Мария Чепурина - Серебряная книга романов о любви для девочек
Но тут из летнего лагеря нагрянула Стю. В опустевшем городе (у-у, все поразъехались!) ей немедленно сделалось скучно, и она каждый день пропадала у подруги на даче. Если скучать вместе, то это уже гораздо веселее. К тому же Нюте требовался собеседник. Говорить она могла только об одном. А именно – о единственном и неповторимом Олеге. Любой разговор быстро сворачивал к вопросу: «Стю, как думаешь, нравится ли ему…»
И подруги принимались размышлять, нравится ли ему клубника, вечерняя рыбалка. А еще – ловил ли он в детстве бабочек руками, читал ли «Властелина Колец», любит ли сдувать на ветру одуванчики и купаться в холодной воде.
Со вкусом обсудив эти важные вещи, Нюта переходила к внешности Олега. Выяснялось, что у него глаза каштановые, похожие по цвету на крепко заваренный чай, длинные ресницы, золотистая кожа, а на затылке темные завитки волос. Завитки эти Нюту просто гипнотизировали. Стю мычала согласно, многозначительно возводила глаза к небу, роняла – «угу», «ага» «хмм», а лучшая подруга самозабвенно перечисляла снова и снова – «глаза, ресницы, золотистая кожа, завитки на затылке, завитки…» И кончалось все жалобным вздохом: «О-ох, скорее бы осень!»
Но однажды Стю, устроившись под яблоней на коврике, спросила:
– Собственно, а что ты будешь делать осенью?
Нюта растерялась. Вся ее жизнь сводилась пока к великой цели – дожить до этой самой осени. Дожить и увидеть его. Увидеть его и… действительно, что? Умереть? Позвольте, позвольте… Хочется еще немного пожить. Да и с чего умирать-то осенью, когда Олег вернется? Следуя логике, нужно умирать сейчас, пока его нет.
– Ну… – протянула она, – осенью я снова смогу его видеть…
– Опять будешь шарахаться от него в школе?
– А что? – Нюта привычно покраснела. – Мне от него ничего не надо. Я его просто люблю…
– Ой, так уж и не надо? – Стю прищурилась и глянула на подругу. Словно зеленый лазерный луч. Пронзительно.
И Нюта, пронзенная до глубины души, про себя честно ответила – надо! Ой, как много надо! А самое-самое главное – надо, чтобы он бежал навстречу с букетом красных роз. А потом…
Но вслух ничего не сказала.
Впрочем, Стю отличалась догадливостью.
– Так-так, – протянула она, – мечты, мечты… Небось ждешь, что он прискачет на белом коне. С букетом красных роз (тут Нюта покраснела еще сильнее). Эдак ты вообще зачахнешь, раба любви. Причем у меня под носом. А я все-таки твоя лучшая подруга. Поэтому предлагаю переходить от вздохов к действиям.
– К действиям? К каким? – испугалась Нюта.
– К боевым! – Стю решительно качнула гамак. – К боевым действиям! Твой Олег небось мысли читать не умеет. Как он узнает, что ты его любишь?
– Во-первых, он не мой. А во-вторых, я ж не могу прямо так взять и сказать! – заволновалась Нюта.
– Отпадлово! Не надо ничего прямо так говорить, – успокоила Стю. – Это отстой просто! Мало ли кто что кому сказал? Так ничего не добьешься. Надо, чтобы он сам, первый, на тебя запал.
– Но как?!
– С печки бряк! Заинтересуй его!
Заинтересуй его! Легко сказать! Все равно что сказать – давай-ка, взлети! Нюте казалось, что взлететь ей гораздо проще, чем заинтересовать Олега Рэда. Так она подруге и выложила. Но Стю только фыркнула в ответ:
– Если надо, и топор взлетит!
– То есть?
– Легко! Кинь из окна – и полетит!
– Так это он просто упадет… – разочаровалась Нюта (которой на миг показалось, что Стю сейчас выдаст ей простой и гениальный рецепт летающего топора, то есть – доведения Олега Рэда до полной в нее, Нюту, влюбленности).
– Но ведь сначала взлетит, согласись?
– А вдруг у меня ничего не получится? – перебила несчастная влюбленная.
– А вдруг получится?
– Да ну, бред! Что во мне интересного? Он еще решит, что я того! – Нюта выразительно покрутила пальцем у виска. – Я тогда просто повешусь, – мрачно добавила она, выдержав паузу.
– Да погоди ты вешаться! Я уверена, что получится…
– Он на меня никогда не обратит внимания! Я кто? Никто! А за ним – во, целая толпа бегает…
– А ты не бегай в толпе! Как он тебя заметит, если ты вечно за спины прячешься… Ты выйди из толпы! Стань другой! Непохожей на всех!
Нюта представила, как она, одна-одинешенька, – против толпы! – подходит к Олегу, ловит его удивленный взгляд. А он… Тут Нюта почувствовала, что спина у нее взмокла, руки заледенели, в горле пересохло.
– Я боюсь… – печально прошептала она.
Вот так и родился потрясающий план полного Нютиного перевоплощения. Начать решили с внешности. Требовалось не просто преобразиться, требовалось скинуть старую оболочку и превратиться из невзрачной гусеницы в яркую экзотическую бабочку. Стю порылась в журналах, Нюта уговорила маму съездить с ней за шмотками в относительно близкий Санкт-Петербург, там же сделала потрясающую стрижку и покрасила волосы в огненно-красный цвет.
Вернулась. Перемеряла все обновки.
И поняла, что так и осталась гусеницей.
Последствия вы знаете.
– Я боюсь, – загнанно прошептала она. Стю, выразительно вздохнув, поволокла ее дальше. Нюта в панике оглянулась – не начать ли хвататься руками за фонарные столбы? – но сзади тащился сын олигарха. При нем хвататься было неудобно. Поневоле приходилось идти.
Двигались они в сторону Дома культуры. И с каждым шагом паника внутри у Нюты нарастала все больше и больше. Будто вдоль позвоночника бегала вредная-превредная мышь с ледяными лапками. Вот как ей было страшно.
– Не боись! – энергично пропыхтела Стю. Ей приходилось тяжеловато (Нюта упиралась всерьез), но она не сдавалась. ДК неотвратимо приближался. – Бить нас точно не станут! Они там люди культурные, мирные!
– Стой! – снова взбрыкнула Нюта, уцепившись за стойку рекламного щита. Они стояли у подножия длиннющей лестницы. На вершине громоздился серый кубик, в котором свила гнездо городская культура.
Нюта попыталась сурово сдвинуть брови, но состроила только жалобную рожицу:
– Я не хочу туда идти! – повторила она, наверно, в сотый раз. – Что мы им скажем?
– Скажем – привет! – с оптимизмом откликнулась подруга.
– А они нам – валите отсюда!
– Тогда скажем – пока!
– А они нам – че вы вообще приперлись?
– А мы – хотим приобщиться к мировому искусству!
– А они – вы че, больные?
– А тогда я их побью! Возможно, ногами!
– Стю, я серьезно! – взвыла Нюта.
– Я тоже! – Стю прищурила зеленые глазищи. – Но надеюсь, обойдется без драки.
– Какой еще драки?! – Нюта обессиленно привалилась к рекламе. Ей хотелось удрать. Но за спиной маячил высоченный сынок олигарха, отрезая пути к отступлению. Справа была Стю, слева – колючий шиповник. А впереди – только бесконечная лестница.
