Черил Ривз - Подари мне радугу
– Майкл, о чем ты толкуешь? Я же едва с ней знаком!
– Ну да, но ты уже хочешь ее. Это же видно невооруженным глазом – тем более твоему старшему брату, который знает тебя с пеленок. Так почему бы и нет?
– Что – почему бы и нет?
– Да познакомься ты с ней поближе, тупой осел! Вот и все дела!
– Это ничего не даст, Майкл!
– Ну откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь, если даже не пробовал?
– Майкл, оставь меня в покое, ладно? Я в состоянии найти себе бабу, если захочу!
– Вот именно – бабу! Какую-нибудь крошку, которая не прочь позабавиться с таким красавцем, как ты. А тебе нужна нормальная женщина, способная поддержать мужчину, едва сводящего концы с концами и обремененного тремя детьми. Мужчину, не пожелавшего или не сумевшего оправиться после гибели своей жены!
Джо вскочил.
– Я же сказал, что не желаю об этом говорить!
– И с каких пор этого стало достаточно, чтобы заткнуть мне рот? Я говорю ради твоей же пользы! Тебе давно пора заняться собственной жизнью! Твоей жизнью, Джои, твоей! Ведь я хочу, чтобы ты был счастлив не меньше меня!
– Прекрасно! Ты выложил все, что хотел, а я тебя выслушал. И хватит об этом, ладно?
В ответ Майкл прижал брата к груди и снисходительно потрепал по щеке, не заботясь о том, нравится Джо такое проявление любви или нет.
– Майкл, ради Бога! – взмолился Джо, но был награжден еще одним объятием.
– До понедельника, пацан!
– Да-да…
– И не забудь подумать над тем, что я сказал.
– Спокойной ночи, Майкл!
Джо выключил свет и снова уселся за стол. В доме воцарилась тишина. Ни одной живой души, кроме его самого, его воспоминаний о Лизе и дум о Кэтрин Холбен.
Все дело в том, что он позволил себе расслабиться. Он провел полдня в обществе женщины, которой нет до него никакого дела, – и все равно радовался! Это понравилось ему настолько, что он не повез ее сразу домой. Нет, он повез их с Фриц на дальний пляж, потому что хотел подольше побыть с Кэтрин и показать ей дом, который сейчас строит. Это был новый престижный район с видом на просторы Атлантики. Он привел ее на пустынный пляж и показывал, где скоро поднимутся воображаемые стены и пролягут новые дороги. А потом Кэтрин и Фриц бродили по краю прибоя в поисках красивых камней. Джо смотрел, как они убегают от легких пенистых волн, весело хохочут и хвастаются друг перед другом своими находками, – и чуть не плакал от сладкой боли, теснившей грудь. Он ужасно тосковал в эти минуты по Лизе и своей утраченной любви и в то же время мечтал о Кэтрин Холбен и связанном с ней обещанием счастья. Эта странная смесь вины перед погибшей женой и ожиданием чего-то нового вымотала Джо до предела. И сейчас он только и мог, что тупо сидеть на кухне и таращиться в темноту. “Я хочу, чтобы ты был счастлив не меньше меня! ” Бедняга Майкл… Разве он имеет представление о том, кто такая его Маргарет?
Джо спрятал лицо в ладонях. Он так устал… Для Майкла никогда не существовало сложностей. Если тебе чего-то захотелось, не трать времени даром – ступай и попробуй. И плевать на всякие там сложности. Вот и сам он наплевал на сложности, когда женился на такой алчной бабе, как Маргарет. Но Джо не собирался усложнять себе жизнь. Он и так не знал, за что хвататься. К тому же Делла всякий раз вставала на дыбы, стоило ей заподозрить кого-то в покушении на место ее матери. Джо не сомневался, что именно старшая дочь раскопала их старую фотографию с Лизой и выставила на видное место. Он также не сомневался в том, что сделано это было нарочно перед приходом Кэтрин. Господи, как будто ему мало проблем с Фриц! Что же теперь, устраивать выволочку Делле? Да и с какой стати? Кэтрин Холбен ни разу не намекнула на то, что ее интересует что-то, кроме Фриц. И он вряд ли увидит ее снова, если не проявит инициативу сам. Даже если Фриц отправится в гости к гномам, ее можно отвести в “Майский сад” и не подниматься к Кэтрин. Да, пока еще это возможно. Он может пойти на попятный, не впустить ее в свою жизнь. И попытаться продолжать жить по-прежнему.
Джо услышал, как открылась входная дверь, и встряхнулся, готовясь к встрече с детьми. Хорошо бы еще Маргарет хватило ума не провожать их до самой спальни… Чарли, насвистывая, сразу поднялся наверх. Делла протопала за ним. Джо вслушивался в легкие шажки Фриц. Она почему-то задержалась в гостиной и вела себя тихо как мышь.
Он встал и заглянул в дверь:
– Фриц?
Она так и подскочила от неожиданности. В руках у нее оказалась та самая фотография со свадьбы. Джо зажег на кухне большую люстру и позвал дочь:
– Иди сюда и прихвати с собой снимок.
От ее неподдельного испуга у Джо снова защемило в груди. Господи, неужели он настолько плох, что даже маленькой девочке приходится таить от него свое горе?
Он улыбнулся как можно ласковее, осторожно забрал у Фриц фотографию и поставил на кухонный стол.
– Тебе понравился сегодня праздник?
– Понравился, – тихо ответила она.
– Не успела проголодаться? Там осталось несколько гамбургеров. Хочешь, разогрею?
– В парке мы ели мороженое.
Она все еще держалась настороже. Джо уселся и пододвинул стул для Фриц.
– Я… хочу с тобой поговорить, – сказал он.
– О чем?
– Просто… обо всем. Мне интересно, хорошо ли ты провела этот день?
Фриц осторожно уселась и сказала:
– Я хорошо провела этот день. – Она исподтишка взглянула на снимок и тут же потупилась, прошептав: – Это был самый лучший день. Мясо подгорело, но Кэтрин все равно понравилось. – И девочка принялась выгребать из карманов обкатанные морем камешки. – Мы с ней обменялись.
– Камнями?
– Нет, сказками. Я однажды рассказала ей про Кун Си, а она рассказала мне сегодня про них. – На столе появилась очередная пригоршня камней. – Это слезинки лунной богини, – торжественно сообщила Фриц.
– Расскажи мне тоже.
Девочка посмотрела на отца с недоверием.
– Я правда хочу послушать.
– Ну, – начала она, вложив в его ладонь гладкий камешек, – вот как это было. Давным-давно жила одна прекрасная принцесса. Она была удивительной красавицей, но только обличьем. В душе же она была злая – плохо относилась к матери, отцу, к тому, кто ее любил…
– Дальше, дальше, – попросил Джо, когда Фриц замялась.
– Ну а хуже всего она обращалась со странниками. И знаешь, что случилось?
– Не знаю. А что?
– С одним странником она обошлась просто ужасно. Кэтрин сказала, что даже говорить об этом страшно. Но на сей раз принцесса переборщила, потому что обидела волшебника. Он превратился в бедного старичка и так ходил по свету, искал людей, творивших добро. Ну а принцесса-то никогда добра не делала, и волшебник сразу увидел, какое черное у нее сердце. И тогда он решил ее проучить.
