Сара Карнаби - Под жарким солнцем Акапулько
Дэвид проснулся, когда в окне забрезжил блеклый рассвет. Он обнимал Линн. Она свернулась, как кошечка, клубочком и прижалась к нему, и его тело и душу затопила теплая волна удовлетворения… пока он не вспомнил, что в течение последних двух лет был лишен из-за развода именно этого.
Мысль буквально ужалила его, и такой же укус разбудил Линн, испытавшую при пробуждении те же чувства. Когда она окончательно проснулась, то готова была вышвырнуть Дэвида из своей постели.
— Доброе утро, Линн, хорошо спала? — спросил он очень холодным, очень скучным тоном.
— Просто сказочно! — ответила она таким звенящим голосом, что ее ярость можно было буквально потрогать руками. — У тебя за ночь случайно не вырос гребень, как у петуха, от гордости, что ты так здорово меня облапошил?
— Я знал, что ты потом будешь раскаиваться, — разочарованно констатировал он. — Ты никогда ничем не довольна.
— Ах, я бы не так это сформулировала. — Она села и закуталась в одеяло. — Если ты боишься, что с моей стороны есть какие-то претензии относительно твоих успехов, могу тебя успокоить. В спортивном отношении ты снова был на высоте.
— В спортивном отношении? — Дэвид чуть не задохнулся. — Это так ты воспринимаешь мою примиряющую любовь? Как спортивное достижение?
— Какое это примирение, если ты меня, ничего не подозревающую женщину, затаскиваешь в мою же комнату, обезоруживаешь и…
— Ты совершенно свихнулась! — Дав ей такую краткую характеристику, Дэвид спрыгнул с кровати и стал собирать вещи. — Линн, сварливая коза! Тебе ничем не угодишь! Я мог бы появиться перед тобой в одеянии раскаявшегося грешника…
— В данный момент ты передо мной совсем безо всякого одеяния! — воскликнула она.
— Это так же легко исправить, как и тот факт, что я вообще нахожусь перед тобой! — огрызнулся он и так яростно начал одеваться, что от рубашки отлетели две пуговицы.
— Когда закроешь дверь с той стороны, не забудь защелкнуть замок! И больше не попадайся мне на глаза со своей методикой улаживания конфликтов!
Дэвид распахнул дверь и еще раз обернулся.
— Этой ночью я что-то не слышал ни слова возражения, сладкая моя, а времени для протеста у тебя было сколько угодно… — Он подождал, пока она зальется краской от груди до корней волос. И только тогда подчеркнуто тихо прикрыл за собой дверь и даже бровью не повел, когда изнутри по дереву бабахнули чем-то тяжелым.
— Осторожно, помедленнее, — предупредил Артур Уильямс, помогая Салли сесть в конные сани.
— Спасибо. — Сестра Дэвида обворожительно улыбнулась отцу Линн, а отец Дэвида почти поднял на руки мать Линн, усаживая ее во второй экипаж, ждущий у входа в отель.
— Садись с нами, дядя Карл! — заканючили погодки. — Ты наш любимый дядя!
— Ты составишь компанию Мадлен, — приказала Мэрджори, мать Дэвида, своему супругу-прокурору. — Я не хочу подвергать ее дурному влиянию моего первого мужа.
— А у тебя даже есть чувство юмора, — отозвался Бен Бакли. — Мэрджори, я открываю в тебе все новые и новые грани.
— И думать про нее забудь, — предостерег Джесси Ремник своего предшественника. — Эту женщину я никогда не выпущу из рук. — Он подсадил в сани Пола и Мэри. — Можно ехать.
— Да, все на месте, — добродушно заметил дядя Карл. — Поехали!
Дэвид и Линн остались в одиночестве на тротуаре, а сани тронулись под бодрящий перезвон бубенчиков.
— Они сделали это нарочно, — желчно произнес Дэвид. — Они хотят принудить нас быть вместе.
— Очень неумно с их стороны! — Линн нервно потрясла головой. — Могли бы уж давно понять, что мы ни к чему не позволим себя принуждать.
— Правильно! — Дэвид прищурился, глядя вслед умчавшимся саням. — Это возмутительно! Я же не вмешивался, когда разводились мои родители!
Линн сочувственно кивнула.
— Я тоже никогда не интересовалась супружеской жизнью своих родителей. — Она высоко подняла левую бровь. — Хотя в моей семье и не царил такой хаос, как в твоей.
— Что верно, то верно, — мягко подтвердил он и добавил с отвратительной насмешкой: — Зато в твоем собственном браке царит еще больший хаос…
— Это подло! — Линн круто повернулась к нему. — Как ты можешь такое говорить, если сам хотел развода!
— Нет, это ты его хотела, — вскипел он в ответ. — Ты это отлично знаешь, и тебя гложет совесть, поэтому-то ты и цепляешься к моей семье.
— Я только сказала, что в моей семье царит не такой хаос, как в вашей. — Линн обиженно направилась ко входу в отель. — В конце концов, в моей семье никто не разведен.
— Неправда! Ты разведена! — прокричал ей вслед Дэвид.
Линн, спешившая к лифтам, споткнулась, но, на ее удачу, одна из кабин оказалась на месте, и она облегченно вздохнула, когда двери сомкнулись прямо перед носом у Дэвида.
Лифт остановился на ее этаже. Линн выскочила в коридор и ударилась обо что-то, загородившее ей дорогу.
К счастью, это не было слишком жестким, оно зашаталось, издало приглушенное проклятие и оказалось Дэвидом, который хотя и не очень запыхался, взбежав по лестнице наперегонки с лифтом, но после столкновения хватал ртом воздух.
— Убирайся с глаз моих! — набросилась на него Линн. — Не хочу тебя больше ни видеть, ни слышать!
— Ты меня больше не увидишь и не услышишь после того, как скажу тебе, что я думаю!
Линн побежала к своей комнате.
— Линн, остановись! — Дэвиду совсем не улыбалось мчаться за ней. — Я только хотел сказать…
Но она заткнула уши, открыла свою дверь, вошла, но не успела закрыться, и Дэвид протиснулся мимо нее в комнату.
Она захлопнула дверь и прислонилась к ней изнутри.
Он крутился вокруг.
— Сейчас ты выслушаешь, что я должен тебе сказать, Линн, а именно…
— Ты явно сгораешь от нетерпения. — Она скользнула по нему оценивающим взглядом — от макушки до подметок и обратно. — Я же знала, что ты ко мне придешь, но чтобы так быстро…
— Минутку! — Он поднял в защитном жесте руки. — Я не это имел в виду!
— Не притворяйся, Дэвид. Я знаю, чего ты хочешь, и тебе надо только…
— Нет, ты мне голову не заморочишь! — Он протянул руку. — Отойди от двери!
Она, словно статуя, не сдвинулась с места.
— Ну ладно. — Он энергично кивнул. — Можешь стоять там, а я выскажу свое мнение.
— Я не слышу ни единого слова. — Она обольстительно улыбнулась.
Дэвид скрипнул зубами.
— Я, к сожале…
— Я тебя не слышу, — бессовестно врала она. — Что бы ты ни говорил, до меня не доходит. Я просто думаю о чем-то другом.
Он выпрямился во весь рост.
— Тогда немедленно выпусти меня из этой комнаты!
