Ферн Майклз - Хозяйка «Солнечного моста»
– Ты меня хочешь, Билли? Ты любишь меня?
Он ждал ее ответа, желая услышать, что она принадлежит ему телом и душой.
– Да, я хочу тебя. Да, да, я люблю тебя! Всегда любила тебя, – говорила она, и взгляд ее утопал в его глазах. – Я хочу, чтобы ты любил меня, – произнесла Билли нетерпеливым, хриплым шепотом, едва узнавая свой собственный голос. – Я хочу, чтобы ты научил меня любить тебя.
Эта просьба подействовала на Мосса возбуждающе, обострила все его чувства. Он впился в ее рот, издав тихий стон, потом положил ее руку на свое тело, подсказав необходимый ритм, и оказался беспомощным перед ее сладостными прикосновениями, позволяя ей усиливать и регулировать силу его желания. Он радостно принимал ее ласки, вдохновлял ее на них. Он тоже хотел доставить ей удовольствие.
Глаза Билли торжествующе сияли, в то время как она осуществляла это новое завоевание. Дрожь и трепет его тела находили отклик в ее собственных сладостных ощущениях. Ладони скользили по его телу. Билли прижалась губами к пульсирующей жилке под горлом Мосса, а его соски отреагировали на это совсем как у нее, превратившись в твердые маленькие шарики, которые так и хотелось потрогать языком и пососать. Она пробовала их, лизала, следуя своим желаниям, возбуждаясь от волнующего исследования плоского живота и плотных ляжек. Он предоставил ей делать с ним все, что угодно, наслаждаясь ощущением ее губ на своем теле и радуясь огню, что горел в ее глазах.
Мосс скрежетал зубами, еле сдерживаясь. Как легко было бы отдаться неудержимой тяге к высвобождению страсти. Но он хотел любить ее, дать ей возможность самоутвердиться в науке любви. Со стоном сожаления Мосс обхватил ее бедра и лег на нее сверху, возвращая ей ласки, отвечая жадными поцелуями. Руки неотрывно скользили по телу Билли, поглаживая, укрощая, моля, следуя ее ощущениям и невысказанным просьбам.
Он поцеловал ее глаза, нос, рот, прежде чем высвободиться из ее объятий и опуститься между раздвинутых ног. Билли ждала, в то время как он пожирал ее глазами. Мягкие золотистые волосы разметались по подушке, на коже выступила испарина. Билли не замечала, что дрожит. Пока губы Мосса двигались по ее телу, казалось, будто языки пламени охватывают ее, а затем вспыхнул яркий огонь от самого интимного из поцелуев. Билли почувствовала, что летит вверх, словно паутинка на осеннем легком ветерке, поднимаясь прямо к солнцу. И вдруг солнце оказалось внутри ее, жаркое и сверкающее, лишающее воли и превращающее ее в часть Вселенной.
Тело Билли раскрылось навстречу Моссу, нуждаясь в нем, сознавая, что только он сможет заполнить это обширное пространство, образовавшееся внутри и когда-то бывшее солнцем. Его тело стало частью ее существа, дополняя ее, составляя с нею одно целое.
Мосс смотрел на лицо Билли, наблюдая, как зажигается страсть, пожиравшая и его самого. Он проник в шелковистые глубины, двигаясь все сильнее, быстрее, слепо отыскивая предел страсти и увлекая Билли за собой к этим высочайшим пределам…
Билли заснула в объятиях своего мужа. Последние препоны девичества рассыпались в прах и вряд ли воспрянут вновь. Но из осколков появилась теплая, любящая женщина, которая жила под покровом невинности. Таким стал первый шаг Билли в мир женщины, и Мосс привел ее к победе.
Глава 6
– Не знаю, Мосс, – Билли откинулась на его руке, еле волоча ноги, пока они шли через летное поле к небольшому самолету, который удерживали на земле канаты.
– Ну же, Билли. Я хочу поднять тебя в воздух. Это для меня очень важно, – настойчиво уговаривал ее Мосс, подталкивая вперед. – Посмотри, как этот самолет ждет нас. Он тебе понравится. Обещаю, понравится.
– Нет, Мосс, пожалуйста, – умоляла она. – Нельзя ли мне подождать здесь?
– Нельзя, Билли. Здесь ты не будешь ждать. Я хочу взять тебя с собой в небо. Ты вышла замуж за летчика, и я хочу, чтобы ты знала, что это такое. Ты мне не доверяешь?
В глазах его отразилась такая обида, что Билли сделала бы что угодно, лишь бы смягчить ее. Ни в коем случае не хотела она причинить ему боль или разочарование, особенно разочарование в ней самой.
– Конечно, я доверяю тебе. А эта машина… Мама говорит, если бы Бог хотел, чтобы мы летали, он дал бы нам крылья.
– Так он и сделал, Билли. Только не прикрепил крылья к нашим спинам. Вот те крылья, что он дал нам. А теперь ты перестанешь изображать из себя маленькую глупышку и поднимешься в воздух со своим мужем?
Билли следовала за Моссом, словно ее вели на расстрел.
– Машина просто красавица, а? Это модель «ПТ-19», тренировочный самолет, безопаснее, чем мыло «Айвори Соуп».
Фюзеляж самолета выкрашен в темно-синий цвет, а крылья, низко стелющиеся под корпусом, – в ослепительно-желтый. Билли не видела в этом ничего красивого, к тому же кабина летчика оказалась открытой. Ужас сковал ее сердце.
– Мосс, там нет крыши! Я выпаду!
– Не крыши, – поправил он, – а фонаря. И ты не выпадешь, потому что будешь надежно привязана. Тебе понравится, Билли. Вот увидишь.
Мосс сразу же занялся последней проверкой; его руки скользили по тонкой кромке крыла, проверяли закрылки, ощупывали какие-то неведомые хитроумные приспособления. Билли наблюдала за ним, не сводя глаз с этих чутких пальцев, которые пробегали по обшивке самолета. Так, должно быть, мужчина ласкает женщину: деликатно, благоговейно, пытливо.
Горячий ветер неустанно гулял по летному полю, пузырем надувал рубашку Мосса, ворошил его темные жесткие волосы. Ветер трепал и легкие брюки Билли, прижимал их к ногам, а солнце успело обжечь кончик носа. Но Мосс не обращал внимания ни на что, кроме самолета. Он проверил что-то у хвоста и напоследок пнул одну из шин.
– Она в отличной форме, – объявил Мосс. – Ну, Билли, забирайся!
Показывая, куда поставить ногу, Мосс крепко обхватил ладонью ее аккуратную попку и подтолкнул Билли, в то время как она грациозно взбиралась на самолет, а потом – на переднее сиденье.
– А теперь подбери волосы и надень на голову вот это. – Он протянул ей кожаный шлем. – Без фонаря ветер дует так, будто хочет унести на тот свет. Хорошенько натяни шлем на уши, а вот этот проводок – обрати внимание – идет от наушников и присоединяется к приборной доске.
Пальцами, непослушными от страха, Билли попыталась справиться с прядями волос, растрепанных ветром, и запихнула их под шлем. Мосс поплевал на внутреннюю сторону летных очков и вытер их рукавом рубашки.
– Без них не обойтись, если хочешь увидеть, что творится вокруг, – сказал он, протягивая ей очки и показывая, как закрепить ремешок на затылке.
Билли не хотела проделывать все это – она уже ненавидела самолет, но больше всего страшила мысль о снисходительной терпимости Мосса. Не она вызвала огонек возбуждения, вспыхнувший в его глазах. Не она, а этот ярко размалеванный самолет мог предложить ему то, чего не было у нее.
