Елена Озерова - Бархатные мечты
Сначала Кира рассчитывала завершить этот неожиданный поход по магазинам как можно скорее, но сделать это оказалось гораздо труднее, чем она думала.
Грег бегло осматривал платья, висевшие на вешалках, каким-то сверхъестественным чутьем угадывал и почти профессионально определял, что ей подойдет. Он отбирал наряды, на которых ей самой не пришло бы в голову остановить свой выбор. Примеряя отобранное Грегом, Кира удивлялась, как эти вещи ей к лицу, как они подчеркивают ее фигуру.
— Слушай, у тебя определенно есть опыт в этом деле, — полушутливо сказала она.
— Это комплимент?
— Если хочешь, да. Это от опыта. Или у тебя талант такой. А скорее всего, и то и другое.
Грегори улыбнулся и кивнул головой продавцу, чтобы тот положил в пакет легкое сиреневое платье, только что примеренное Кирой. Остальные отобранные им вещи, которые он уже оплатил, были аккуратно упакованы в коробки. Кира надеялась, что это будет последняя покупка, не представляя даже, сколько все это может стоить. Она вдруг слегка прикинула: ей почему-то подумалось, что Грег одевает ее, как содержанку. Но при взгляде на его довольное лицо Кира отбросила эту мысль: «Нет, он просто любит меня, ему нравится делать мне приятное».
— Так, полдела сделано. — Грег наклонился к Кире и тихонько прошептал ей на ухо: — А теперь скажи мне: не купить ли нам еще одно вечернее платье?
— У меня уже есть вечернее платье!
— Ничего. Будет два!
Он смотрел на нее, немного склонив набок голову и подняв бровь. Кира подумала, что, не будь он гениальным бизнесменом, из него вышел бы отличный юрист. И в глазах, и в манере речи Грега было что-то такое, что доказывало: он не успокоится, пока не доведет дело до логического завершения. Или, по крайней мере, до той его стадии, когда посчитает вопрос исчерпанным.
Не успела Кира возразить, как он подвел ее к стойке, за которой висели платья, сконструированные знаменитыми модельерами, и стал перебирать их. Он выбрал платье изумрудного цвета, на которое Кира посмотрела с ужасом: впечатление такое, что оно сильно село после стирки.
— Я не смогу носить такое, — твердо сказала она.
— Почему?
— Мне не восемнадцать лет. И потом, — она с сомнением взяла в руки это произведение портновского искусства, — я в него просто не влезу.
— Влезешь. Примерь! — И, в ответ на нерешительный Кирин взгляд, добавил: — Ну доставь мне удовольствие. Я так этого хочу!
Против этого аргумента Кира не устояла. Она послушно отправилась в примерочную и попыталась втиснуться в платье. Потом отошла на шаг, чтобы рассмотреть себя в зеркалах: действительно ли она в этом платье выглядит так ужасно, как ужасно было в него влезать.
Оказалось, нет. Платье прекрасно облегало фигуру, выявляя и подчеркивая ее достоинства так, как Кира и не ожидала.
Она вышла из примерочной и подошла к Грегу. В его глазах зажегся хорошо знакомый огонек.
— Прекрасно, — коротко сказал он продавщице. — Мы возьмем его.
После того как служитель отнес покупки в машину, Кира и Грег заметили, к своему удивлению, что провели в магазине почти три часа.
— Ну, а теперь куда?
— Я, признаться, собирался вспрыснуть где-нибудь нашу покупочную оргию, но теперь… Ты не устала?
— Безумно!
— Значит, домой?
— Домой!
Под горячими солнечными лучами было невыносимо жарко, но в машине работал кондиционер. Кира скользнула на сиденье и сбоку посмотрела на Грега, севшего за руль. На его лице выступила еле заметная краска. Он положил руку на спинку сиденья и перегнулся к ней, целуя ее долго и нежно.
— У меня предложение, — прошептал он ей прямо в ухо, так что у нее захватило дыхание. — Поедем сейчас домой и проведем весь день в постели!
— И чем займемся? — с невинным видом спросила Кира, вопросительно поднимая брови.
— Не искушай меня! А то найду сейчас тихое местечко на обочине шоссе и займусь с тобой любовью на заднем сиденье, как это делают школьники.
Он поцеловал ее снова, обведя языком контур ее губ и обследовав затем сладкую влажность ее рта.
Они мчались обратно на виллу. Когда машина замедляла ход, Грегори клал ей руку на колено, слегка его поглаживал, и Кире это отнюдь не было неприятно. Она удивлялась себе: раньше она не понимала прелести этих ласк украдкой, в машине или в лифте, считала это крайне дурным тоном, а сейчас…
Когда они наконец добрались до дома, Кира, опередив Грега, бегом поднялась по ступенькам, вошла в спальню и остановилась у высокого французского окна. Грегори подошел к ней сзади, крепко обнял и прижал свои теплые губы к ее шее.
— Не хочешь меня поздравить? — спросил он, поворачивая ее к себе лицом.
— С чем? С твоим безумным мотовством?
— С тем, что у меня хватило терпения доехать сюда, а не остановиться на полпути, чтобы заняться с тобой любовью.
В его глазах загорелся чувственный огонек, и Кира довольно улыбнулась. Она переплела свои пальцы с его пальцами и, встав на цыпочки, легонько поцеловала его в губы и в кончик носа.
Внезапно ее кольнуло легкое беспокойство. Она слегка отстранилась, чтобы заглянуть Грегу в глаза, но его глаза были закрыты, а губы тянулись к ее губам. Она ответила на его поцелуй, но беспокойство не проходило. Он слишком хочет ее тело, всегда хочет, жаждет его. Кажется, что все остальное его не интересует. Он много говорит о любви, но, похоже, под любовью понимает один секс. А она испытывает к нему нечто большее, и это острое до боли чувство любви может притупить только ощущение его тела — рядом, близко, в себе. Она оторвалась от его губ, чтобы через секунду снова приникнуть к ним еще более яростно.
— Дорогая, ты — нечто! — сказал Грег, поднимая ее на руки и бережно укладывая на кровать. — Мне жаль русских мужчин! Они не понимают, что теряют. Под твоей северной хрупкостью скрывается настоящий испанский пожар страстей!
Он неторопливо снял с нее одежду, попросил, чтобы она то же самое проделала с ним. Кира тоже не спешила. Ей было приятно наблюдать, как у него возрастало возбуждение по мере того, как она нарочито старательно расстегивала каждую пуговицу на его рубашке.
— Ты опасная женщина, — пробормотал он, потянув ее на себя, прежде чем она успела спросить, что он имел в виду.
«Странно, — мелькнула в голове мысль, — он употребил по отношению ко мне то прилагательное, которое и я выбрала бы для его характеристики». Она наклонила голову и поцеловала его, ее волосы упали, образовав занавес вокруг их лиц.
«А ведь он причинит мне боль». Но сейчас у нее не было ни времени, ни желания думать о будущем.
18
