Наталья Рекунова - Сказка простая, студенческая
— Покурим на балконе?
— Запросто.
На третьем этаже, весьма кстати, балкон оказался пуст. А ночка — прямо мармелад: тепло, пахнет прожаренной на солнце листвой, полная луна на темно-фиолетовом небе, где-то играют на гитаре, блажа "Группу крови". После пары затяжек из темноты донеслось: "Пожелай мне удачи в бою, пожела-а-ай мне…".
Они разговаривали до трех ночи: об учебе (Стас раньше учился вместе с Пашей, а потом перевелся на "заочку"), о любимых книгах, музыке, фильмах. Бывает такое — встречаешь идеального собеседника: общие темы, общие взгляды, одинаковый подход к юмору. И можно говорить часами, не скучая.
— Ты не замерзла? — спросил Стас.
Ну зачем он это сказал?! Горло перехватило — такое «дежа-вю» нахлынуло. С другой стороны, что еще мог сказать внимательный молодой человек, видя, как девушка ежится на свежем воздухе?
— Нет, — покачала головой Даша, — тепло.
После этого она пару раз нарочито зевнула и объявила, что устала. Стас проводил ее до двери комнаты, Даша мило попрощалась, а потом наплакалась до икоты и уснула, не раздеваясь.
Дни она проводила в библиотеке главного корпуса — писала диплом. В здании экономического факультета полным ходом шел ремонт, и маленькая библиотека была закрыта. Оно и к лучшему — встречаться с Лилией Дмитриевной Даше было как-то боязно. А вечерами заглядывал в гости Стас, вытаскивал погулять. С ним было интересно, легко, весело.
Посреди августа случился вечер, когда делать было нечего — подруги разъехались по ухажерам, диплом намозолил глаза еще днем. Даша пребывала в раздумьях: куда пойти, чем развлечься? Может, к Стасу?.. Почему бы нет? Поднявшись на девятый этаж, она быстро нашла нужную комнату и постучалась в дверь. Открыл ей Стас, встрепанный, с карандашом за ухом.
— Привет, — улыбнулась Даша.
— Привет. Проходи. Четвертой будешь?
— Саня, Эдик, привет, — с другими обитателями этой комнаты Даша была давно знакома: они были частыми гостми в трехместке "комсомолок-активисток". — А что вы такое затеяли?
Видно было — происходит что-то нешуточное: на полу лежат два стула, на их ножках стекло, под стеклом настольная лампа, направленная вверх, стол завален бумагами. Оба соседа-пятикурсника держат в руках здоровенные листы миллиметровки и кружат по комнате с дикими глазами.
— Мы курсовик пишем по сельхозмашинам.
— В августе? — удивилась Даша.
— В августе. Сане его завтра сдавать надо, это долг.
— А почему вы его пишете сегодня вечером?
— Потому что этот мудила Саня, — грозно взглянул Стас на соседа, — вчера ушел с готовым курсовиком пьянствовать и потерял его.
— А вы успеете до утра?
— Если четвертой будешь — точно успеем, — ухмыльнулся Стас.
— Ладно, буду. Разве эконом когда бросал мехфак в беде?
Написание курсовика в восемь рук было организовано на редкость разумно: Саня-растеряха ваял чертежи, укладывая на стекло миллиметровку, Эдик чертил на листах рамки (ох, и тяжело студенты жили, когда курсовики писались вручную!), Стас делал расчеты, а Даша переписывала текст начисто. Под муторную работу очень хорошо идут кофе, сигареты и непринужденная болтовня. К утру ломило глаза и шеи, все было выкурено, а запасы кофе иссякли. Саню, как виновника этой учебной оргии, отправили за сигаретами, начертивший положенное количество рамок Эдик лег спать. Даша зевала.
— Хочешь по-настоящему проснуться? — с невинным видом поинтересовался Стас.
— Спрашиваешь! Конечно хочу.
— Пошли в коридорчик.
Без всякой задней мысли Даша вышла следом за ним из комнаты.
— Иди, иди, — Стас медленно отступал, спиной вперед, пока не дошел до раковины. Там он быстро открыл кран и, зачерпнув рукой воду, плеснул ей в лицо.
— Ах ты, гад! Ну подожди! — Даша рванула в комнату, откуда выбежала с кружкой. — Я тебе отомщу!
Сначала она гонялась за Стасом с кружкой, пытаясь его облить, потом он отбирал у Даши посудину, не забывая о текущей из открытого крана воде. В результате через несколько минут оба стояли, запыхавшись, в коридорчике, мокрые и бодрые. Глядя на Стаса, Даша вспомнила, что под мокрой майчонкой ничего на ней нет. Положив руки на плечи, он мягко прислонил ее к стене и поцеловал. За спиной холодный крашеный бетон, майка припечатана к груди горячим сильным телом, на губах — ласково-настойчивые губы. "А жизнь-то продолжается!" — подумала Даша, когда они оторвались друг от друга.
— Саня топает. Пойдем в комнату, — выдохнул Стас.
Саня вошел, сжимая в руке папку, смущенный донельзя.
— Я это… курсовик нашел.
Немая сцена длилась до тех пор, пока Даша не расхохоталась.
— А вот с этого момента поподробнее, — медовым голосом попросил Стас.
— На вахте оставил, когда уходил, а сегодня отдали.
Оказывается, выходя из общаги, он вручил папку с курсовиком вахтерше и попросил отдать ему эту ценную вещь, когда протрезвеет. Возвращаясь в общагу, Саня уже не помнил, где эта самая папка может быть. А утром он объявился на вахте трезвым, как горный хрусталь, и услышал: "Саша, папочку забери".
Отсыпаться Даша отправилась в отличном настроении.
Глава 22
Лишь пустота, лишь пустота в твоем зажатом кулаке.
Б. Полоскин
Попрощавшись с Дашей в коридоре, Стас вернулся в комнату. Ему хотелось выкинуть что-нибудь безумное: пройтись по комнате «колесом» или распахнуть окно и закричать. Упав навзничь на кровать, Стас заложил руки за голову и мечтательно улыбнулся.
— Чего такой довольный? — поинтересовался Саня.
— Есть повод.
— Повод, который спать ушел?
— Соображаешь иногда, — хмыкнул Стас.
— А чему тут радоваться, если спать она пошла без тебя?
— Только редко у тебя это «иногда» случается, — Стас увернулся от запущенной в него подушки.
— Любов-морко-о-ов… — насмешливо протянул Саня, и подушка полетела в него.
— Не лезь, — жестко сказал Стас.
Ему всегда нравились такие темненькие малышки, но Темыч не соврал, когда говорил, что познакомит его с кем-то особенным. Первой мыслью, когда он увидел Дашу, было: "Уй, хорошенькая!". А потом она бесшабашно улыбнулась ему, и Стас почувствовал, что его кровь стала газированной… Чем дальше, тем больше он убеждался: эта девушка создана для него. Они понимали друг друга с полуслова, смотреть на нее было сущим удовольствием, а уж прикасаться… Так, мечты и мечтя становятся уж откровенно эротическими. "Спать, пока засыпается", — скомандовал отбой Стас.
"Конечно, Стас — это не Олег", — раздумывала Даша. Второго такого нет и быть не может. Сравнивать с ним ухажеров — занятие бесперспективное. Однако, разве Стас ей не нравится сам по себе? Нравится. Но не так… А, может, больше и не будет ни с кем так? Стоит ли ждать неизвестно чего, если от добра добра не ищут, а Стас — вот он, только руку протяни… Да пусть все идет само собой, вскрытие покажет!
