Анастасия Потемкина - Варенька
— Она и так живёт дольше положенного, не находишь? — переведя взгляд на девочку она понизила свой голос — Я бы давно убила её на твоём месте. Пусть она не виновата в смерти Константина Аркадьевича, но может это заставило бы её папашу реветь над её телом так же громко, как плакали все мы.
— Я закончила! — немного возбуждённо, и чуть громче положенного прокричала Варя, и тут же смутилась под пристальными взглядами взрослых. Виктория резко нажала на кнопку секундомера. Подойдя к столику, женщина взяла в руки папку и отметила время в графе «до». Забрав листы из хрупких рук, Она даже не посмотрела на правильность ответов, убирая их в папку. Взяв в руки резиновые перчатки, женщина быстро нацепила их на свои ухоженные руки. Варя не без испуга смотрела на неё, забыв даже о присутствии Петра в маленькой комнате. Она знала, что если Виктория одевает перчатки, то за этим последует боль. Взяв в руки уже приготовленный шприц и ампулу, женщина с профессиональной легкостью наполнила шприц, и выразительно посмотрела на Варю, протягивая ей раскрытую ладонь. Девочка знала, что должна подать свою руку для инъекции, однако, она никогда раньше не видела эту жидкость цвета спелого апельсина. Было ли ей страшно? Страх — это то состояние, которое никогда не покидало её. Особенно в этих стенах.
— Я жду. — с нажимом проговорила Виктория, сжав свои губы до такой степени, что они побелели. Варя никогда не ждала любви или понимания с её стороны, всё больше она ощущала какой то гнев. И причины ему найти просто не могла. Она никогда не переходила дорогу этой женщине, но каждый раз на неё смотрели так, словно она была чем-то грязным и неприятным. Собрав мысли в кучу, а так же всю ту смелость, которая постоянно предпочитала прятаться, перед встречей с неизвестным, Варя протянула руку женщине, которая в один миг вцепилась в неё мёртвой хваткой. Когда игла попала точно в вену, а они теперь отчётливо прорисовывались на её руках, Варя вся сжалась, стараясь скрыть за гримасой боли, настоящий крик. Отчего то, именно эта инъекции была самой болезненной.
Пётр смотрел на девочку затаив дыхание. Никогда ещё в своей достаточно длинной жизни, он не был так взволнован. Когда игла покинуло её тело, в кабинете воцарилась тишина. Казалось, никто из них даже не дышал, кроме Вари, которая отчаянно старалась сдерживать рыдания. Девочка устало облокотилась о спинку кресла, в котором продолжала сидеть, глотая ртом воздух. Она прикрыла глаза, чувствуя небывалую лёгкость во всём теле. Чтобы ей не вкололи, это ужасно расслабляло, но вместе с тем, Варя чувствовала себя куда более собранной, чем раньше. Запахи становились насыщеннее, свет в комнате ярче. Ей даже казалось, что она слышит, как тихо работает кондиционер в маленьком холодильнике с лекарствами.
— Как самочувствие? — деловито поинтересовалась Виктория, снова взяв в руки папку.
— Хорошо. — даже не задумываясь над вопросом, слетело с её губ. В голове вообще было как то пусто. Ни одной лишней мысли. И только сейчас Варя поняла, что ничего не чувствует. Ни смущения, ни страха, которые были с ней ещё несколько минут назад. Ей снова измерили давление, взяли образец крови, и девочка даже не вздрогнула, когда игла в очередной раз вонзилась в её плоть. Боли не было совершенно. Подобное состояние она могла сравнить лишь с действием адреналина в крови.
— Мы бы хотели попросить тебя решить ещё один тест. — Варя мимолётно пожала плечами. Другого выхода у неё и не было. Взяв в руки всю ту же ручку, она дождалась пока Виктория достанет из папки второй комплект листов. Женщина нажала на секундомер и направилась к Петру, который продолжал стоять на своём месте, глядя на девочку, как на восьмое чудо света. Стоило Виктории поравняться с мужчиной, как по комнате раздался уверенный голос Вари.
— Я закончила. — женщина резко повернулась, одарив девочку недоверчивым взглядом.
— Что?
— Мой тест, я закончила. — Варя положила листки на столик, и сложила руки на коленях. Виктория медленно нажала кнопку на секундомере, удивленно всматриваясь в циферблат. В поисках хоть капли понимания, она перевела взгляд на Петра, который самодовольно улыбался. Широким шагом, он преодолел расстояние до стола и взял листы в руки, безмятежно перелистывая их.
— Умница. — мужчина хотел небрежно погладить её волосы, но Варя моментально отпрянула, сжав губы.
— Не нужно меня трогать. — Пётр слегка ухмыльнулся, и обратился к Виктории:
— Как долго лекарство будет действовать?
— Это первый образец, я… я понятия не имею. — казалось, что женщина прибывает в легком шоке. Она была не готова принять тот факт, что девочка продолжает сидеть и спокойно смотреть на них. Она решила тест, который был сложнее предыдущего за одну минуту. Это было невозможно.
— Я хочу проверить её в бою. Она должна быть совершенной.
— Да, конечно. — Виктория слегка покачала головой, приводя мысли в порядок и быстро взяла папку, вписывая последние результаты Вари.
— С кем в пару по спаррингу её следует поставить? Но учти, у техников нет специальной подготовки. Для них проводят уроки самообороны, но не так как с бойцами.
— Арсений. — легко слетело с губ Петра.
— Ты сошел с ума? Он старше её на четыре года, и он профи, у неё нет шансов.
— А разве не для этого я создавал А-10? Чтобы ни у одного профи не было шансов противостоять ей.
— Я не уверена, что это так работает… — начала было Виктория, но мужчина резко оборвал её.
— Просто делай то, что я тебе говорю. Никогда нельзя быть в чём то уверенным до конца. — он не сводил глаз с Вари, а девочка в свою очередь бесстрашно взирала на мужчину, следя за каждой его реакцией. Ей казалось, что она даже слышит, как звучит его сердце, быстро и хаотично. В то время, как сердце Вари отбивало спокойный и размеренный ритм. Виктория быстро прошла к двери, резко распахивая её.
— Арсения, в третий полигон, быстро. — за дверью послышались приглушенные шаги, но Варя не посмела шелохнуться.
Ей не нравилась идея оказаться с Арсом на одном ринге. Она видела, как тот выбивал душу из каждого, кто оказывался на его пути, и в тайне молилась о том, чтобы никогда не оказаться в длинном списке тех, кого этот парень побьёт. О том, что он не будет сдерживаться, Варя была уверенна. И не потому, что этот парень был жесток или ему нравилось причинять боль. Нет. Они все были заложниками невыгодного положения. И прояви он хоть малейшую слабость, то будет жестоко наказан. Чтобы выжить, они должны были отключать чувства. Никаких привязанностей, никакой жалости.
