Георгий Купарадзе - Витамины любви. Сладкий запах спелой клубники
— Ребенка она мне оставила, а сама на танцы пошла, страшно ей было одной.
— В котором часу его завтра хоронят? — спросил Вахтанг.
— В 12, завтра приходите, и поминки будут, если хотите, можете водку с собой захватить.
Ребята без слов, понурые, направились к машине и с тяжестью на душе поднялись в кузов грузовика.
— Бахтадзе, тебя ждет то же самое. Думаешь, будешь по бабам бегать, так кто-нибудь оценит твой труд? Ошибаешься, — сказал сержант Попов, который вместе с Вахтангом начал службу в армии. — Надо беречь себя, парни, а то от этих женщин хорошего не жди.
Попов неделю назад получил письмо от невесты. Она писала, что к ним в деревню приехал городской парень, и родители заставили ее выйти за него. Попову она советовала жениться в армии, желательно на грузинке, чтоб он поселился у нее в семье, где из него сделают мужчину. В конце она писала, что целует его много раз, но чувствует, что любви к нему у нее нет.
Попов дал прочесть это письмо Вахтангу, как большому знатоку по части женщин.
На другой день на похороны Ивана пришли уже пятеро солдат. Не долго держали покойника дома, отнесли его на кладбище, там же, на краю деревни, похоронили и вернулись на поминки.
В отличие от грузин, поминающих также по православному обряду, к поминальному столу подали обычную еду: суп, мясо, водку. Руководил столом отец Ивана. Под конец он сказал, что очень жаль, что в этой деревне стало на одну ложку меньше.
Возвращались молча. Даже выпитая водка не помогла ребятам.
В конце августа урожай был собран. Военные грузовики были переданы колхозам согласно приказу. Через 15 дней Вахтанг был уже в Хони.
Женщины, обрадовавшись приезду Вахтанга, стали наперебой рассказывать. Наталья, оказывается, начала работать бухгалтером в колхозе, Лариса заведующей складом. Майя стала продавщицей сельмага. За детьми смотрели Софья и Цуца. Наталья собиралась ехать в Ленинград.
— Продам свою квартиру и куплю здесь, — сообщила она Вахтангу при встрече.
В субботу утром Софья и Вахтанг отправились в магазин за восьмиламповой люстрой, приглянувшейся Софье. Подвесить люстру поручили Вахтангу. Вахтанг, в одних трусах, поставив стул на стол, полез наверх, зацепил за крючок в потолке люстру и стал соединять провода. Женщины наблюдали за ним снизу. В это время Майя, встав на стул, щелчком пальцев прикоснулась к высунувшейся из трусов крайней плоти Вахтанга. Произошло это неожиданно и мгновенно, так, что никто ничего не понял, пока Вахтанг с грохотом не свалился на пол и не раздался его крик:
— Ой, нога!
Вахтанга быстренько положили на кровать, все давились от смеха, кроме Майи, которой результат ее неловкой шутки представлялся совсем иначе.
Вахтанга отвезли в Кутаисский госпиталь, рентген показал трещину в кости, в довершение всего, в результате падения у него развилась дермоидная киста. Назначение врача удручало — ногу в гипс, кисту удалить.
В понедельник Софья и Майя пошли в госпиталь навестить Вахтанга. Он сидел на постели и укоризненно сказал Майе:
— Как тебе, взрослой женщине, пришла в голову такая дурацкая шутка!
— Вахтанг, ты так красиво смотрелся, а он показался мне таким поникшим, что мне захотелось взбодрить его. Я и представить не могла, что ты подскочишь от неожиданности.
— Мы, женщины, тоже пострадали из-за Майиной дурости. Тебе-то что, отдохнешь в госпитале, отоспишься, а там, глядишь, и демобилизация подойдет.
Вахтанг вспылил:
— Послушаешь вас, так я всегда в выигрыше. Ногу сломал — мне на пользу, кисту надо удалить — радость.
— Ладно, ладно, не сердись, мы ведь шутим.
Слухи о травме Вахтанга мгновенно облетели весь госпиталь, из разных отделений приходили женщины поглазеть на парня, поскольку травма, вызванная щелчком, была большой редкостью.
У Вахтанга сняли гипс и из травматологического отделения перевели в хирургическое, где ему удалили кисту, и теперь он лежал с тремя перенесшими операцию пациентами в пятиместной палате. В палату завели старшину сверхсрочной службы абашской военной части, некоего Нико Иосава, которому предстояла операция дермоидной кисты; Нико не терпелось прооперироваться, поскольку он только женился и, разумеется, хотел поскорее прийти в форму.
— Нико, что заставило тебя остаться в армии?
— Как тебе сказать, Вахтанг, семья у нас большая, я человек молодой, хотел жениться, возможности такой у меня не было. Да и на мотыгу смотреть уже не мог. Призвали меня в армию. Я, как и всякий деревенский парень, исправно служил, мне предложили остаться на сверхсрочную, квартиру предложили в Абаше, вот я и согласился. А потом женился на Рите, которая служит у нас в части, там на нее чуть ли не конкурс был объявлен, — гордо сказал Нико.
— Значит, тебе не терпится сделать операцию… А не боишься?
— Я только женился, хочу успеть завести ребенка.
— Надо было сперва ребенка сделать, а потом операцию, — вмешался в разговор уже прооперированный солдат Иорам, который сейчас сидел на своей постели.
— А как может операция помешать мне сделать ребенка? — изумился Нико.
— А так, что наркоз понижает сексуальную активность мужчины и удаление кисты тоже не способствует мужской потенции.
— Что такое наркоз? — спросил Нико.
— Наркоз — это обезболивающее средство, применяется во время операции, но это средство притупляет не только боль, но и кое-что другое.
— Как же мне тогда быть? Моя Рита женщина темпераментная, ее нельзя надолго без мужика оставлять; врач обещал, что через неделю меня выпишут.
— Выписать-то тебя выпишут, но потенция твоя понизится месяца на два-три.
— Как же ты решился на операцию, ведь с тобой будет то же самое?
— Мне пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. Правда, из-за этого я тяжелее перенес операцию, зато сейчас, как мне кажется, у меня все уже в норме.
— А что ты такое придумал? — заинтересовался Нико.
— Попросил врача вместо наркоза оглушить меня по башке молотком, операция, правда, оказалась более болезненной, но не это же главное.
— И я так поступлю. Мне сейчас ни к чему понижать сексуальную активность. С каким врачом надо договориться насчет этого?
— Или с нашим палатным врачом Кетино, или же с хирургом нашего отделения Маратом Ивановичем.
На второй день Марат Иванович появился в дверях палаты и сказал:
— Ну-ка, покажите на практике, как понимают наши солдаты команду: «Ложись!»
Все разом легли на животы. Марат Иванович быстренько поменял всем тампоны и подошел к койке Нико.
— Ну, Нико Иосава, как ты, не боишься? Признавайся, парень, может, мандражируешь?! Завтра мы с твоей кистой встретимся в операционной, и я ей задам жару!
