Запрет на любовь (СИ) - Джолос Анна

— Что ты имеешь ввиду?

— Если вкратце, он запретил ребятам тебя терроризировать. Сказал, что вы сами разберётесь.

— Не с чем разбираться. Полин.

— Эх… Вот бы за меня так кто-то вступился!

— Я не нуждаюсь в его помощи.

— Может и нет, но всё равно приятно, что парень не обозлился на тебя за ту историю с полицией.

— Абрамов — не Ромасенко. К тому же, явно запал на неё.

— Ага.

Илона с Полиной переглядываются и глупо хихикают.

— Ты бы видела лицо Ковалёвой. Она наблюдала за вами всю дорогу. Чуть копыта пару раз не вывернула. Происходящее ей явно не нравится. Между ними в конце прошлого года что-то было вроде.

— Ей не о чем беспокоиться. В Москве у меня есть жених и этот ваш Кучерявый хулиган мне не интересен.

— Я всё-таки сделаю тебе расклад, — решительно заявляет Илона.

— Себе раскладывай, я в это не верю.

— Карты — грех, но часто случается так, что её слова сбываются.

— Зачем ты перешла на шёпот?

— Чтобы Боженька не услышал.

Кхм…

— А то ж он прям сидит такой и трёп наш бабский подслушивает. Заняться ж больше нечем! — фыркает Илона.

Хочется улыбнуться, но я сдерживаюсь.

— О, глядите, как прикольно сделали, — Поля показывает на сооружённое парнями место для приёма пищи. Там уже стоят огромные брёвна. В центре квадрата — импровизированный стол, заставленный продуктами. Чуть дальше будет костёр.

— Идём обедать, — зовёт всех Шац.

— А шашлык и сосиски, как всегда, потом? — Денис явно расстроен представленным ассортиментом блюд. С его аппетитом неудивительно. В школе каждую перемену ест. Растущий организм, блин.

— Да. Давайте перекусим, отдохнём маленько, а потом, ближе к вечеру, сходим искупаться на пляж, когда солнце так жарить перестанет.

Что? Купаться? Филатова про купальник не шутила?

— После заката по традиции пожарим мясо и посидим все вместе у костра.

— Прям дико мечтал об этом всё лето, — кривится Ромасенко.

Вытираю пот со лба. Сглатываю, ощущая подступившую жажду. Стоящий рядом Абрамов протягивает мне бутылку минералки. Бутылку, из которой только что пил.

Всерьёз решил, что возьму? Пф-ф.

Беру со стола закрытую. Откручиваю крышку. Наливаю себе воды в пластиковый стаканчик.

— Завтра опять к реке и водопаду потащимся? — недовольно осведомляется Ковалёва, оголившая свой пупок с пирсингом.

— Обязательно.

— Только не это!

— Два с половиной часа пилить пешкадропом!

— Чё мы там не видели? — возмущаются хором.

— Сосны-белки.

— Лучше б я дома на диване потусил перед телеком.

— Телек — оружие Лукавого. Верно, Филатова? — снова цепляет Полину Зайцева.

— Потусишь ещё на своём диване. Так всё, рассаживайтесь и берите каждый по тарелочке, — разгоняет толпу Шац.

— Наконец-то еда.

Галдя, окружают стол.

Глава 20

После четырёх мы коллективно спускаемся вниз по склону к морю. Ромасенко и Петросяна оставляют сторожить лагерь. В наказание. Ведь эти двое успевают накосячить перед Матильдой. (Петарды взрывают, идиоты).

— Тоже не идёшь купаться? — Филатова подсаживается ко мне.

— Не иду.

— Почему?

Иногда Полина такая прилипала…

— Не хочу, — отрезаю коротко.

Я ведь совсем не обязана выдавать истинную причину, правда?

— А я бы с удовольствием, — с завистью смотрит на то, как щебечут и раздеваются девчонки. — Но мне нельзя.

— Бабушка запрещает? — догадываюсь сразу же.

— Да. Она говорит, что раздеваться можно только дома, перед своим мужем.

— Мой отец тоже так считает.

— Что ж. Дай пять, — шутит уныло. — А ты с ним согласна?

— Нет. Я уже сказала тебе, что просто не хочу. А по поводу бабушки… Её здесь нет, — выгибаю бровь.

— Ты что! Вдруг кто-то сфотографирует, я не могу, — доходит до неё запоздало.

— Тёплое, идите сюда, — кричит кто-то из парней.

— Далеко не заплывать. Друг друга не топить! — Щац закатывает штанины и заходит по щиколотку в воду.

— Мозгалину нельзя? — вижу, как они с Илоной строят что-то из песка.

— Да. Он у нас товарищ непредсказуемый, да и вообще, там целый букет болезней. Слабая иммунка и прочее, короче, — полный набор.

— А Вебер?

— Думаю, у неё просто нет желания с ними плавать. В седьмом классе она разделась вместе со всеми и это стало поводом для издевательств на весь последующий год.

— У неё были проблемы с лишним весом?

— Если посмотришь фотки — вообще её не узнаешь. Она очень сильно похудела после того, как похоронила маму.

Чёрт.

Тотчас вспоминаю свой глупый подкол в ответ на её шутку про ЦУМ: «А ты с похорон пришла, что ли?».

Так стыдно становится.

— Давно это произошло?

— В середине апреля. Илона после случившегося перестала ходить в школу. Тётка и Матильда неоднократно искали её по городу.

— Ясно.

— У них с мамой были очень тёплые, близкие отношения. Жаль, что так вышло.

— Ты-то сама почему живёшь с бабушкой? — не люблю задавать неудобные вопросы, но всё же спрашиваю.

— Так получилось. Мои предки слишком рано стали родителями. Можно сказать, оказались не готовы к ребёнку. Бабушка сама меня вырастила.

— Ты общаешься с матерью и отцом?

— Да. У каждого из них теперь своя семья.

— Не предлагали забрать тебя?

— Предлагали, — кивает. — В детстве я только об этом и мечтала.

— А сейчас?

— А сейчас поняла, что никуда не денусь от бабушки. Каким бы сложным человеком она не была, на кого я её оставлю?

— Правильно рассуждаешь.

— Ты любишь своего жениха? — заряжает она ни с того, ни с сего.

— Не кажется, что мы слишком резко перескочили с одной темы на другую? — замечаю я недовольно.

— Бабушка говорит, что мужчины — это адово зло, — таращится куда-то вперёд. — Дети порока и соблазна.

Поворачиваю голову.

Абрамов и Свободный страдают фигнёй. Пытаются исполнить акробатический этюд. Денис стоит на плечах у друга и, пошатываясь, ловит баланс. Сдаётся мне, будет прыгать.

— Некоторые из них и правда выглядят как посланники Демона, — томно вздыхает Полина.

— Тебе нравится Денис? — предполагаю, исходя из своих наблюдений.

— Что ты такое говоришь! — её щеки почти мгновенно заливаются краской.

— Ты на него засмотрелась, — нарочно её поддеваю.

— Вовсе нет! — отрицает яро. — Он, конечно, красивый, спортсмен и всё такое, но…

— Можешь не объясняться, — не выдержав, смеюсь. Поля так забавно нервничает.

— Джугели!

Улыбка мгновенно сползает с моего лица.

Ну вот что ему опять от меня нужно?

Не получив реакции, свистит на весь пляж.

Ведёт себя как гопник последний, честное слово!

— Он идёт сюда, — сообщает Филатова.

А то ж я не вижу!

Приняв нужную для загара позу, закрываю глаза и демонстрирую холодное равнодушие.

— Смотри, что достал тебе, — совсем рядом звучит его голос.

Что-то кладёт на расстеленное полотенце.

— Мне неинтересно.

— Марс! — зовёт его Денис.

— Иди сюда, мы Зайцеву закапываем! — подключается Ковалёва.

— Ща, погодите. Джугели…

— Достал, — цокаю языком.

— Спорим, ты такую точно никогда не видела.

— Сказала же. Неинтересно, — повторяю ледяным тоном.

Молчит какое-то время и я прямо-таки кожей чувствую, как в нём закипает раздражение.

— Уйди, ты загораживаешь солнце.

Клянусь, слышу, как клацает зубами от злости.

А потом… Мне внезапно становится мокро и холодно…

— Совсем обалдел? — возмущаюсь, распахнув глаза.

Трясёт надо мной мокрыми волосами. Брызги летят прямо в лицо.

— Придурок!

— Снежная королева херова!

Пинает что-то ногой. Уходит к друзьям.

— Блин, такая красивая! — Полина подбирает с песка огромную радужную ракушку необыкновенного раскраса и, любуясь, кладёт передо мной. — Классная же, признай.