Хочу тебя... наказать! (СИ) - Лакс Айрин

— Совет года! Твою сраную мать! Ты хоть знаешь, сколько я поставил на кон?! Если все полетит к чертям…. Я тебя так раскатаю…

— Родион, бесполезно орать на бывшую, — трогаю его за плечо. — Все. Свадьбы не будет! — срываю бабочку. — Я пойду и объявлю гостям.

— Позооор… Какой позо-о-о-ор!

— Меня же кинули у венца, не тебя, — криво усмехаюсь. — Какая тебе, нахуй, разница, а? Ты ни копейки на эту свадьбу не потратил! И в рожу плюнули мне, а не тебе. За сохранность контрактов переживаешь? Они у нас с тобой юридически завязаны и на полном ходу, так что я на попятную не пойду. Как говорится, все в шоколаде у тебя, Родион. Да, на свадьбе дочери горькой не выпил и, пожалуй, на этом все! Так что хватит убиваться.

— Ты не понимаешь, да?! Не понимаешь! — орет мне вслед раненым зверем. — Ты не уловил трагические нотки в ее сообщении? Вдруг она решила что-нибудь с собой сделать?

Блять!

Зачем он это сказал? Я ведь сейчас тоже буду думать об этом!

— Жаль, Ксана не видит ваши рожи!

Мы оба перевели взгляд на маму Ксаны.

— Ты держишь с ней связь! Отвечай, где дочь?!

— Нет, я не знаю, где Ксана. Сама попросила ее не говорить, но взяла с нее обещание, что она будет себя беречь и не станет рисковать понапрасну. Когда все устаканится… Может быть, тогда она весточки о себе….

— Уверен, ты что-то знаешь.

— Только то, что решение далось ей с большим трудом. Переживала за нас с тобой, стариков, которые еще корчат из себя тех, у кого вся жизнь впереди… Мы до сих пор идем по головам, строим планы, распоряжаемся жизнями других. Не за это ли нам бумеранги прилетают, а? Как думаешь, Родион? Знаешь… Мне горько. За то, какие мы непутевые родители оказались. Казались образцовой семьей, но, увы… До поры, до времени. Первым посыпался мой образ идеальной жены и матери, ты продержался дольше и настолько хорошо изображал отца, вовлеченного в жизнь и интересы дочери, что я даже тебе завидовала и была рада, что у нашей доченьки именно такой отец. Я думала, ей с тобой будет лучше и не перетягивала одеяло ее внимания на себя. И вот к чему это привело… Я ошиблась в тебе, ошиблась и она. Ты предал ее интересы и продал их. Надеюсь, хотя бы задорого.

Я слушаю ее монолог и думаю, стоит запомнить эти слова… Из нее, может быть, не вышло идеальной матери, но бабушка точно получится замечательная.

Родион молчит, как в воду опущенный, и смотрит на бывшую жену так, как не смотрел уже давным-давно. Элен заметно нервничает. Мне кажется, ей не удалось стать заменой первой жене, несмотря на более молодой возраст, красоту и старание угодить интересам мужчины…

— Несмотря на то, какие мы с тобой неидеальные, у нас получилась вырастить замечательную, славную дочь. Я ей горжусь. Ладно, на этом все. Я утомилась, Ирина, — говорит моя почти теща с достоинством королевы своей сиделке-медсестре. — Свадьба не состоится, не обманывайтесь. Но я все-таки съем кусочек свадебного торта за здоровье и счастье дочери. Я в таком возрасте, что уже могу не считать каждую калорию, — машет рукой. — Пошли…

***

Позднее

Сумасшедший день позади.

Я лежу трупом, не в силах встать.

— Мы снова с тобой холостяки. Теперь уже точно… — сообщаю Басу, толкнувшемуся мне в ладонь влажным, прохладным носом. — Невеста от меня сбежала. Принесешь мне выпить?

Конечно, принес!

С одним нюансом: Бас притащил мне попить, а не выпить, и несмотря на все мои протесты, упорно толкает мне в ладонь небольшую бутылку минеральной воды.

Никак с ним не совладать!

Это было бы даже забавно, как я отбиваюсь от его собачьей заботы, как тщетно пытаюсь переучить и научить таскать мне бутылку — он может дотянуться до нее на столе.

Но… смеха нет.

За ребрами расползается пугающая пустота, я особенно остро сейчас ощущаю свое одиночество. Взрослый, успешный, пользующийся успехом у женщин, но близко так ни с кем и не сошедшийся.

Можно было бы покопаться в детстве и там найти корни. Сказать, мол, причины в том, что отец овдовел рано, а сестра мамы, которую он потом взял в жены, так и не стала родной и близкой, плюс отец от нее постоянно гулял. Вот, мол, плохой пример перед глазами. Но я знаю, что мачеха изо всех сил старалась, и любит меня, и отец мной гордится, и все-все-все…

Правда в том, что каждый любит так, как умеет, и большего нам не дано. Небо над головами всех одно: просто кто-то смотрит на него снизу-вверх и мечтает, другие же предпочитают топтать его отражение в лужах под своими ногами.

Кажется, я из второй категории.

Непривычная для меня меланхолия накатывает и накатывает. Мне лень даже встать, чтобы налить себе выпить. Но когда кто-то ко мне приходит, я все-таки заставляю себя оторваться от дивана.

Гоним безумной надеждой: вдруг…

Вдруг Ксана всего лишь щелкнула меня по носу? Вдруг сейчас я открою дверь и встречу ее искрящийся взгляд…

Который, к слову, в последнее время совсем не искрился.

Но за дверью, увы…

— Аfаа… Это ты.

— Ансар! Мне так… Жаль! Так безумно жаль! Новости разлетелись со скоростью света… — Алсу обнимает меня и бубнит в шею. — Я всегда знала, что эта сучка… С гнильцой!

Глава 35

Ансар

Алсу напористо обнимает меня еще один раз и входит, как к себе домой. Она разувается.

В отличии от меня, разболтанного, размотанного, в хлам убитого этим днем, Алсу полна кипучей энергии. У нее блестят глаза, раскраснелись щеки. Она довольна тем, что моя свадьба сорвалась, понимаю я. Довольна и пришла пировать на костях, не забыв натянуть маску дружеского сочувствия.

— Знаешь, сейчас не лучшее время для визита.

— Мы же друзья, — заявляет она. — Нет ничего лучше компании друга в такие моменты, правда, Бас?

Близко к псу она не подходит и очень тщательно прячет свою обувь. Сколько пар обуви Бас ей за это время испортил, словами не описать. Ничего на него не действовало — ни уговоры, ни наказания. Просто если Алсу зазевалась, он портил ей обувь, сумки, беспощадно грыз рюкзаки, и точка.

— У меня кое-что есть, — Алсу достает из рюкзака очень дорогой коньяк. — Выпьем?

— Ты же не пьешь, — удивляюсь я.

— Только коньяк могу пригубить чуть-чуть. А вообще, не пью, да. Меня с двух-трех рюмок так уносит, что потом ничего не могу вспомнить на утро, — сообщает она бесхитростно, проходя хозяйкой на мою кухню. — Но сегодня, в этот паршивый день, я просто обязана составить тебе компанию. Как друг.

Алсу собирает снедь, двигается опытно, знает, что где лежит.

Раньше ее визиты меня не напрягали, я даже черпал в них удовлетворение.

Мне даже про себя тошно озвучивать то, что и так ясно.

Пока я усердно «дружил» с Алсу назло навязанной, как я считал, невесте, Ксана все крепче убеждалась в том, какой я конченый.

Я дружил с Алсу не потому, что горел желанием дружить с ней и решать ее финансовые трудности, помогал ей встать на ноги самостоятельно, вне зависимости от прихоти и настроения отца. Можно сказать, блять, что я ее спонсор… Не скрывал ничего, напротив, любил щегольнуть перед Ксаной…. Да еб твою мать! Сейчас мне в волосы вцепиться хочется и от собственной дурости и от легкости, уверенности, даже немного наглости, с которой Алсу держится на моей кухне.

Она бросает взгляд на блендер и замечает:

— Кажется, кто-то забыл вымыть блендер после того, как делал смузи.

Да, утром правда было не до того. Я опаздывал и не сунул его в посудомойку.

— Садись, я все исправлю. С закусками почти готово, — быстро собрала на стол закуски. — И вымою блендер!

Меня как молнией шандарахнуло.

Смузи.

Мы пили его с Ксаной в тот вечер, перед тем, как нас унесло…

Я считал, что она мне что-то подсыпала, она обвиняла в том же самом меня. Потом мы схлестнулись в отеле и, движимые неведомо чем, отправились кутить по барам и дискотекам. Мда… Я восстановил события позднее и даже имел удовольствие видеть, как мы зажигали, по данным некоторых камер наблюдения. Мы долго-долго целовались у входа, было ясно, что нам не терпелось добраться до постели.