Шарон Сэйл - Королева
Не успела Квин закончить фразу, как он, склонившись, закрыл ей рот поцелуем. Все произошло так молниеносно, что никто из них не успел опомниться. Их сердца застучали в унисон, тела томились желанием. Отступать было поздно.
Здравый смысл покинул Коди, и его губы становились все требовательнее и настойчивее, как и та часть его тела, которой в это время лучше было бы не проявлять себя.
Рот Квин непроизвольно открылся, она затрепетала.
Губы Коди, холодные от лютого ветра на улице, прижались к ее губам, таким мягким и теплым, словно были согреты жаром ее сердца. Тихий стон сорвался с его губ, когда она осторожно провела языком по его нижней губе.
Квин вздрогнула… она вовсе не собиралась делать этого. Все произошло помимо ее воли. Страх охватил ее, а вместе с ним вернулся и здравый смысл. Да, им лучше остановиться, а то произойдет непоправимое.
Оба вдруг отшатнулись друг от друга. Глаза Квин широко распахнулись от удивления, его же потемнели, как грозовое небо. Все его тело болело. Она же дрожала от возбуждения.
Квин смотрела на его влажную нижнюю губу, ей хотелось отвести взгляд, но увы…
— Пожалуйста, — прошептал он, — научись доверять мне. Ты нужна мне, леди, и не отталкивай меня. Обещаю, что никогда не покину тебя в беде.
Встав с кушетки, он вышел из комнаты, ни разу не оглянувшись. Квин слышала, как закрылась входная дверь. Ее сердце упало. Неужели она настолько рассердила его, что он уйдет, не сказав ни слова? Но не прошло и минуты, как снова хлопнула дверь, и она услышала, что Коди прошел на кухню.
— Я привез пиццу! — крикнул он. — Ту, что ты любишь: без анчоусов и маслин! Поторопись! Я голоден как волк.
Ноги сами понесли Квин на кухню. Она все еще думала о том, что произошло пять минут назад. Он преподал ей хороший урок: страсть легко утоляется пиццей. Такой вывод чуть не вызвал у нее улыбку, но она сдержалась, испугавшись, что он ее неправильно истолкует. Отозвавшись на его призыв, Квин с бесстрастным лицом проследовала на кухню, по пути обдумывая, что бы им выпить.
Меньше чем через месяц после начала учебного года пошел снег: легкая пороша, которая даже не покрыла землю. Но и этого было достаточно, чтобы вызвать восторг в семье Боннера. Для детей, которые до сих пор знали только Флориду, снег был новым явлением.
Для Квин он стал лекарством, залечивающим старые раны, и знаменовал очередной этап в ее жизни.
— Может, останемся дома? — спросил Донни за завтраком.
Коди рассмеялся:
— Ни за что на свете, негодник. Прежде всего школа, а уж потом игры. Кроме того, судя по словам Абела Миллера, снег вам надоест прежде, чем растает.
Коди и шериф стали хорошими друзьями, а однажды даже вместе охотились. Шерифу надо было сделать обход своей обширной, поросшей лесом территории, и Коди составил ему компанию. Вдвоем было веселее. Они так ни разу и не воспользовались ружьями, зато рассказали друг другу массу интересного, обменялись взглядами на жизнь и пришли к заключению, что мыслят одинаково.
Донни только усмехнулся в ответ и, прежде чем пойти одеваться, задал отцу вопрос, от которого, будучи ребенком, не мог удержаться:
— И даст возможность старине Боннеру проявить себя, не так ли?
Он громко рассмеялся, едва успев отскочить в сторону, когда отец запустил в него диванной подушкой.
Воодушевленные видом снега и тем, что отец первым нанес удар, двое других мальчиков незамедлительно вступили в игру, и в воздухе замелькали подушки.
Квин, стоя на верхней ступеньке лестницы, с любопытством наблюдала за кучей-малой. Мальчишки вместе с отцом катались по полу, в воздухе мельтешили только их руки и ноги. У Квин возникло сильное желание присоединиться к ним.
Даже Уилл, всегда такой спокойный, не удержался и, еле слышно хихикая, принял участие в этой возне.
— Пора бежать к автобусу, — объявила Квин и тут же получила удар подушкой в живот.
Она с удивлением посмотрела вниз и увидела Коди, отряхивающего одежду.
— Извини, — лукаво усмехнулся он. — Это был неуправляемый снаряд.
— О да, конечно, — ответила она, бросая подушку обратно на диван и многозначительно глядя на него, затем спустилась с лестницы и стала укладывать ранцы мальчиков.
— Заправьте рубашки и причешитесь, — скомандовала она.
— Слушаемся, мэм! — дружно ответили они. Квин с трудом сдержала улыбку, когда. Коди, словно расшалившийся ребенок, присоединился к хору мальчиков.
Весело смеясь и подталкивая друг друга, мальчики выбежали во двор. Коди наблюдал, как они дружно рванулись с холма к желтому школьному автобусу, стоявшему внизу.
— Успели! — произнес он, поворачиваясь к Квин, которая с отсутствующим видом прислонилась к дверному косяку.
Пришлось помахать рукой у нее перед глазами и слегка ущипнуть за подбородок, чтобы привлечь внимание.
— Ау, леди, где вы?
— Там, куда ты собираешься. Я вижу по твоим глазам, что ты уезжаешь.
Она отступила от него и отвела взгляд. Оставаясь с ним наедине, она всегда чувствовала себя неловко. Коди заметил ее замешательство.
— Квин?.. — озабоченно позвал он.
— Они так счастливы, — прошептала она.
— Что ты хочешь этим сказать?
Она потупилась и, опустив глаза, заметила, что пух и перья из подушек застряли между половицами и под плинтусом. Оба молчали, но она знала, что Коди ждет ответа, так как он не привык отступать.
Что-то внутри ее надломилось, и на сердце потеплело. Расправив плечи, она, глядя ему в глаза произнесла:
— Они счастливы, потому что у них есть ты. — И с этими словами удалилась.
«Если бы ты захотела, то они были бы и твоими», — подумал Коди, но промолчал, прекрасно понимая, что она я сама это знает.
К концу недели намело столько снега, что мальчики стали играть в снежки. Восхищаясь белизной пушистого снега, Квин поддалась на уговоры мальчиков и с готовностью влилась в их компанию. Вскоре вся в снегу, закоченев от холода и мокрой одежды, она уже радовалась новому развлечению.
Позже она не раз вспомнит этот день и удивится: неужели надо было приехать в Колорадо, чтобы именно здесь играть в снежки и повстречаться с интересным незнакомцем?
В самый разгар снежной баталии мальчики, спасаясь бегством от снежков Квин, скрылись на заднем дворе за огромными деревьями. Квин лепила четвертого по счету снежного ангела, когда на ее лицо упала тень.
Она подняла глаза и увидела на фоне голубого неба человека в военной форме. Она зажмурилась, стараясь избавиться от галлюцинации, но тут до нее донесся его голос. Значит, он на самом деле существует, и ей остается только благодарить Бога, что на этот раз она не лежит под грузовиком, вся перемазанная машинным маслом.
