Теодора Снэйк - По праву рождения
Указав на табуретку, Рия неловко взгромоздилась на пыльную плиту. Бутылку с вином она поставила справа от себя, рядом положила бутерброды в целлофане и сложила усталые руки на коленях.
Незнакомец скривился, как будто отведал уксусу, но уселся на табуретку. Он немного помолчал, разглядывая обстановку кухни, потом внимательно посмотрел на девушку и сказал нечто совершенно немыслимое:
— Я душеприказчик вашего отца, мисс Беллоуз. Мне поручено позаботиться о вас после его смерти.
Он замолчал, давая Рии возможность осмыслить заявление.
Ей показалось, что незнакомец гордится своей миссией и ждет от нее изъявления благодарности. Она же просто не восприняла его слова всерьез, решив, что парень просто ненормальный или же что-то перепутал. Наверняка на свете существует не одна Рия Беллоуз. И девушка собралась по возможности спокойно и доходчиво довести до сведения незваного гостя, как сильно тот заблуждается.
— Видите ли, мистер… э-э-э… не знаю уж, как вас звать, но мой отец умер много лет назад. Я думаю, что вам нужна другая Рия Беллоуз.
Она с сочувствием посмотрела на незнакомца, но на его лице не вздрогнул ни один мускул. Рия пришла в недоумение. Больше ей сказать было нечего. Обреченно вздохнув, девушка скрестила руки на груди и приготовилась к длительному пустому разговору.
— Хотел бы я, чтобы вы оказались правы. Но так уж вышло, что мне нужны именно вы, — с сарказмом произнес мужчина, по-прежнему не называя своего имени.
Рия была не сильна в тонкостях этикета, но полагала, что посетитель мог бы вести себя и полюбезнее. От его бесцеремонности девушка разозлилась не на шутку и решила сама презреть все условности. Больше она не скажет ни слова. Это ему от нее что-то нужно, вот пусть и выкладывает, зачем пришел.
Голодная Рия неторопливо откупорила вино и с жадностью вонзила крепкие белые зубы в один из бутербродов. Сыр почти засох, но она, проглотив изрядный кусок, запила его добрым глотком вина прямо из горлышка, искоса поглядывая на мужчину.
Тот недовольно насупился. Тогда Рия протянула ему другой бутерброд, но незнакомец отказался от него пренебрежительным взмахом руки. Девушка равнодушно пожала плечами. Как ему угодно. Она лишь из вежливости хотела поделиться с ним последним.
Покончив со скудным ужином, Рия свернула целлофан в комочек и метко забросила его в корзину с мусором, стоящую в углу. Бутылка с остатками вина была плотно закупорена и убрана за плиту до следующего раза.
Гость с любопытством следил за манипуляциями девушки, невольно отмечая природную грацию, которую не в силах был скрыть даже кошмарный костюм. Как она дошла до жизни такой? На что же тратила ее деньги мерзавка Джейн?
Мужчина скрипнул зубами в бессильной ярости. Девчонка напоминала пугало, а ее манеры подходили скорее бродячей кошке, чем дочери известного бизнесмена. Его неприятно поразило, что нежный цветочек, который он разыскивал уже полторы недели, бутылками поглощает вино. Не придется ли ее лечить от раннего алкоголизма? И в кого у нее эти жуткие веснушки? У Джейн — прекрасная чистая кожа даже в тридцать семь лет, а Сал вообще был смугл настолько, что никакие веснушки не были бы видны на его лице.
Несомненно, добрые дела наказуемы. Если бы не обещание, данное умирающему другу и покровителю, его бы здесь не было. Но как говорится, давши слово, держись, поэтому он сейчас сделает из этой рыжей кошки богатую наследницу.
— Рия, меня зовут Фрэнк Лоу. Вы сейчас поедете со мной, чтобы вступить в права наследования, — объявил он.
Фрэнк был уверен, что девушка будет счастлива вырваться из этих убогих стен, но Рия внезапно взяла его слова под сомнение.
— Послушайте, мистер Лоу, с какой стати я должна вам верить? Я вас не знаю. Может быть, вы сексуальный маньяк и за вами гоняется полиция нескольких штатов. У вас есть какие-нибудь документы, подтверждающие ваши слова?
— Разумеется, — обиженно хмыкнул Фрэнк, сунул руку во внутренний карман куртки и на глазах у заинтригованной Рии извлек из него продолговатый белый конверт.
Девушка нетерпеливо заерзала. Ей очень хотелось посмотреть, что же в нем находится. Но верх взяли подозрительность и природная осторожность. Она только вытянула вперед шею, но это не помогло ей проникнуть в тайну, содержащихся внутри конверта, документов.
Фрэнк тем временем неторопливо выложил на стол лист бумаги, аккуратно сложенный вчетверо, и две фотографии. Больше ничего. Рия, не выдержав напряжения, сползла с насиженного места, подошла к столу и взяла одну из фотографий. Она сразу узнала мать, очень молодую и веселую, стоявшую в обнимку с темноволосым смуглым мужчиной. Девушка перевернула фотографию, на ее обороте четко выделялась надпись: «Джейн и Сальваторе. Лас-Вегас».
Сальваторе? Рия никогда не слышала, чтобы мать упоминала о человеке с таким именем. Она бы запомнила его, потому что имя звучало как-то по-итальянски, а Джейн ненавидела лютой ненавистью все итальянское. Ей даже не нравилось, что у дочери волосы иссиня-черного цвета. Постепенно Рия стала считать, что цвет волос — значительный минус в ее внешности, и даже подумывала перекраситься. Она с завистью смотрела на золотистые локоны матери и мечтала выглядеть так же. Но подружки объяснили, что добиться этого будет довольно трудно. К тому же волосы Рии росли на редкость быстро. Тогда она махнула рукой на этот свой недостаток и сосредоточилась на других.
Девушка смотрела на старую фотографию и недоумевала: как получилось, что ее отец словно внезапно воскрес из мертвых, чтобы тут же умереть вторично? Но ей не пришлось спрашивать. Фрэнк взял Рию за руку и мягко сказал:
— Это очень давняя и печальная история. Если не возражаешь, я расскажу тебе ее позже. А пока давай соберем вещи и поедем в твой новый дом. Он тебе понравится, я обещаю.
Девушка вырвала руку из теплых мужских пальцев и заявила:
— Я не могу просто так уехать! И потом, я еще не до конца убедилась в том, что вы говорите правду.
Она упрямо нагнула голову, взяла лист бумаги, развернула его и внимательно прочла.
Это был договор восемнадцатилетней давности между ее матерью и неким Сальваторе Бракарди, заверенный по всем правилам нотариусом. По условиям договора Джейн Беллоуз вменялось в обязанность растить и воспитывать дочь Сальваторе Бракарди, рожденную вне законного брака, не открывая имени ее настоящего отца. Взамен он обеспечивал Джейн и их дочь материально. Срок договора заканчивался в день, когда Рии исполнялся двадцать один год. Если же дочь покидала свою мать раньше, Джейн теряла право на получение ежемесячного содержания. Все было изложено понятно и просто.
Рия остолбенело смотрела на листок бумаги, чувствуя себя еще раз преданной. Лучше бы этот Фрэнк Лоу никогда не появлялся на ее горизонте. До сегодняшнего вечера Рия хотя бы об отце вспоминала добрым словом. А теперь выяснилось, что и ему она была не нужна. Сальваторе Бракарди просто откупился от ее матери. Вот подлец! Как можно бросить собственного ребенка? Это не укладывалось у Рии в голове.
К глазам подступили жгучие слезы обиды, она нагнула голову и не увидела странного выражения сострадания, промелькнувшего на лице Фрэнка Лоу. Но оно быстро исчезло, и поднявшая голову Рия увидела только выражение крайней скуки, делавшее лицо мужчины на редкость неприятным. Она взяла себя в руки и уставилась на вторую фотографию, по-прежнему лежащую на столе. Ее губы дрогнули, когда она поняла, что смотрит на саму себя, трогательную и смешную в длинном платьице с белым кружевным воротником.
Эта фотография была ей хорошо знакома. В альбоме Джейн хранился ее пожелтевший двойник. Рия натыкалась на него, когда просматривала в очередной раз альбом в тщетной попытке найти хотя бы одну отцовскую фотографию. Одноклассницы не раз доводили ее до слез, хором утверждая, что ее мама никакая не вдова, а просто развратная женщина.
Рии даже приходилось драться, отстаивая честь матери. Отчаяние и обида придавали ей сил, противницы убегали в слезах и некоторое время не осмеливались распускать при ней свои мерзкие языки. Но за спиной наверняка продолжали сплетничать о Рии и ее матери.
Вспомнив детство, девушка вновь ощутила горечь и неприязнь ко всему, что каким-либо образом было связано с ее отцом. Пришла пора все расставить по местам. Она повернулась к Фрэнку и твердо заявила, глядя в его недружелюбные глаза:
— Я никуда с вами не поеду. У меня нет отца да и не было никогда. И никакого Бракарди я знать не желаю. Шли бы вы отсюда, я устала и хочу спать.
Рия совершенно не была готова к тому, что в ответ на эти слова Фрэнк подскочит и так неистово тряхнет ее за плечи, что у нее клацнут зубы. Потом он оттолкнул девушку и, нависнув над ней, угрожающе процедил:
— Ну вот что, моя милая. Немедленно заткнись и делай то, что я велю: быстро собери вещи! Я потерял из-за тебя столько времени, что мне сейчас не церемонии разводить хочется, а разорвать тебя на мелкие клочки! Хорошо еще, что Джейн назвала мне имена нескольких твоих подружек, иначе пришлось бы искать тебя целую вечность. Я страшно зол. Понятно?
