Будущий бывший (СИ) - Напьер Харли
– Спасибо, – бесцветно отозвалась, зачем-то поправляя на себе одежду. – Но я спешу, так что пока. Надеюсь, больше не увидимся.
Отделавшись от Артёма поспешила на автобусную остановку. Кажется, вслед он говорил мне что-то еще, но я уже не слушала.
Чувствовала я себя уже гораздо лучше, и о недавнем приступе слабости напоминала лишь легкая дрожь во всем теле. Так как телефон любимого был отключен, решила первым делом отправиться в гараж. Время было рабочее, вероятнее всего, Руслан должен быть там. Всю дорогу до сервиса я собиралась с мыслями, пыталась как-то собрать в единую картину всего произошедшего со мной за эти сутки. В душе было маятно от того, что не было связи с Огаревым. Его внезапная пропажа пугала. Прежде Руслан бы сорвал мне телефон расспросами "где я" и "что делаю".
Каково было моё удивление, когда выяснилось, что гараж закрыт. Сколько бы я не стучалась и не звонила в звонок, открывать никто не спешил. Более того, по указанным на баннере номерам тоже не отвечали. Куда идти дальше я не знала. Точный адрес Степана мне был неизвестен, а те, кто мог мне его подсказать, стойко игнорировали мои звонки. Просто полтергейст какой-то… Был человек и вдруг испарился.
Мне ничего не оставалось, кроме как плестись домой. Следующие сутки превратились для меня в какой-то нескончаемый ад. Ещё с вечера я безустанно набирала Огарева, в надежде услышать его голос или хотя бы узнать, что с ним всё в порядке. На какое-то мгновение в голове даже мелькнула мысль позвонить Александру Юрьевичу, но я отбросила эту идею. Ему бы о своем местонахождении Руслан сообщил в последнюю очередь. Так и не сумев толком успокоиться, к утру почти полностью отчаялась и вырубилась без сил. Не помню, что мне снилось, но проснулась я рывком. Кто-то бесцеремонно тормошил меня за плечо.
– Доча, – послышался до ужаса басистый хриплый голос, в котором я едва узнала отцовский. – До-о-чь…
– Что, пап? – с сонной ленностью в голосе отозвалась. Прищурившись из-за слишком яркого света, заливающего комнату, подняла голову с подушки и сделала неприятное открытие. Оказывается, я уснула прямо в одежде с телефоном в руке. Ещё и голова раскалывалась.
– Ты спишь? – вопросил мой родной отец, сейчас больше напоминающий чудовище со страниц страшных детских сказок. Под глазами у него залегли темные круги. Короткие, местами седые волосы засалены. А широкая, перештопаная тысячу раз рубаха в катышках и пятнах.
– А ты? Хоть иногда… – окончательно очнувшись от тревожного сна, встала с кровати и почувствовала внезапно подступившую тошноту и слабость. Видимо, стоило вчера хотя бы поужинать, но я настолько зациклилась на мыслях о Руслане, что позабыла обо всем на свете. – Ты что-то хотел? – вновь обратилась к отцу, которого видела последнее время нечасто. Разбудив меня, он уходить не спешил, терпеливо топтался в паре шагов, нахмурившись, будто пытался собраться с мыслями.
– Займешь тристо рублей? – все же вопросил он, явно не кривя душой. – Очень надо, там карбюратор у соседа Василия поломался, надо детали выкупать.
– А ты тут причем? Не твой же карбюратор, – мимоходом поинтересовалась я, собирая распущенные лохматые волосы в пучок и проверяя телефон. Ноль пропущенных. Огарев по-прежнему не выходил на связь…
– Так вместе же чиним-то, – замямлил отец
– С кем? – я настолько погрузилась в свои переживания, что потеряла нить разговора. Оторвала взгляд от экрана телефона, все равно через него не получилось бы призвать дух Руслана, и внимательно посмотрела на папу. Плох он стал совсем. Исхудал, ещё и лицо красное почему-то. Загорел?
– С Василием. Соседом нашим, – заявил он, не скрывая раздражения. Так, словно я ему что-то была должна сделать.
– А я тут причем? Чините себе, пожалуйста, – развела руками, говоря уже с меньшей уверенностью. Мои отношения с отцом уже давно перестали быть близкими. С того дня, как он начал пить, мы отдалились. Настолько, что каждый раз, когда он начинал вести со мной разговор, я недоумевала.
– Занять денег же хотел…
– Пап, откуда у меня деньги? – немного вспылила я, нервы были ни к черту. – Я студентка, – сказала, а у самой глаз начал дёргаться от воспоминаний о вчерашнем дне и странного поступка Александра Юрьевича. Я даже не знала, какую сумму перевела Руслану, но надеюсь, что он не поэтому игнорировал мои звонки. Едва ли Огарев побежал на радостях шопиться в ближайший торговый центр за границей. Что-то определенно стряслось…
– Так у вас это же… как ее? Стипендия!
– Летом? – поморщилась я, а следом вздохнула. Достала из сумки, оставленной на прикроватной тумбочки, кошелек, вытащила оттуда несколько купюр и протянула отцу. Глаза его заблестели. – Держи.
– Спасибо тебе, дочка! – приняв деньги трясущимися руками, принялся раскланивается он. – Что бы я без тебя делал.
– Ты? – с горестной улыбкой уточнила, прекрасно понимая, что никакого соседа нет, и отец просто использует этот рассказ как предлог. Не было у него друзей. Совсем… Вот как пить начал, большинство и отвернулись.
– Я и Василий, – быстро сориентировался папа. – Ну… я пошел?
– Пап, – позвала уже, когда отец уже был в дверях моей комнаты. Он остановился, но не обернулся. – Ты завязывай с этим делом. Мама же страдает. Жизнь свою рушишь.
– Да-да, клянусь, сегодня последний раз, – закивал он и ушел, оставляя после себя стойкий аромат перегара и глухую боль в застарелых ранах души.
Немного придя в себя и решив, что предаваться детским травмам сейчас было бы до дикости неуместно, учитывая сложившиеся обстоятельства с пропажей Руса, снова вцепилась в телефон. Нужно было проверить не звонил ли он или не стал ли доступен. Но механический голос вновь ударил по нервам, вызывая желание разбить смартфон о стену. От окончательного падения в пучину отчаяния спасала только плашка в соцсетях, которые Огарев имел чисто для галочки, намекающая на то, что не так давно он заходил в онлайн. Я написала и туда, заранее предугадав, что ответа ждать не стоило, он и в обычное время отвечал на сообщения по несколько дней... Если, конечно, Рус вдруг не потерял телефон и вместо него в сеть не заходил абсолютно другой человек. Но даже так, в чем бы была проблема для Огарёва связаться со мной с другого телефона?
Уже на автомате набирала друзей любимого, особо не надеясь и здесь на удачу. Слушая монотонные гудки неотрывно смотрела в одну точку, чувствуя как слезы катятся по моим щекам. Я настолько морально вымоталась, что с трудом сдерживала эмоции.
– Да? – весело отозвался мужской голос по ту сторону телефона, и я чуть не выронила его из рук от неожиданности.
– Ром, привет, Руслан с тобой? – сгорая от волнения и затаив дыхание, спросила дрожащим голосом.
– Алис, – вздохнул он, явно сожалея, что принял звонок. – Нет. Не со мной.
– Ром, пожалуйста, – не сдержавшись, я заплакала, – скажи, где он? С ним всё в порядке? Мне очень нужно с ним поговорить. Он пропал, ничего не сказав, я переживаю за него…
– Блин, Лиска, – рассердился Роман, всё же слезы мои его разжалобили. – Сейчас реально не знаю где он, – продолжил парень, – но часов в одиннадцать мы в клубе встречаемся.
– В клубе? – спросила поражено. В голове не укладывалось услышанное. Я здесь с ума схожу, везде его ищу, а он… в клубе?!
– Да, но я тебе ничего не говорил, окей? – потребовал парень, давая понять, что мне этого знать не следовало.
– Конечно, – бесцветно отозвалась, нажимая отбой.
Получалось так, что, если бы Роман не проговорился, я так и обрывала бы всем телефоны, пока Огарев со спокойной душой шлялся по клубам. Жгучая обида затопила моё сердце. Не могла найти его поступку оправдания. Волнение за парня отступило, а на его место пришло негодование. Зато теперь смогла нормально поесть и сосредоточиться на сборах в город. Искупавшись, привела себя в порядок, желая появиться в клубе не заплаканной неряхой, а при полном параде.
В десятом часу полностью собранная, шла к остановке на последний автобус. В душе была уверена, что мы всё выясним с Русланом и он отвезет меня домой. В старом ПАЗике меня укачало и к волнению добавились тошнота и слабость. Ладошки вспотели. Я нервно теребила ремень маленькой сумочки, перекинутой через плечо.
