Марлен Сьюзон - Ночь ошибок
– Лили, что все это значит?
– По-моему, смысл происходящего очевиден, – спокойно заметил Хокхерст.
Юноша вспыхнул.
– Лили, как вы могли так со мной поступить?
Лили вспомнила про Сесилию, печальную и забытую, страдающую в одиночестве дома.
– Я вас никогда не обнадеживала, Эдвард, – тихо сказала она.
Это напоминание на какое-то время лишило молодого Сент-Клера дара речи. Наконец он повернулся к Хокхерсту.
– Тебе следует остерегаться мистера Калхейна. Возможно, Лили еще не предупредила тебя, как он ревнив. С таким человеком лучше не ссориться. – Эдвард был похож на маленького мальчика, пытающегося напугать другого ребенка рассказами о чудовище. – Тебе и думать нечего равняться с мистером Калхейном.
Хокхерст чуть изогнул губы:
– Напротив, я обнаружил, что у нас с мистером Калхейном много общего.
Кузен недоуменно уставился на него, затем, развернувшись, стремительно вышел из комнаты.
Хокхерст был первым мужчиной, кому Лили оказала предпочтение, и ее поклонники оценили значение этого события. Торопливо поздравив ее с прекрасным выступлением, они отошли в сторону, оставив Деймона и Лили одних.
Те не стали долго задерживаться, и, когда вскоре после ухода Эдварда актриса покинула гостиную, опираясь на руку Хокхерста, на миг повисла полная тишина, сменившаяся затем возбужденным гулом голосов.
У дверей дома Лили Деймон, забрав ключ из ее руки, вставил его в замочную скважину.
– Спокойной ночи, – твердо сказала Лили.
Деймон, словно ничего не услышав, шагнул в прихожую, освещенную одинокой свечой на трюмо, и придержал дверь.
Лили шагнула следом за ним.
– Я вас не приглашала, – сказала она, повернувшись к нему.
Непроницаемые хищные глаза блеснули в свете свечи. Лили захлестнула волна восторженного возбуждения, лишившая ее возможности трезво рассуждать. Она беспомощно уставилась на губы Деймона, слишком отчетливо вспоминая их поцелуй.
Хокхерст обнял Лили и, дразня, скользнул губами по ее приоткрытым в ожидании губам. Но в следующий миг его язык ворвался в нее, начав чарующий страстный танец. Когда наконец он прервал поцелуй на какое-то мгновение, с уст Лили слетел стон протеста.
Деймон тотчас же вновь приник к ее рту, теперь уже настойчивый, требовательный и ненасытный. По всему телу Лили разлился восхитительный обжигающий жар. А губы Деймона, оставив ее рот, покрыли огненными поцелуями ее длинную шею, и Лили откликнулась на это сладостной дрожью.
Хокхерст выпрямился, и она в смятении взглянула ему в глаза. Ее гордость все еще никак не могла смириться с тем, что она стала очередной добычей «короля гримерных». Этого нельзя допустить ни в коем случае!
Необходимо показать этому самоуверенному покорителю женских сердец, что по крайней мере одна актриса может устоять перед его чарами.
И в то же время Лили вынуждена была признать, что еще ни один мужчина не пробуждал в ней такого непреодолимого влечения.
Она отстранилась от него.
– Прекратите! – воскликнула она, сознавая, что это требование обращено не столько к Хокхерсту, сколько к ней самой. – Уходите отсюда!
Деймон подчинился ей сразу, так что она даже моргнула от изумления – и разочарования. Не сказав ни слова, он резко развернулся и вышел на улицу, а Лили с недоумением смотрела ему вслед.
Внизу Деймон остановился и, обернувшись, сверкнул в лунном свете белозубой насмешливой улыбкой.
– А ведь вы получили от этого не меньше удовольствия, чем я, – в его тихом голосе ей послышалось торжество.
Да хранит ее господь! Как бы ей хотелось, чтобы это было неправдой!
Хокхерст ошеломленно смотрел на изящные фарфоровые фигурки на шахматной доске, не в силах поверить своим глазам. Лили поставила ему мат! Она провела партию просто блестяще, и он почувствовал надвигающуюся угрозу лишь тогда, когда все уже было кончено.
– Ну вот, вы снова нанесли мне жестокий удар, – пошутил Деймон. – Как легко вам это удается!
– Фи! – ответила Лили, расставляя шахматы. – Никогда не поверю, что вы столь ранимы.
Что верно, то верно. Деймон втайне был рад тому, что нашел достойного противника.
Он обвел взглядом уютную светлую комнату, в который раз восхищаясь тем, как удалось Лили несколькими смелыми деталями преобразить унылое непривлекательное помещение в радостную гостеприимную гостиную.
Портрет-миниатюра юного Адониса, привлекший внимание Хокхерста в его первый визит сюда, исчез. Деймон ни словом не обмолвился по этому поводу, сочтя это обнадеживающим доказательством того, что он начинает потихоньку вытеснять из сердца Лили молодого красавчика, кем бы он ни был.
В течение всей недели Хокхерст почти все время проводил в обществе актрисы. Они играли в шахматы, гуляли по набережной Эйвона и на Кресчент-Филд, катались верхом по высоким зеленым холмам, окружающим Бат.
Сперва Лили возражала, что все это не имеет никакого отношения к разыгрываемой в театре комедии. Однако Хокхерст встречал ее слова насмешливой улыбкой и обвинял ее в том, что она пытается избегать его, опасаясь в конце концов стать его очередной жертвой.
Лили, как он и рассчитывал, заглотила приманку.
Сейчас Деймон смотрел, как молодая женщина расставляет фарфоровые фигуры на инкрустированной доске. Старинный шахматный набор ручной работы стоил немалых денег, и он гадал, что за поклонник преподнес Лили такой дорогой подарок. Интересно, играла ли она с этим мужчиной, как играет теперь с ним?
– Кто подарил вам эти шахматы?
Лили подняла на него удивленный взгляд.
– Они принадлежали отцу, а ему достались от деда по материнской линии.
Судя по всему, ее прадед был человек весьма состоятельный.
Лили закончила расставлять фигуры:
– Не желаете сыграть еще одну партию?
– Нет, я бы предпочел просто поговорить.
От бесед с Лили Деймон получал еще большее удовольствие, чем от шахмат. Он быстро выяснил, что она с одинаковой легкостью поддерживает разговор на серьезную тему и рассказывает веселые истории из театральной жизни.
В обществе молодой актрисы часы летели быстро, как минуты.
Более того, Хокхерст все чаще начинал задумываться над тем, а кто кого, собственно, соблазняет. Еще никогда он не был так увлечен женщиной. Умная и интересная собеседница, Лили отличалась к тому же разносторонней образованностью и безукоризненным воспитанием, присущим дамам из общества. И она прямо-таки лучилась жизненной энергией, что делало ее необыкновенно привлекательной.
Встав из-за шахматного столика, Лили прошла к дивану, приглашая Деймона присоединиться к ней.
– Расскажите мне подробнее про газетное сообщение о том, что произошло под Тулузой.
