Роберта Ли - Притворство
Энн села.
– А как вам удалось вытереться?
– Носовым платком.
Она поглядела на него. Лицо его раскраснелось, волосы от воды казались угольно-черными. Они все время лезли ему в глаза, и он их отбрасывал рукой.
– И гребешка я тоже не взял.
– В этом я могу вам помочь, - она достала из сумочки гребешок, он причесался и с улыбкой вернул ей.
Энн распаковывала корзинку с едой и радостно ахнула, увидев, что им дали с собой: жареного цыпленка в листьях салата и фруктовый салат в картонных стаканчиках. Перешучиваясь и смеясь с Полом, она подумала, какими невероятными кажутся здесь все сложные изгибы его характера. Сейчас он был молод, вел себя раскрепощенно, проявил прекрасное чувство юмора и неожиданное великолепное знание живой природы. Легко было представить себе, каким он был четыре года назад или даже раньше, когда только-только добился успеха. Инстинктивно она поняла, что жизненный опыт его был невелик, он больше знал все по книжкам; она будто видела его: романтичный, балованный ребенок, который думал, что мир вокруг принадлежит ему. Какая благодатная почва для Сирины! Мужчины так легко обманываются хрупкой внешностью, редко догадываясь, что обычно за ней стоит железная решительность.
Она размышляла, как оценивает он их отношения, и инстинктивно догадалась, что она чем-то трогает его душу. Еще несколько недель - и между ними установилась бы душевная близость, разрушить которую Сирине будет нелегко. Но Сирина вернулась до того, как нити их притяжения окрепли и перешли в нечто более глубокое и долговечное.
Почему такой грустный вздох? - спросил Пол.
Она слегка повернулась к нему:
– Разве я вздохнула? Я и не заметила.
– Очень глубокий вздох. О чем вы думали? Энн потянулась за сумочкой и, достав сигареты, предложила ему тоже. Приняв, как должное, ее отказ распространяться о себе, он откинулся на траву, глубоко затянувшись дымом. Она тихо курила, наблюдая за семейством болотных курочек в береговой траве. В воздухе была какая-то электрическая тишина, которую только подчеркивал редкий вскрик птицы и назойливое жужжанье мух. На фоне этих привычных естественных звуков внезапный раскат грома прозвучал особенно неожиданно. Энн тревожно подняла голову к небу. Густая синева его сменилась серым цветом, который на глазах становился все темнее и темнее от быстро надвигавшихся плотных туч.
– Похоже, мы попадем в грозу. - Она стала упаковывать корзинку. - Ненавижу гром.
– Не бойтесь, это всего лишь… - Остаток фразы потонул во вспышке молнии и немедленно последованием громком раскате грома.
Энн вскочила на ноги.
– Давайте поспешим. Нам надо еще пройти через лес.
– Мы всегда можем где-нибудь спрятаться.
– Спасибо, лучше не надо. - Ее передернуло. - Под деревьями во время грозы опасно.
Они быстро собрали свои вещи и тем же путем отправились назад. Следующий удар грома прогремел над ними, и Пол ускорил шаг. Крупные редкие капли дождя упали на них, потом больше, больше, быстрее застучали по листьям. Дойдя до края леса, они увидели, как пригибается ячмень под сильными струями дождя.
– Нам лучше оставаться под деревьями, пока не стихнет дождь. - Пол поставил наземь корзинку, а Энн укрылась под большой веткой, но тут же подскочила от страха, когда зигзаг молнии прорезал небо.
– Я не могу… - Раскат грома оборвал фразу, зубы ее застучали. - Пол, я боюсь! Я лучше побегу. Если будет совсем плохо, можно будет лечь на землю.
– Ты очень много знаешь о грозах?
– Я их боюсь, - просто ответила она.
– Ну, ладно, тогда побежали. Но ты промокнешь.
– Мне все равно.
Он схватил ее за руку, и они, выбежав из-под деревьев, помчались сломя голову по тропинке, через ячмень. Дождь лил стеной, и они мгновенно промокли. Серебряная вилка молнии вспыхнула в небе, и раздался удар грома, от которого, казалось, задрожала земля. Энн ахнула, и Пол, сильнее держа ее за руку, потащил за собой еще быстрее.
– Я не могу! - задыхалась она. - Я боюсь.
– На открытом месте тебе будет еще страшнее. Давай залезем под живую изгородь.
Его рука сжимала ее запястье, как клещами, она, спотыкаясь" едва поспевала за ним, дыханья не хватало, а он еще прибавлял скорость. Когда они добежали до изгороди, снова ударила яркая вспышка, и он толкнул ее на землю.
– Закрой глаза и прислонись к моему плечу Должно скоро кончиться.
Лежа на мягкой земле, Энн сделала, как он велел. Тут было посуше, хотя капли дождя просачивались и капали на них с листьев. Удар грома! И она зарылась головой Полу в плечо. Он крепко прижал ее к себе, его рука тяжело лежала у нее на затылке.
– Не бойся, спокойно сказал он. - Ничего не случится.
– Откуда ты знаешь? - забормотала она. - Это ужасно!
– Обещаю, все будет в порядке.
Она не отвечала, а он продолжал гладить ее по голове и говорить тем же ровным, успокаивающим голосом. Постепенно молнии прекратились, гром удалился, небо посветлело, проливной ливень перешел в дождь.
Энн подняла голову.
– Уже кончилось?
– Почти.
Где-то залаяла собака, листья над головой шуршали под тяжестью капель дождя. Запах земли тяжело стоял в ее горле, и сквозь влажную одежду она ощущала тепло его тела.
– Через минуту уже можно будет идти, - прошептала она.
– Я знаю.
Он зашевелился, и она слегка отодвинулась.
– Ну и вид, наверное, у меня, - невольно промолвила она.
– Я видал тебя и в лучшем, - хрипловатым голосом ответил он и прижался к ней губами.
Энн попыталась двинуться, но была зажата между изгородью и Полом. Его твердые бедра вжимались в ее тело. Она ощутила тяжелый стук его сердца, когда он целовал ее снова и снова, сотрясаемый такой бурей страсти, что она сначала обрадовалась, а потом, когда страсть эта усилилась, испугалась.
Она изо всех сил оттолкнула его.
– Пол, не надо! Ты пугаешь меня. Какое-то мгновение она подумала, что он не услышал ее, но затем, содрогнувшись, он отодвинулся. Лицо его раскраснелось, и она увидела его сверкающие темные глаза, но тут же он опустил голову и закрыл лицо руками.
– Виноват… Я не имел права… Прости меня. Энн быстро вскочила на ноги и подождала, пока он медленно сделает то же самое. Идя друг за другом, они перешли поле, перелезли через ограждение в сад и через лужайку подошли к дому.
Перед дверью своей спальни она становилась.
– Спасибо, что не смеялись надо мной. Грозы пугают меня до полусмерти.
Со странным выражением лица он коснулся ее мокрых спутанных волос.
– Даже мокрые они золотятся, - проговорил он и резко повернулся на каблуках.
Энн зашла в спальню и быстро разделась, стараясь не вспоминать только что происшедшую сцену. Комплименты легко слетают с языка человека, у которого, как у Пола, игра словами является профессией. В ванной она поглядела в зеркало и скорчила себе рожицу. На лбу у нее были темные земляные потеки, волосы висели мокрыми веревками до плеч, безо всяких намеков на локоны. Но глаза сверкали, как изумруды, а губы от его поцелуев припухли и алели.
