это не составит для нее труда.
В пять минут первого я добираюсь до ресторанного дворика ─ места, где запланирована наша встреча. Ребел, по крайней мере, с умом выбрал место и время встречи. Обеденное время ─ полчища людей, стоящих в очереди, желая перекусить, создают стену, через которую легко проскользнуть незамеченным. Лоуэлл уже сидит за столиком в центре ресторанного дворика, уставившись в светящийся экран мобильного телефона. Я спешу сквозь шумную толпу людей и прежде, чем успеваю передумать и сбежать, быстро сажусь по другую сторону стола.
Агент Лоуэлл не поднимает глаз от телефона. Ее пальцы быстро двигаются по сенсорному экрану, набирая текст.
─ Ты опоздала, ─ сообщает она мне.
─ Знаю.
─ Это говорит о том, что на вас нельзя положиться, доктор Ромера. Как я могу доверять такому человеку?
Я не могу сдержать смех.
─ Ты мне не доверяешь. Ты, наверняка даже и не знала, появлюсь ли я.
Лицо Лоуэлл расплывается в снисходительной, противной улыбочке. Она откладывает в сторону мобильный телефон и наконец-то смотрит на меня.
─ А если предположить, что ты права? Я не доверяю тебе, а ты не доверяешь мне. Что же будем делать дальше?
Я пожимаю плечами, одаривая ее холодной, неприятной улыбкой.
─ Думаю, мы полагаемся на извечный принцип спроса и предложения. Тебе нужна информация, которой я обладаю. Я хочу что-то взамен. На самом деле все очень просто.
Агент Лоуэлл надувает губы, проводя рукой по своим аккуратно уложенным волосам. Интересно, как эта сцена выглядит со стороны для семей, друзей и коллег, сидящих за столиками вокруг нас и быстро поглощающих свой обед? Неужели мы с агентом Лоуэлл выглядим как две подружки, встретившиеся за обедом? Или люди чувствуют враждебность, исходящую от нас, омрачающую воздух, словно гниль?
─ Они оба нужны мне, ─ говорит Лоуэлл, ее глаза пусты. На самом деле, она выглядит скучающей. Однако под глазами у нее темные круги, и я знаю, что ее беззаботное поведение ─ это все притворство. ─ Если я не получу их, Ребела и твою сестру, тогда у нас не будет сделки.
Вчера мы договорились по телефону, и я предполагала, что она передумает и потребует больше того, о чем мы договаривались. Я готова к этому.
─ У меня в наличии только «Вдоводел». Если этого недостаточно, то можешь забыть о нашей договоренности. ─ Прищуриваясь, смотрю на нее. ─ Неужели ты поверишь, если я скажу, где она? Неужели думаешь, что я сдам собственную сестру?
─ Ходят слухи, что в последнее время ты не особо ладишь с малышкой Алексис, ─ говорит Лоуэлл. Она возится с черствым на вид сэндвичем с салатом, лежащем на тарелке перед ней, рассеянно разрывая его на части. ─ Возможно, тебе надоело защищать ее.
Я качаю головой. Агент Лоуэлл вздыхает, отодвигая тарелку с сэндвичем.
─ Хорошо. Значит, Ребел за возможность начать все с чистого листа. Скажи, где он.
─ Сначала документы.
Лоуэлл смотрит на меня с отвращением. Женщина на самом деле довольно привлекательна, но ее недовольство жизнью оставило на лице несколько глубоких морщин, из-за чего она выглядит несчастной.
─ Чтобы получить такие бумаги, нужно время, доктор Ромера. К тому же сейчас выходные. Я не могу заявиться к судье Гольдштейну и начать выдвигать требования. Сегодня у его дочери бат-мицва (прим. пер.: Бат-мицва (буквально «дочь заповеди») ─ достижение еврейского совершеннолетия девушками в возрасте 12 лет). Я не смогу получить его подпись до понедельника.
Я готова и к этой отговорке.
─ Мы можем договориться о встрече, когда у тебя будет все готово. Хотя не могу гарантировать, что Ребел все еще будет там, где он сейчас. Ты же знаешь байкеров. ─ Я одариваю ее неискренней улыбкой. ─ Они предпочитают не задерживаться надолго на одном месте.
Рот Лоуэлл кривится в кислой гримасе.
─ Раз уж нам удалось встретиться, может, мы немного поболтаем, а? Есть пара вещей, о которых, уверена, ты не догадываешься, и которые могут изменить твое отношение к происходящему.
Она наклоняется вбок и достает из сумочки Louis Vuitton манильскую папку (прим. пер.: Манильская папка (иногда манила) ─ это папка для файлов, предназначенная для хранения документов, фотографий). В кино манильские папки никогда не предвещало ничего хорошего. Сомневаюсь, что в моем случае будет по-другому.
─ Мне нет дела до того, что ты хочешь мне показать, Дэниз, ─ огрызаюсь я, прижимая руку к конверту, чтобы она не смогла его открыть. ─ Мне это не интересно. Все, что меня интересует, ─ документы, и на этом наше дело закончено.
Лоуэлл вырывает конверт из-под моей руки и вскрывает его. Она выкладывает передо мной фотографию.
─ Это Рэй Питерсон, ─ говорит она, постукивая ногтем по широко раскрытым глазам мертвеца, смотрящего на меня с фотографии. Фотография цветная, поэтому нетрудно заметить лужу крови, в которой он лежит. Я опираюсь на столешницу и смотрю вперед, чтобы получше рассмотреть фотографию. Лоуэлл кажется разочарованной. Возможно, она ожидала, что меня стошнит или что-то в этом роде. Подобная тактика, возможно, сработала бы с кем-то, кто не провел последние два года в травматологическом отделении больницы скорой помощи, но поскольку я была свидетелем огромного количества расчлененных частей тела и внутренних органов, которые, откровенно говоря, никогда не должны были увидеть свет, все, чего агент Лоуэлл смогла добилась от меня, ─ поднятая бровь.
─ К чему ты клонишь?
─ Работодатель твоего парня поссорился с Рэем Питерсоном в августе прошлого года, и после этого бедняге Рэю разнесли затылок. Вы ведете себя очень круто, доктор Ромера. Вас это устраивает?
Она достает еще одну фотографию, на этот раз на ней четко видна зияющая рана на голове Рэя. Я смотрю на него, затем бросаю мрачный взгляд на Лоуэлл.
─ Мне известно, что Чарли Холсан ─ мудак. Ты намекаешь, что Зет убил этого человека?
─ Да.
─ Какие у тебя доказательства?
─ Еще несколько месяцев назад Зет был палачом Холсана. Кто еще это мог быть?
Я фыркаю, подталкивая фотографии обратно через стол к ней.
─ По этой логике в вашем управлении осуждают преступников, агент Лоуэлл? Потому что если это так, то я серьезно обеспокоена состоянием судебной системы Соединенных Штатов.
─ Так и должно быть, ─ огрызнулась она. ─ Возможно, если бы это было так, то такие люди, как Ребел и Зет, не смогли бы безнаказанно сеять хаос. Люди не похищали бы девушек, таких, как Алексис, прямо с улицы. Вот. ─ Она достает пачку фотографий ─ не менее двадцати ─ и раскладывает их передо мной. ─ Этих людей убили по приказу Чарли Холсана. Если твой дружок не убил хотя бы половину из них, то я испражняюсь радугой, Слоан. После всех наших встреч я произвожу впечатление человека, который может заниматься чем-то подобным?
