Чайка София - Загадай желание
Что-то было неладно. Девушке ещё не приходилось видеть этого мужчину в таком виде.
Алеся тихонько поскреблась в дверь и спросила:
- Максим, мне можно войти?
Он вздрогнул от её голоса, но не посмотрел в её сторону.
Макс сделал большой глоток прямо из бутылки и только тогда сказал каким-то глухим, незнакомым голосом:
- Уходи, Алеся. Я сейчас не могу с тобой разговаривать.
Ещё позавчера она бы так и поступила. Но сегодня...
Девушка вошла и закрыла за собой дверь, повернув ключ в замочной скважине. Збруев повернулся на этот звук, а потом следил тяжёлым взглядом из-под набухших век, как она медленно движется к нему.
- Что случилось, Макс, - Алеся старалась, чтобы её голос звучал ровно, но в её душе уже разрасталось беспокойство, грозя поглотить напускное спокойствие, как снежный ком. Но девушка заставляла себя двигаться вперёд, потому что чувствовала сердцем - она сейчас нужна Максиму.
Но, кажется, тот думал иначе.
- Не подходи ко мне, слышишь? - Это ей только кажется, или он на самом деле чего-то боится?
- Почему? Может, я тоже хочу коньяку. За что пьём?
- Уйди, Аля, прошу тебя, - в отчаянии выкрикнул Збруев и закрыл лицо руками.
Алеся не выдержала и бросилась к нему, опустилась на ковёр и обняла его за колени.
- Максимушка, миленький, объясни мне хоть что-нибудь. Я ведь под твоим кабинетом ночевать останусь.
Она успокаивающе гладила его по голой груди, по сильным рукам, отводя ладони от несчастного лица и заглядывая в тёмные глаза, словно могла прочесть там ответы на свои вопросы.
Збруев судорожно вздохнул и, сдавшись, взял Алю за руку.
- Алеся, я тебе другую работу нашёл, хорошую. У моего друга.
Девушка слушала и не понимала. Она села на пол и застыла в каком-то странном оцепенении.
Он её увольняет!
Он её выгоняет из своего ресторана, из своей жизни!
Алеся не находила в себе сил задать простой вопрос. За что?
Она не отбирала свою руку, а Максим её не отпускал, сжав в своей ладони, словно последний шанс.
- Прости меня, если сможешь.
Она должна уйти отсюда, покинуть этот кабинет, этот ресторан не оборачиваясь, не задумываясь. Иначе она просто умрёт. Но у неё есть для кого жить.
Так почему же она сидит у ног Збруева, словно верная, но побитая собака?
- Мне нечего тебе прощать. Ты же нашёл мне хорошую работу.
Она уже поднималась, когда Максим судорожно схватил Алесю в объятия, иступлёно покрывая поцелуями её лицо.
- Ты убиваешь меня своей покорностью, своим пониманием. Аля, я вынужден так поступить. Будь моя воля, я никогда бы не расстался с тобой. Никогда.
Его губы обожгли губы девушки своей яростной жаждой. Они смяли нежные розовые лепестки, наполняя её застывшее тело жаром. Аля ответила. Не могла не ответить. Она любила его.
Её тонкая рука потянулась к застёжке его брюк, приласкав напрягшийся член.
- Нет! - Максим задержал маленькую ладошку и снова повторил, - Нет. Я не могу тебя обманывать. Мне придётся жениться на Марине. Это будет вынужденный брак, но, скорее всего, навсегда.
- Мне всё равно. - Неужели это сказала она? Но Аля, действительно, чувствовала то, что говорила. - Я согласна быть твоей до свадьбы.
Они стояли в кабинете Збруева, на полу, на коленях и смотрели друг другу в глаза.
- Люби меня, Макс.
Он молчал, а на его глазах появились слёзы.
- Я люблю тебя, Аля, и поэтому говорю тебе "нет".
Что она могла на это сказать? Алеся уже один раз предложила ему себя, свою любовь. Он отказался.
Значит, Аля предложит ему утешение.
Девушка ласково обхватила голову Макса обеими руками и прижала к своей груди. Они сидели на полу и молчали, а Аля нежно гладила своего любимого мужчину по тёмным волосам.
Прошло, наверное, около часа, когда Аля всё же решилась сказать:
- Максим, ты должен мне всё объяснить. Я имею право знать. Ты же знаешь, я никогда тебя не предам. А потом я уйду, обещаю.
Збруев нехотя отстранился и, смирившись с неизбежным, сказал:
- Да, ты как никто другой имеешь право знать.
Он рассказал ей всё, начиная с того кошмарного утра, когда умер его отец.
***
Когда поезд подъезжал к вокзалу, они с Мариной уже стояли в тамбуре с багажом.
Ян, конечно, был рад, что увёз девушку подальше от мест, с которым у неё были связаны ужасные воспоминания.
Он даже убедил её сообщить родителям о своём преждевременном возвращении, и Марина достаточно убедительно уверяла родителей, что очень соскучилась и ей не терпится вернуться домой. А всё для того, чтобы Дали не волновались.
Но когда показался перрон, и поезд стал тормозить, какая-то непонятная тревога зашевелилась в душе Яна.
До этого момента он, безусловно, был Марине необходим. Но сейчас, когда она окажется в кругу своей семьи, захочет ли эта девушка видеться с ним. Хоть иногда.
Яну ещё ни разу не было так тяжело с кем-либо расставаться. Раньше в его жизни всё было просто и понятно. Он всегда был младшим - ребёнком, братом. О нём заботились и беспокоились другие. Да и девушки, с которыми он встречался, в большинстве случаев не воспринимали его серьёзно.
Рядом с Мариной он впервые ощутил себя взрослым, сильным, уверенным и ответственным мужчиной. И это ощущение понравилось Яну.
Щемящая нежность, которую он чувствовал к хрупкой, красивой девушке с синими глазами, заставила его задуматься над собственным будущим. Но он не был уверен, что Мариша рискнёт шагнуть в это будущее вместе с ним. Ведь они могли и не встретиться, если бы его сестра не работала в престижном ресторане.
Но пока Марина стояла рядом с ним, держась за пояс его брюк и ласково улыбаясь, когда он смотрел на неё. А Ян почти не спускал с неё глаз.
Юноша покинул вагон первым, а потом снял с подножки девушку, аккуратно поставив Марину на твёрдую землю. Пока он возился с багажом, рядом неожиданно раздался мужской голос.
- С приездом, Марина.
Говоривший был высокий и смуглый, очень похожий на цыгана, но в отлично сидящей дорогой одежде. Ян почувствовал в нём какую-то опасность и неосознанно прижал Марину к себе за талию. Девушка была напряжена.
- Максим? Не ожидала тебя здесь увидеть.
- А мне кажется, что это естественно, когда жених встречает свою невесту после разлуки.
Жених?!
И почему он решил, что будет нужен Марине в её привилегированной жизни?
Ревность вдруг решила провозгласить себя хозяйкой в его сердце. Но Ян не мог позволить никому, кроме Марины господствовать в нём.
