Белый - цвет надежды (ЛП) - Винтер Лаура

На лице появляется ухмылка, потому что с нетерпением жду возможность увидеть паническое выражение на лице Роберта, когда буду убивать его жену и ребёнка на его глазах и позволю ему наблюдать за этим. Почему он должен быть счастлив, если у меня отняли мою любимую Алису?

У них большой дом. Я прохожу по гостиной и с отвращением рассматриваю семейные портреты, которые, кажется, будто таращатся на меня. Затем я поднимаюсь по лестнице. Здесь я расплёскиваю бензин. Как только они будут мертвы, я подожгу дом, уничтожив тем самым все свои следы. Как заботливый сосед я, конечно, не буду падать духом, если учесть что местный инспектор полиции — наш человек.

Я иду дальше и захожу в комнату девочки. Она спит. Ещё. Я хочу её поднять и принести к ним. Лучше всего было бы убить малышку на глазах у её родителей.

Но затем начинаю различать какой-то шум из спальни. Смех. Неужели эти двое ещё не спят? Я иду дальше и подсматриваю в щель двери спальни, которая легко открывается. И действительно. Мишель сидит на коленях у Ричарда и собирается раздеться. Жаль, что мне понравилось это шоу, но я не могу им позволить дольше наслаждаться друг другом.

Поэтому я просто открываю дверь, оставаясь в тени, как будто бы я никакой не злоумышленник, и говорю, потешаясь:

— Ради бога простите, что помешал…

Конечно же оба вздрагивают. Мишель начинает кричать, Ричард в жесте защиты обнимает её. Но он не сможет спасти её. Мне не составит сложности выстрелить в обоих. Кто-то из этих двоих должен выйти из строя, кто же? Это решит пуля.

Она простреливает Ричарду плечо. Он хрипит, кричит и извивается, в то время как Мишель и вправду пытается добраться до своего оружия, которое лежит на прикроватной тумбе, чтобы себя защитить. Но я выстреливаю ей в руку, я всегда был отличным стрелком.

С улыбкой на губах я наслаждаюсь хаусом. Паника. Крики. Запах пороха и обилие крови, которая впитывается в белые скомканные простыни.

— Теперь я привлёк ваше внимание? — Я потешаюсь. Жаль. Тогда малышку придётся убить немного позже, сейчас не самый удачный момент, если я выйду из спальни. Глупая ошибка, которую я списываю на волнение и жадность, связанные с тем, что мне, наконец, разрешили убить этого выродка! Но это подождёт! Они всё равно умрут, зная, что не смогут спасти друг друга и своего ребёнка.

Ричард лежит в кровати, задыхаясь и хрипя. Должно быть пуля задела его лёгкое. Он сплёвывает кровь. Жаль. Я наделся, что он протянет ещё чуть подольше. Смерть в агонии тоже устроит меня.

Только прикроватная лампа освещает небольшую часть комнаты, я включаю большой свет над кроватью.

Мишель всё-таки пытается, несмотря на свои ранения, добраться до своего оружия, но я это понимаю и мешаю ей. Я быстро продвигаюсь вперёд, вцепляюсь в её длинные светлые волосы и вытаскиваю эту шлюху из кровати. Она должна валяться у меня в ногах, на полу и смотреть на меня. Умолять меня позволить ей жить. Или же просить застрелить её, если в я пощажу её ребёнка. На ней только тонкая белая кружевная сорочка. Я вижу что под ней она полностью голая. Вот же падаль! Снова дёргаю её немного дальше от кровати, чтобы мне лучше было видно всё помещение.

— Руки прочь от моей жены! — прорычал Ричард, хотя это скорее похоже на бульканье. Его лицо белое как мел, а его жена вся испачкана кровью.

— А если нет? — спрашиваю я, смеясь, прижимая Мишель к полу. Я ставлю одну ногу ей на спину и заставляю её трепыхаться, целясь из пистолета в Ричарда.

— Зачем ты это делаешь?! — спрашивает Ричард. У него едва хватает сил, энергия уже на исходе. Да, так жалко, что мне пришлось продырявить его пулей. Возможно, было бы лучше выстрелить ему в плечо, но он так неистово дёргался. И если бы я не выстрелил, то стал бы тем, кто истекая кровью лежал бы на полу.

— Указания от Дона, — коротко отвечаю ему.

— Ты врёшь! Дон никогда бы не отдал такого приказа…

— О, да ладно тебе, Ричард! Ты сам во всём виноват. Захотел стать двойным агентом, противопоставив себя всей нашей семье? И при этом, как агент ФБР ты должен был бы знать, что к мафии никто не может повернуться спиной. Даже если твои мотивы защитить жену и ребёнка, действительно являются понятными. — Я достаю нож, который ношу на ремне и вонзаю его Ричарду в ногу. Он вскрикивает, в это время я начинаю медленно наслаждаться этой игрой. В конце концов, не каждый день мне приходится убивать моего когда-то лучшего друга и нынешнего заклятого врага.

Ну прежде чем я это делаю, я не забываю про его жену, хватаю её и бросаю животом на кровать.

— Не смей! — бессильно кричит Ричард, и в самом деле, он пытается встать. Но это же бред, нож всё ещё в нём.

— Иначе что? — смеясь я расстёгиваю свои брюки и приставляю пистолет к затылку Мишель. Она лежит и скулит. Так я даже больше люблю…

— Ричард… — Она всхлипывает снова и снова. Снова и снова. Какое возвышенное чувство — стоять здесь и в конечном итоге делать то, для чего я был обучен… нет, то, для чего был рождён!

Игнорирую ругательства и, наконец, нажимаю на курок. Впрочем, выстреливаю я не в Мишель, а в Ричарда, после чего с ухмылкой на губах произношу:

— И твоя дочь будет следующей. А ты? Ты ничего не сможешь с этим поделать… — Он делает последнее движение и, наконец, безжизненно застывает. Жаль. Он всё равно скоро бы умер. Но последним выстрелом я должен завершить свой план. Мишель начинает кричать, снова и снова зовёт Ричарда. Как будто он может ей ответить, смешно. В этот момент, я слышу голос маленькой принцессы, что расстроено зовёт своих родителей, Мишель в действительности беспокоится о своём мёртвом муже.

— О, я думаю она очень хочет со мной познакомиться… — произношу смеясь и снова натягиваю брюки. Мишель собирает все свои оставшиеся силы и вот теперь серьёзно набрасывается на меня.

— Ты чудовище! Ты не получишь мою дочь! Никогда! — Но у неё нет никаких шансов против меня. Смешно, эти малюсенькие кулачки, как она пытается ими бить меня. Бессильный оттолкнуть или даже подавить эти попытки оттолкнуть меня. Я стою здесь и смеюсь над ней, хватаю с силой её за шею и поднимаю высоко над полом, заставляя её беспомощно сучить ногами.

— Как жаль, что мамочка не может прийти на помощь, когда маленькая принцесса кричит и просит о помощи. После она сгорит в огне вместе с вашими трупами в этом доме! А я буду стоять снаружи и наблюдать за этим… — Мишель пытается поймать ртом воздух и вдохнуть, но я крепко сжимаю её горло. Из последних сил она всё же плюёт мне в лицо. Вот ведьма!

В ярости отпускаю её и бросаю на пол. Она судорожно хватает ртом воздух и пытается отползти от меня.

— Джолли! Беги отсюда! Беги! Пожалуйста… если ты меня слышишь! Беги прочь! — кричит она. Она действительно пытается помешать моим планам?

В ярости хватаю свой нож, который всё ещё был в ноге Ричарда, и вонзаю его ей в живот. У Мишель такой прекрасный голос, когда она кричит от боли. Возможно, мне следовало взять с собой камеру, тогда смог бы снова и снова пересматривать, как умирают эти двое …

— Раньше, в средние века… — начинаю я излагать свою мысль, схватил при этом чулки, что лежали на полу. Я заматываю ими запястья Мишель, заведя их ей за спину. Но похоже, что она меня не слышит.

— Мистер Тедди играет в прятки! — выкрикивает она неожиданно.

— Замолчи сейчас же! — влепляю ей пощёчину и второй раз хватаю её за шею, чтобы заставить замолчать эту стерву.

— Ты сгоришь заживо, как и подобает ведьме! — С этими словами я привязываю её к ножке кровати, чтобы она не смогла избежать пламени.

После этого я поднимаюсь и беру спички, которыми зажигаю бензин в коридоре.

— Джолли! — кричит Мишель снова и снова. Да ты всё равно ничего не сможешь сделать. Абсолютно ничего. У тебя не хватит сил. Плохая мать. Из-за тебя и из-за твоего мужа должен страдать ваш ребёнок. Она же и так, и так умрёт, и ты сгоришь в огне. Твои последние мысли будут крутиться вокруг твоего мужа и твоей дочери, пока в конечном счёте ты не умрёшь в огне.