Вэл Корбетт - Лучший из врагов. На первой полосе
Чтобы немного задержать оргазм, Филип попытался подумать о своем новом законопроекте, но все было бесполезно. Когда по его телу пробежала дрожь, он почувствовал, что Чарли тоже близка к пику наслаждения. Через несколько секунд она блаженно расслабилась.
Филип осторожно опустился рядом, исполненный благодарности за то, что эти минуты интимной близости сгладили напряжение всего сегодняшнего дня.
Чарли поцеловала мужа и нежно провела пальцем по его влажному плечу.
— Слава Богу, у Уолтера нет видеотелефона.
— Жаль, что нет. Мне кажется, сегодня наше выступление было особенно удачным и заслуживающим внимания более широкой аудитории, — пошутил он. — Уолтер мог бы кое-чему поучиться. — Уолтер был вдовцом, и они часто строили догадки по поводу его половой жизни.
Подобрав свои трусики, чулки и юбку, разбросанные по всей комнате, Чарли вышла в прихожую, перемотала пленку в автоответчике и включила звук.
Филип с удовлетворенной улыбкой потянулся, но улыбка тут же исчезла с его лица, когда он услышал голос Уолтера, передающего свой разговор с редактором «Кроникл».
— Я оставил для тебя сообщения везде, где только смог. Надеюсь, ты его получишь. К сожалению, эта статья будет гораздо больше, чем мы предполагали. Мой осведомитель сказал мне, что она уже передана в отдел новостей. Похоже, что они собираются напечатать большую статью со множеством частных подробностей.
Филип вскочил и начал нервно ходить по комнате.
— Я попрошу нашего редактора отдела новостей переслать сюда по факсу первый экземпляр. Может быть, я смогу убедить Фергуса остановить публикацию.
— Это значит, что все в «Ситизен» узнают, что мы беспокоимся. Не слишком хорошая мысль, — вставила Чарли.
— Хорошо, я пойду и куплю газету на Пиккадилли.
— Тебе придется взять такси. Я разрешила Элен воспользоваться машиной. — Чарли прислушалась к шуму дождя за окном и порадовалась, что ей не нужно выходить на улицу в такую погоду.
Она удобно устроилась на диване. Но когда Филип в плаще вошел в комнату, она вдруг поняла, как неразумно он поступает. Как только он стал министром, его фотографии и репортажи о нем появились на страницах газет и замелькали на телевидении, он быстро становился популярной личностью. Если кто-то заметит, как он бродит по Пиккадилли, дожидаясь первого выпуска газеты, это только подольет масла в огонь.
Чарли тяжело вздохнула и встала с дивана.
— Надо идти мне. Нам только не хватало, чтобы кто-нибудь увидел тебя. А меня никто не узнает.
— Пожалуй, ты права, хотя мне не хочется отпускать тебя так поздно одну. А я пока позвоню «главному кнуту». Он наверняка не обрадуется.
Когда Чарли оказалась одна среди разного рода ночных прохожих, заполнявших Пиккадилли-Серкус в промозглый декабрьский вечер, она вдруг почувствовала себя беззащитной. Хотя в принципе она была вне опасности среди уличной толпы, состоявшей в основном из мирных посетителей кинотеатров и ресторанов, этот предрождественский вечер почему-то напомнил ей сцену в баре из «Звездных войн», заполненную громко смеющимися, жующими и пьющими животными. Чарли уже давно не чувствовала себя так неуютно.
Когда-то давно на темных улицах Детройта среди вооруженных торговцев наркотиками Чарли тоже бывало страшно, но тогда она справлялась со своим волнением. То же самое было и на Гаити, куда она была вынуждена лететь вместо заболевшего коллеги, и потом, по возвращении в Англию, когда она делала репортаж в горячих точках Белфаста.
И теперь здесь, на освещенном шумном перекрестке Пиккадилли, в ожидании первого выпуска газеты, в которой Бог знает что творилось о ней и о Филипе, ее не покидало то же ощущение опасности. Она больше других понимала, какой вред может нанести газетная публикация карьере новоиспеченного министра.
Размышления Чарли были прерваны визгом тормозов вывернувшегося из-за угла фургона, из которого вышел человек с большими пачками газет. Дожидаясь, пока будут развязаны пачки, Чарли думала о несправедливости судьбы. Она была уверена, что не совершила ничего дурного. Она не просила для себя никаких акций. Ей не хотелось никакой конфронтации и ей не двигало тщеславие. Несдержанность Ванессы, как всегда, доставила им с Филипом боль, неприятности и волнения.
И если, допустим, в других странах ссора между двумя женами нового министра транспорта из-за контрольного пакета акций могла бы остаться и незамеченной благодаря законам о защите частной жизни, то в Англии, где не существовало ничего подобного, это могло произвести сенсацию. Политика, власть и секс — сенсационная смесь для бульварной прессы, особенно для какой-нибудь газеты, поставившей себе цель подорвать репутацию нынешнего правительства.
Чарли купила номер «Дейли кроникл» самая первая. На первой странице был помещен снимок ее и Филипа, сделанный на недавнем обеде в честь вручений премий Британской академии и телевидения. Рядом находилась злополучная фотография испуганной Ванессы.
Через всю полосу шел заголовок: «Первая жена против второй в схватке за акции министра». Внутри еще две страницы были посвящены этой истории. На центральном развороте бросалась в глаза крупная шапка: «Битва красавиц в совете директоров».
Укрывшись под навесом кинотеатра, Чарли начала читать статью о собственной персоне, написанную в выражениях, которые обычно используют журналисты, характеризуя преуспевающих женщин. Слова «честолюбивая», «безжалостная», «целеустремленная» и «упорная» сразу же бросились ей в глаза. Применительно к мужчинам эти слова звучали бы как комплименты, но здесь, по отношению к ней, они имели явно негативный оттенок. Как ненавидели газетчики женщин, добившихся успеха! Здесь же была крайне волнующая история о том, как Чарли увела Филипа из его счастливой семьи. На этот раз доминировали выражения «коварная искусительница», «любовное гнездышко» и «тайная связь», не было употреблено только слово «авантюристка» — в связи с акциями Форрестера, — но оно как бы подразумевалось.
Ссора в дамской комнате, названная «Кроникл» «кошачьей дракой», была описана в виде схватки боксеров тяжелого веса, проводившаяся без всяких правил, а отношения Чарли с Ванессой были систематизированы и представлены как первый раунд, второй раунд, третий и так далее. Результат поединка был объявлен газетой как «победа нокаутом, одержанная Чарли», поскольку она, согласно статье, вероломно захватила акции обеих дочерей Ванессы.
Официальное заявление корпорации Форрестера было приведено в самом низу полосы и привлекало гораздо меньше внимания, чем сопровождавшее его обращение к читателям с обещанием денежной премии тому, кто пришлет на конкурс свою историю, в которой первая жена выступает против второй.
