Тихоня из 11 "Б" (СИ) - Воронцова Анна

— Ты говорила, что право выбора всегда за мной, — перевожу на мать свой взгляд.

— Мы хотим, как лучше для тебя, — смотрит виновато.

— Спасибо, я наелась, — подхватываю свою тарелку, скидываю в тарелку Тимохи оставшиеся пару тефтелек и выйдя из-за стола ставлю тарелку в мойку.

Вернувшись в комнату, переодеваюсь. Тороплюсь принять душ, и закрываюсь у себя. Падаю в мягкую постель и достав телефон, строчу отцу сообщение.

“Если так продолжится и дальше, я сбегу домой. И мне все равно, где ты будешь. Я буду жить одна и ждать, когда ты вернешься”, — нажимаю на кнопку “отправить”.

Глава 2

Утром открыв глаза, утыкаюсь взглядом в потолок. Снова зажмуриваюсь. Нет, это был не сон. Я не дома. Папа не позовет завтракать, приоткрыв дверь и просунув в проем голову. Прислушиваюсь. Еле уловимы голоса. Поднимаю левую руку, смотрю на часы. Десять. На удивление, разница в часах не повлияла на мой сон. А вот когда приезжаешь обратно приходится помучиться, чтобы встроиться в обычный часовой ритм.

Откидываю одеяло, сажусь, опустив ноги на пол. Одновременно, двумя. Бывает иногда обращаю на это внимание. Странность, но от нее не избавиться. Мозг сам подкидывает напоминания.

Поднимаюсь с кровати, подхожу к окну, раздвигаю плотные шторы. Открываю створку окна, впуская в комнату воздух. Последние деньки августа выдаются теплыми. Смотрела перед приездом прогноз, половина сентября тоже обещают теплым.

Накидываю халат, выхожу из комнаты.

— Ну может она уже проснулась, — доносится голос Тимохи.

— Как выйдет, вот тогда и пойдешь к ней. Дай человеку отдохнуть, — возражает ему мама.

Мелкий как всегда в своем репертуаре. Не отделаться от его внимания.

Скрываюсь за дверью ванной. Умываюсь, привожу себя в порядок и только потом иду в кухню.

— Лиса, — подпрыгивает на месте мальчишка и кидается обниматься.

— Откуда в тебе столько энергии, мелочь? — спрашиваю, обнимая.

Ловлю довольный взгляд мамы. Она боялась, что я его не приму и в этом мне однажды призналась. Но как можно не принять ребенка, который любит тебя бескорыстно? Все же у нас с ним есть что-то общее и это частичка мамы.

— Я же расту, — улыбается. — Ем много. Поэтому и энергичный.

— Как батарейка, — щелкаю его по носу.

— Угу, — деловито кивает. — Пойдем гулять в парк? Папа обещал завтра свозить нас на аттракционы. Поедем? — заваливает вопросами. — Все вместе поедем гулять.

— Посмотрим, — не обещаю. — А в парк обязательно пойдем. Только позавтракаем, — сажусь за стол.

— Я не буду есть, — садится напротив.

— На завтрак каша овсяная, — мама ставит передо мной тарелку.

— Не поешь, не пойдем, — отвечаю ему, подхватывая ложку.

— Не люблю овсянку, — хмурится. — Ее любишь ты, вот мама ее и приготовила.

— Ничего, когда уеду, не будет тебе овсянки, — говорю серьезно.

— Нет! — восклицает. — Мама, давай мне кашу, — звучит так требовательно, что вызывает смех и у меня, и у мамы.

Мы выходим с Тимохой гулять на детскую площадку. Но на ней нам быстро становится скучно и мы идем в парк. Тимоха болтает без умолку, что иногда я не слышу свои мысли сквозь его звонкий голос. Мимо нас проносятся пара скейтбордистов, чуть не сбивая с ног.

— Осторожно, — пролетает мимо парень.

Вот же ж…

— Я тоже хочу научиться, — заканючил мелкий.

— Ну здрасте, — фыркаю. — Это больно, — начинаю с весомых аргументов.

— А я падать не буду, — возражает.

— Будешь. Без этого никак, — отвечаю. Беру его за руку и веду на голоса, доносящиеся откуда-то со стороны.

Мы выходим на скейт-площадку. И я сразу замечаю того, кто нас чуть не сбил с ног.

— Вау! — завороженно пялится мелкий.

— Вы что, здесь никогда с мамой не были? — удивляюсь. Жить в такой близости и так удивляться?

— Да мы тут почти и не были, — вздыхает. — Кружки, секции, — вздыхает.

Устраиваемся с ним на лавочке. Мальчишка завороженно смотрит на ребят.

— Я тоже хочу попробовать, — подпрыгивает на ноги. И не дожидаясь меня чуть ли не бежит к парню со скейтом в руках. Тому самому парню.

Зажмуриваюсь. Детской непосредственности нет предела.

— Дай пожалуйста попробовать, — слышу голос брата.

— Расшибешься, — усмехается тот.

Я вскакиваю на ноги и тороплюсь к чертенку.

— Я подстрахую, — говорю, тут же обратив на себя внимание парня.

Высокий, с безумным беспорядком на голове. Карии глаза, с легким прищуром, впиваются в мое лицо. Уже жду что откажет. И даже мысленно ему была бы благодарна за это. Но он удивляет.

— Да, пожалуйста, — протягивает свой скейт Тимохе.

Спустя десять минут я сама встаю на доску и показываю пару легких движений для начинающих, стойку и как правильно отталкиваться ногой. Тимошка повторяет за мной и ему нравится результат. Смеется.

Я неудачно встаю на скейт и падаю, причем очень по-глупому. Болью обжигает коленку.

Хохотом взрывается соседняя лавочка. Долетает болтовня пацанов.

— Ты в меценаты заделался что ли? Свой борд отдать кому попало. Угробят скейт, еще и сами разобьются.

Поджимаю губы. Тимоха подбегает.

— Тебе больно? — спрашивает.

— Нет, все нормально, жить буду, — натягиваю улыбку. — Тим, нам надо вернуть скейт, — предупреждаю брата. Тот послушно соглашается и подхватывает его в руки.

— Я отнесу, — и шагает к парням. Вручает доску хозяину и благодарит.

Тот что-то тихо говорит ему и Тимоша кивает, возвращается. Беру его за руку, направляемся на выход из парка. Погуляли. Нужно будет еще ссадину на колене обработать.

— Тот парень попросил тебе передать, не вставать на борд, чтобы не разбиться ненароком, — выдает с умным видом, а я вспыхиваю.

— Так и поступим, — улыбаюсь мальчишке. Сама же злюсь на себя за неуклюжесть. Вышло глупо. Еще и повод для смеха.

После прогулки и обеда примеряю форму. И с диким сожалением разглядываю себя в зеркале шкафа. Ненавижу юбки. Особенно такие короткие. Ну и что под нее надевать? Капронки? Гетры? Гольфы? Еще и этот пластырь красуется на колене. Шикарный видок для первого сентября.

— Ну как? — постучавшись, в комнату заглядывает мама. — Как хорошо сидит, — умиляется, а меня злость распирает.

Ну где “хорошо сидит”? В каком месте? Вернее — на каком?

— Нравится? — спрашивает.

Сказать нет? Расстроится. Оно по размерам подходит, но не мне.

— А почему именно бордо? — решаюсь спросить. — Жуткий оттенок красного. Уж лучше коралловый, — морщу нос.

— Девочки в бордо, у мальчиков оттенок чуть темнее. Об этом предупредили сразу и сказали где покупать, — отвечает, проходит в комнату и садиться на край кровати.

— Ясно-понятно, — выдыхаю и с сожалением смотрю на свое отражение.

— Завтра Сережа взял выходной. Хотим Тимошку свозить на аттракционы. Он сегодня говорил об этом утром. Ты не против?

— Езжайте куда хотите, — отмахиваюсь.

— Алис, с тобой конечно. Ну куда мы без тебя? Тимошка только и говорит про тебя. Скучал очень.

— У меня первый день в лицее, — напоминаю я.

— Так после линейки. Думаю никто сильно вас там задерживать не будет, — говорит.

— Ладно, — соглашаюсь. — Кстати, как далеко находится лицей? — только сейчас пришло в голову, что не спросила даже. — Мне сумку еще собрать нужно, — чуть не забыла.

— В трех остановках. Но Сереже по пути, он будет тебя довозить, — поднимается и подходит ко мне. Помогает застегнуть галстук, который я решила примерить. — Красивая форма, — подводит итог. — Брюки тебе тоже должны подойти.

— Хорошо, — соглашаюсь.

— Скоро ужин, — направляется к двери.

— Ты не хочешь спросить, как папа? — спрашиваю ее. Сама не пойму для чего. Они давно развелись. И мне бы уже успокоиться.

— А что-то случилось? — тут же оборачивается.

— Нет. Просто… — не знаю, что сказать и пожимаю плечами.

Замечаю, как мама поджимает губы. Я им обоим не могу простить этот развод. Только маме больше, потому что у нее своя семья, а отец до сих пор один.