Анна Дубчак - Почерк зависти, или Я вас ненавижу
Когда она положила трубку, Сара покрутила пальцем у своего виска:
— Это же все-таки мэрия...
— Ну и что? У него неприятности, а я здесь при чем? Или, может, наша администрация предоставила мне квартиру или высокооплачиваемую работу? Кстати, в нашей школе зарплату не выплачивают с сентября. А квартиру я купила себе на свои деньги. Так что давай не будем...
* * *Зорин приехал еще скорее, чем ожидалось. Это был довольно приятный мужчина лет сорока пяти в хорошо сшитом костюме. Грустные его глаза свидетельствовали о том, что даже посади его в кресло мэра, это не поднимет ему настроения.
— Я слушаю вас. Что случилось, Борис Яковлевич?
— Мне много рассказывали о вас. Но я не знал, что и мне когда-нибудь придется обращаться к вам за помощью. Если бы вы знали, как все это неприятно и... стыдно... Речь идет о моей жене, Насте. Мне позвонили и сказали, что у нее есть любовник. Но я не поверил...
— Мне все ясно, можете не продолжать. Вернее, давайте сделаем так: я напишу на листочке его фамилию, а потом сверим, идет?
Он посмотрел на нее с недоверием:
— Вы ТАК работаете? Сразу? Но почему?.. Хорошо, пишите.
Она взяла листок, быстро написала всего одно слово:
— Это он?
— Но откуда?! Да, это Варфоломеев. Но я почему так насторожился? Дело в том, что Настя когда-то училась вместе с Андреем в театральной студии... Это было давно, и, как уверяла меня Настя, между ними никогда ничего не было. Но вы же сами знаете: нет дыма без огня.
— Далеко не всегда. Но что вы хотите от меня?
— Быть может, это покажется вам абсурдным, но мне хотелось бы узнать, как сложатся наши отношения с Настей в дальнейшем? Она намного моложе меня, но мне бы не хотелось ее терять... Если она только пожелает, она всегда сможет от меня уйти... Но мне не верится, что она встречается с этим донжуаном... У нас с Настей прекрасные отношения. Больше того — она ждет ребенка...
— Если вы подождете меня немного в гостиной, то я, пожалуй, смогу вам все сказать уже через четверть часа. Если, конечно, получится...
Зорин достал из кармана костюма деньги и протянул ей:
— Здесь ровно столько, сколько вы берете за работу. Если все сойдется, то я заплачу еще столько же.
— Хорошо.
Он вышел, а она села за рояль. Она вновь заиграла «Дождь» Вивальди. И снова, когда закончила играть, на крышке рояля набралась горстка снега...
«Похоже, это мой последний гонорар... Хорошо, что я приблизительно знаю, как обстоит дело с его Настей, ведь это она должна прийти сегодня в гримерную, как пить дать... Но что будет дальше? Неужели мне так и придется всю оставшуюся жизнь работать в музыкальной школе, да к тому же еще и бесплатно?» Ругая себя мысленно за то, что она, вместо того чтобы отложить деньги, потратила большую их часть на поездку по Европе, Наталия вышла из кабинета. Зорин сидел перед чашкой кофе с совершенно убитым видом. Увидев Наталию, он очнулся и тряхнул головой:
— Ну, что вы мне скажете?
— То, что вашу жену подставили. Сегодня в семь часов она должна будет оказаться в гримерной Варфоломеева. Но к самому Андрею она отношения не имеет, никакого... Ее пригласила туда одна женщина, фотография которой у меня есть. Вы сами можете сейчас приехать домой и спросить Настю, о чем они договаривались с этой женщиной. Уверена, речь будет идти либо о белье, либо об одежде или о чем-то нейтральном. — И Наталия рассказала все о Хрусталевой.
— Теперь у вас, я думаю, отлегло от сердца? Так помогите и вы мне... Приходите вместе с вашей женой к парку, что возле театра. Вы подождете нас, а мы с Настей сходим в гримерную. Там уже будет поблизости один мой знакомый с фотоаппаратом.
— Он что, будет снимать Настю?
— Нет, Хрусталеву... Я обещаю вам, что ни вы, ни ваша жена не пострадаете. И еще: до семи часов есть еще время. Запишите на магнитофон все ваши сегодняшние телефонные разговоры. Эта женщина непременно позвонит вам, чтобы заманить в театр для того, чтобы вы смогли увидеть вашу жену в раздетом виде и в присутствии Варфоломеева. Приблизительно в пять минут восьмого или в десять — приходите туда. Надеюсь, что у вас не будет проблем со служебным входом...
— Разумеется... Боже мой, Наташа, какие страшные вещи вы мне только что рассказали! Но мы придем. Уверен, что Настя все мне расскажет, как только я покажу ей фотографию.
* * *После обеда Наталия уснула. А проснулась от звонка. Звонил Зорин. Голос его был взволнованным:
— Наташа? Вы оказались правы: она мне только что позвонила. И сказала, чтобы я в четверть восьмого пришел в гримерную Варфоломеева, что там я увижу свою жену в объятиях этого негодяя...
— Так, понятно... А каким образом она вам преподнесла эту весть?
— Она представилась невестой Варфоломеева и что ей якобы надоели его измены. Она просила меня, чтобы я присмотрел за своей женой. Вот в таком духе все это было сказано...
— Вы записали разговор?
— Да, конечно.
— Значит, встречаемся в парке возле театра без четверти семь.
— Да, чуть не забыл! Я же говорил с Настей. Как только она увидела фотографию этой женщины, так сразу же мне и сказала, что та обещала ей продать какие-то шикарные вещи, которые ее знакомая артистка привезла из Голландии. Если бы вы только знали, как я вам благодарен! Ведь вы, можно сказать, вернули мне Настю... Ну все, до встречи!
Глава 11
Поводок для Элеоноры
Она проснулась от собственного крика. Она кричала, как в ту ночь, когда ее привезли на квартиру и раздели. Извиваясь всем телом, она кричала, что у нее сифилис. «Если не верите, посмотрите справку, она в сумке... Заберите все деньги, все, только не трогайте меня! Меня муж заразил!» Она не помнила всех тех слов, которыми защищала свое тело, принадлежавшее только одному мужчине.
Эту справку она купила за пятьдесят тысяч — словно чувствовала... Прислушалась к совету одной приятельницы, которую чуть не изнасиловали, но, увидев справку, отпустили, предварительно избив и выбросив из машины, как сломанную куклу.
Это должен был быть ее последний день в гостинице. Завтра все будет иначе. Завтра она начнет новую жизнь, и у нее есть силы.
Она подошла к окну. Шел снег. «Когда же он кончится? Он же засыпает Элеонору...»
* * *Чету Зориных она узнала сразу. Настя оказалась почти девочкой. Хрупкая, голубоглазая, в голубой норке, она казалась просто ангелом. Нет, такая не способна на предательство. Это написано у нее на лице.
— Ну что ж, пойдемте... А вы, чтобы не замерзнуть, можете зайти в кафе. У вас есть еще полчаса. Только не опаздывайте, — обратилась Наталия к Борису Яковлевичу.
Они вошли с Настей в театр.
