Сандра Частейн - Святой грешник
Карен не загадывала, чем обернутся их отношения в дальнейшем, но чувствовала, что у нее не хватит сил расстаться со своим возлюбленным цыганом. Тут он должен решить за нее: быть ли им вместе или расстаться.
Но сначала он должен вернуться.
А ей придется продержаться до возвращения Нико.
Что ж, горючего для отопления должно хватить, если пользоваться им экономно и не тратить впустую. Значит, ей остается только ждать.
9
Слэйд-Айленд
Ветер понемногу начал стихать, и от внезапного затишья все в округе замерло, словно готовясь к новому натиску разбушевавшейся стихии. Карен и обрадовалась, и встревожилась, увидев в окно, что небо просветлело.
Нико уехал уже несколько часов назад и все еще не вернулся. А что, если ее преследователь нашел Шандора? И она ничем не сможет помочь Нико. Она осталась одна на острове, без телефона, без радио и без лодки.
За окнами все было выбелено недавним снегопадом – дорожка, ведущая к докам и дальний берег реки. Река была неспокойной, ее бурные воды гневно плескались о прибрежные скалы. И тут Карен увидела плывущий к Слэйд-Айленду катер.
Суденышко все приближалось, борясь с волнами. Нико возвращался.
Хотя это мог быть и не он. При этой мысли Карен инстинктивно захотелось убежать и спрятаться, но и прятаться было негде, к тому же пришельцу, кто бы он ни был, будет несложно отыскать ее.
Карен быстро набросила куртку, натянула перчатки и бросилась по тропинке вниз к реке. Прибежав на пирс, она стала напряженно вглядываться вдаль. Только бы это был Нико! Пришвартовавшись, мужчина стал привязывать катер. Карен никак не удавалось разглядеть его лицо. Наконец он поднял голову.
– Нико! – Она со всех ног кинулась к нему.
Несколько мгновений они стояли друг напротив друга, подставив лица пьянящему свежему ветру.
– Я так рада, что ты вернулся. Мне тебя так не хватало. – Она подняла на него умоляющие глаза.
– Мне… мне тоже, – выдавил он. Нико чувствовал, что Карен ждет от него поцелуя, попытался бороться с собой, но сдался и крепко обнял ее.
Карен прильнула к нему, чувствуя, что вновь обрела ту часть себя, которая покинула ее вместе с Нико. Его куртка была мокрой и холодной, но рядом с Нико она не замечала ни снега, ни льда, ни холодного ветра. Их любовь согревала их, как лучи жаркого летнего солнца, от которых на сердце делается светлее, а на душе легче. Нико взял ее лицо в свои ладони и молча смотрел на нее. Вместо него говорили его глаза. Демонический взгляд обжигающих черных глаз говорил то, в чем Нико боялся сам себе признаться.
Карен никогда не думала, что способна на такое чувство. Она любила Нико так сильно, как еще ни одна женщина на Земле не любила ни одного мужчину. Любовь… Какое простое слово, как часто мы его произносим и как сложно понять смысл, заключенный в нем. Все, что снилось Карен, все то, к чему она стремилась, осталось где-то далеко позади, сейчас она видела только Нико. Все равно, что произойдет с ней, лишь бы он был рядом. Он появился в ее судьбе, когда она умирала, и сумел вернуть к жизни, к любви. Он дал ей эту любовь, рискуя всем, что имел: работой, карьерой, даже жизнью.
Почему он делал все это ради нее?
Как тяжело ему, должно быть, было возвращаться на этот остров, привезти Карен на Слэйд-Айленд, где его сестра вступила в брак, стоившей ей жизни.
Но Нико сделал это. Ради Карен.
Как та женщина, что снилась ей, Карен позволила себе влюбиться, зная, что может потерять свою любовь в любой момент. Господи, она никогда не думала, что любовь может причинять такую боль, но все равно, какое же это счастье – любить.
Разноцветные круги вспыхивали перед ее глазами, когда она произнесла:
– О Нико! Спасибо, что привез меня сюда, но теперь нам пора возвращаться. Тебя ждет работа, а я должна ехать домой в Миннесоту, чтобы выяснить, почему я скрывалась.
– Конечно, – сказал он жестко, – нам пора возвращаться, но ты не поедешь домой, пока мы не узнаем правды.
Она отвернулась.
– Нет, смотри мне в глаза. Я не смог защитить свою сестру и не допущу, чтобы что-нибудь случилось и с тобой тоже. Ни за что. Слышишь?
Карен отворачивалась, потому что не хотела, чтобы по ее глазам Нико понял, как он ей дорог. Она не знала, что чувствует к ней Нико, и не желала навязываться ему. Защищать ее стало для Нико чем-то вроде жизненной задачи. Но это была обязанность, ответственность, а не любовь. А чтобы заниматься с ней любовью, совсем не обязательно любить ее. При одной только мысли об их безумной ночи сердце Карен бешено забилось в груди.
Заметив, что она вся дрожит, Нико обнял ее за талию.
– Пойдем в дом, здесь холодно.
– Но, Нико…
Он почти силой дотащил ее до крыльца и впихнул внутрь.
– Как ты не понимаешь: тебе нельзя оставаться со мной, это опасно! – Она почти кричала: – Я помню пожар. Я видела поджигателя, а он видел меня. Это он меня преследует.
Нико подтолкнул ее к камину и усадил в кресло. Сняв с себя намокшую куртку и свитер, он заговорил, покрывая поцелуями ее лицо и шею:
– Я все знаю. Один мой приятель работает в нью-йоркской газете. Я обращался к нему, когда пытался разузнать о тебе и твоем прошлом. Он нашел кое-что о поджоге. Ты должна была быть свидетельницей на судебном процессе.
– Почему же ты ничего мне не рассказывал?
– Я не рискнул, побоялся, что это еще сильнее оттолкнет тебя от реальности. Я решил, что будет лучше дождаться, когда память сама вернется к тебе.
– Я не помню, кто он такой, Нико, этот поджигатель, но по его вине пострадало уже много людей. Я не позволю ему причинить зло и тебе.
– Он больше никому не причинит зла. Мы остановим его. Но сейчас его здесь нет. Есть только мы.
Карен взглянула на его лицо и неловко провела пальцами по волосам. Его черные глаза помутнели, взгляд стал колючим.
– Нико, – прошептала она, увидев в его взгляде отражение своего собственного неутоленного желания.
– Я решил, что больше этого не будет, – отрезал он. – В моей жизни нет места для любви. После того как умерла моя сестра, я поклялся, что больше никогда никого не полюблю. Цена, которую я заплатил за эту клятву, очень высока.
– Я понимаю тебя, Нико, – пробормотала Карен. – И не виню. Больше никаких фантазий, мы уедем с острова и вернемся к нормальной жизни. Но у нас еще осталась одна ночь – последняя, – она наша, и у нас ее никто не отнимет.
Она чувствовала его едва сдерживаемую страсть, чувствовала, как он дрожит в ее объятиях. «Фантазия это или судьба, но он хочет меня. И мне этого достаточно», – подумала она.
– Из всех мужчин на Земле, Нико, судьба выбрала тебя. Люби меня, Нико, – взмолилась она, расстегивая на себе джинсы.
